Райан Зильберт - Шторм света [litres]

– Кэмерон.

Мать похлопывает его по руке, юноша вздрагивает и виновато смотрит на нее. Мама слабо ему улыбается.

– Ты не слышал ни слова из того, что я только что сказала, да?

Кэмерон качает головой:

– Прости. Так о чем речь?

– Я говорила, что сегодня останусь у Джеффа на ночь. В Международном выставочном центре проводят какое-то крупное мероприятие, из-за этого перекрывают движение на нескольких улицах, так что я просижу на автостраде целую вечность, если попытаюсь отправиться домой. С учетом всего происходящего…

– Все нормально, мама. Со мной все будет в порядке.

Мать хмурится:

– Поразительно. Поверить не могу, что город не вмешался и не настоял на отмене всего этого. Половина Питтсбурга сейчас сидит без электричества, в Нью-Йорке беспорядки, Лос-Анджелес… Господи Иисусе, этим утром я слышала в новостях, что уровень преступности подскочил на тысячу процентов за неделю. Клодию Торрес ограбили на парковке, когда она вышла на обеденный перерыв, и это среди бела дня! – Мама умолкает, ее брови почти сходятся вместе. – Ты же туда не поедешь, правда?

– Куда?

– В Международный выставочный центр. Там ведь будет что-то вроде… Проклятье, не помню названия. Что-то связанное с высокими технологиями? Хакеры? Взломы? Звучит знакомо. Я думала, может быть, у тебя есть билеты.

И впрямь звучит знакомо, думает Кэмерон. На миг он переносится в тот день, когда они с Ниа гуляли, стояли возле автобусной остановки и договаривались пойти на фестиваль «Взломай самого себя». С того дня прошло не более трех недель, но кажется, словно это было в прошлой жизни – и, конечно же, в тот день Кэмерон вовсе не гулял с Ниа. Приятное воспоминание сменяется неприятным осознанием того, как он, должно быть, выглядел со стороны, пока весело болтал с невидимкой. Кэмерон энергично мотает головой, пытаясь прогнать эти мысли.

– Нет, я никуда не поеду.

Мама явно вздыхает с облегчением:

– Славно. Не забудь поесть. И, может быть, выйдешь из дома? Ты слишком много времени проводишь в подвале. Выглядишь ужасно бледным.

День проходит очень быстро, хотя для Кэмерона все словно во тьме. Мать была права: он не просто проводит слишком много времени в подвале – он сидит там безвылазно. Время от времени парень ожесточенно стучит по клавиатуре, опрашивая один сервер за другим, перемещаясь по всему миру – этакая цифровая версия фотографий на пакетах с молоком «ВЫ ВИДЕЛИ ЭТУ ДЕВУШКУ?». Порой он закрывает глаза и пересекает грань между этим миром и цифровым, погружается в коды, пытаясь найти следы Ниа в системе, так же как опытный охотник видит примятую травинку на звериной тропе между деревьями, и определяет, какой зверь и в какую сторону прошел. Вначале Кэмерон надеялся, что легко выследит ее. Увы, она движется на своей собственной, вырабатываемой искусственным интеллектом версии чистого адреналина, так что Кэмерон не видит ее следов, потому что их нет. Изобретатель говорит, что важно понять ее путь, это ключевой момент, без которого ее не остановить, только тогда они смогут поставить на пути Ниа ловушку, что-то такое, что вытащит Ниа из системы – так хирург удаляет раковую опухоль из человеческого тела. Причем извлечь следует всю Ниа без остатка, и сделать это нужно одномоментно, после чего закрыть за ней дверь и запереть.

Но сделать это должен не Кэмерон. Создание клетки, способной удержать Ниа, – это дело старика. Прямо сейчас он сидит в одной из лабораторий КТРИПО, куда ему доставляют все необходимое для устройства ловушки. Кэмерон лишь должен выследить Ниа, заманить.

«Предать ее».

День уже переваливает за середину, когда Кэмерон отходит от компьютера: его мозг отупел, в глазах рябит. Он ни на йоту не приблизился к цели, но перерыв сделать необходимо. Голод, о котором он временно заставил себя забыть, сосредоточившись на работе, теперь дает о себе знать – кажется, его желудок начал поедать сам себя. Кэмерон копается в холодильнике, как вдруг кто-то говорит совсем рядом:

– Привет.

Кэмерон с воплем подскакивает на месте, ударяется головой о полку холодильника, потом быстро оборачивается и видит Жако. Тот стоит в дверях, подпирая затылком притолоку, сплетает и расплетает пальцы, словно не зная, что с ними делать.

– Извини, – говорит Жако. – Я стучал, но ты не ответил. И я не позвонил перед тем как приехать, потому что не знал, то ли твой телефон прослушивается, то ли весь твой дом прослушивается, а может быть, жучки стоят… внутри тебя? – Он бледнеет. – У тебя же нет жучков в теле, правда? Эта тетка, Оливия, жуткая, как сам черт, не хотелось бы, чтобы она слышала наш разговор.

Кэмерон выдавливает из себя слабый смешок и качает головой:

– Нет, у меня внутри нет жучков. Я отключил все свои примочки, так, на всякий случай, но думаю, теперь они не полезут меня прослушивать, вспомнив о том, что я могу устроить. В любом случае, если мы оставили им старика, полагаю, теперь у них есть все необходимое для восстановления мира и порядка.

Жако сглатывает:

– Кстати об этом… Нам надо поговорить.

– Ладно…

– Нет, – говорит Жако и указывает в сторону прихожей. Тут Кэмерон замечает у входной двери еще одного посетителя, ссутулившегося в полумраке. – Поговорить с ним.

Кэмерон таращится на Изобретателя, и тот поднимает руку в приветственном жесте. Кэмерон не машет в ответ, лишь прожигает Жако возмущенным взглядом:

– Ты притащил его сюда? Это мой дом. Я не хочу видеть его в своем доме.

– Я тебя не виню, – говорит Жако. – У тебя много причин его ненавидеть, и прежде всего он воняет. Не замечал? Как будто сандвич с ветчиной запихнули в грязный носок. Но я бы не помог ему сюда добраться, если бы это не было важно, и я не знаю, как скоро КТРИПО его хватится, так что лучше тебе поскорее все выслушать.

– И что же тут такого важного?

Жако машет рукой, и Изобретатель, шаркая, идет к ним. Ему требуется довольно много времени, чтобы преодолеть разделяющее их небольшое расстояние, он двигается так, словно ему больно. Бесформенный балахон, который был на нем в прошлый раз, исчез. Теперь он одет в штаны и толстовку с капюшоном, который Изобретатель натянул на голову. Под мышкой он держит какой-то темный узел.

– Он объяснит. Я просто его привез.

Изобретатель расположился за кухонным столом, на том самом месте, где ранее утром мать Кэмерона сидела и пила кофе. Возможно, все дело в обстановке, а может, во всем произошедшем, но сейчас старик совершенно не похож на свихнувшегося чудика, которого люди прозвали Барри Мышиный Помет. Нет в лице старика и жутковатых инопланетных черт, ужаснувших Жако на озере Эри. Он словно оболочка очень старого человека, обессиленного и изможденного. Сейчас Изобретатель как никогда похож на… отца, потерявшего своего ребенка.