Алан Нукланд - По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том II.

- ПРЯЧЬСЯ!!! - взревела она из последних сил, оглушив окруживших её силпатов.

И в этот момент гуат снова прыгнул, занеся над головой молот, и понёсся вниз, с силой опустив покрытое сияющими рунами оружие на зверя и с ужасающим хрустом проломив ему череп.

- МАМАААА!!! - вырвался из моей груди отчаянный крик, и именно его отголоски услышал стоящий на теле матери убийца.

Резко вскинув голову, он поднял окровавленный молот и указал на меня.

- Там ещё одна тварь! Мелкая! Похоже, это её выродок!

- Ловим её! - азартно взревели остальные, кинувшись взбираться по склону. - Не упустите из виду!

Я в страхе бросилась бежать обратно в нору. Поскальзываясь на рыхлой земле заплетающимися лапами, домчалась до дна и быстро обернулась.

- Она здесь! - Раздался крик, полный жестокой радости, и тёмная фигура затмевает собой солнечный свет, льющийся из входа в нору. - Попалась, тварь!

Внутренности словно окатило ледяной волной и я, дрожа всем телом, ринулась к замаскированному мамой узкому лазу, который она заставила меня вырыть самостоятельно сразу же, как только мои лапы достаточно окрепли. Едва протиснувшись внутрь, доползла до самого низа и свернулась клубочком, боясь даже громко дышать и не отрывая глаз от кажущегося таким близким входа в укрытие.

Забравшиеся же в наш дом гуаты не переставали громко переговариваться.

- Да кудаж она подевалась, дрянь!

- Сюда свети, сюда! Здесь нора!

- Да тут до Ляди этих нор! Везде дыра, куда ни ткнись!

- Виверны учат свой молодняк рыть норы с самого детства, - вдруг произнёс сосредоточенный голос убийцы моей мамы. Пусть я не понимала, о чём они говорят на своём языке, но его голос мне теперь не забыть никогда. - Причём в родовом гнезде много обманок, а настоящий только один, и он чаще всего сквозной и ведёт прочь. Но судя по размеру той твари, она ещё мелкая и не способна создать такую, так что она где-то здесь, в одной из этих нор.

- И как мы её найдём, Аршер?

Собеседник усмехнулся.

- Выманим. Тащите сюда пламенку.

Крики. Гомон. Смех. Пляшущие на стенах тени двуногих монстров. Они заливают в нору какую-то резко пахнущую жидкость и хохочут от радостного предвкушения.

Лапы становятся мокрыми, я начинаю задыхаться от едкой вони, забивающей ноздри.

- Огня! Несите огня!

Яркая вспышка и вдруг от входа несётся волна яростного пламени, в мгновение ока жадно охватывающая всё тело, от лап до хвоста.

Больно! Больно!! БОЛЬНО!!!

Из глотки наружу рвётся вопль страдания и нестерпимой боли.

Мама! Мамочка!! ПОМОГИ МНЕ, МАМА!!! МАМОЧКА-А-А-А!!!

Охваченная безумием я стремительно ползу по огненному ручью наверх, вываливаюсь наружу и практически сразу меня отшвыривает ужасным ударом по рёбрам к самой стене. Рухнув на землю, я загребаю лапами землю, пытаясь сделать хоть малейший вздох…

- Ща я её кончу!

- Притормози! - одёргивает его Аршер и, присев на корточки, внимательно присматривается к горящей рептилии. - Да она не зверосилпат! Простое животное... А ну, давай-ка, погасите пламя и колданите на неё исцеление, чтоб не подохла! Возьмём живьём…

Ужасающая боль на мгновение стихла, наступила тишина и со всех сторон хлынула тьма, потопив моё сознание, но она вскоре развеялась и я оказалась в тесной клетке, а вокруг столпились горячо спорящие гуаты.

- Древние с тобой, Аршер! - скривился толстяк в дорогих одеяниях и в небольшой, искусно вышитой шапочке на голове. - Ты шибко много загнул за эту зверушку! Даю половину от озвученной цены!

- Кончай ломать комедию, Магнус, - буравя его тяжелым взглядом, ответил воин. - Схватить живого дитёныша чёрной виверны большая удача, и мы оба понимаем, что ты выжмешь её по максимуму и поднимешь в сотню раз больше тех монет, что я запросил. Поэтому если не хочешь, чтобы я пошел со своим предложением к Ларсу, развязывай кошель.

- Да ты глянь на неё! - сделал последнюю попытку сбить цену Магнус. - Онаж обжаренная и еле живая!

Словно ожидая подобного вопроса, Аршер кивнул своим людям и они нависли надо мной. Длинные острые палки втыкаются в тело со всех сторон и вызывают жгучую боль. Мне страшно, мне очень страшно. Я пытаюсь убежать, но лишь раз за разом ударяюсь о крепкие стенки решетки.

- Видишь, вполне резвая малютка, - жестко усмехнулся убийца моей матери. - А её внешний вид и здоровье поправишь уже сам, кудесников для этого у тебя куча. Но так как ты меня достал, я ещё в четверть увеличиваю цену за неё.

- В четверть?!! - взвыл Магнус.

- А теперь в половину, - прищурившись, холодно процедил Аршер.

- Хорошо, хорошо! - вскинул руки толстяк. - В четверть так в четверть...

Когда торги завершились и Аршер покинул шатёр, хозяин подозвал вечно пахнущего алкоголем дрессировщика Капица.

- На полное восстановление эту крошку. Потом найди ей крепкую клетку и начинай обучать послушанию. Я хочу, чтобы со следующей недели она уже выступала с остальным зверьём. И Живодёра ко мне позови. Узнаем, что в тебе самого ценного и наладим продажу. - Магнус шагнул к клетке и нагнулся, с улыбкой рассматривая своё новое приобретение. - Древние храни магов да алхимиков, способных восстановить любой вырванный орган…

***

Тьма. Тьма, страх и ненависть заполонили собой всё моё естество, и моё сознание захлебнулось в них.

Ненавижу…

Сузившимися зрачками я обвожу взглядом смеющихся гуатов и их мелких выродков, безудержно хлопающих в ладоши и радостно вопящих. Они с ужасом и восхищением смотрят на меня, даже не подозревая, как сильно мне хочется броситься на них и разорвать в клочья…

Ненавижу…

Вновь клетка. Толстые, железные прутья решётки, которые не раскусить моим зубам, и деревянный пол. Когда-то давно я пыталась расцарапать его когтями, но внизу оказались всё те же прутья. Прошло много времени, прежде чем я, наконец, смирилась и прекратила попытки сбежать из этой тюрьмы, в камере которой едва хватает места, чтобы сделать несколько шагов…

Ненавижу!..

Мерзкие, раскрасневшиеся от усталости, удовольствия и дурно пахнущего пойла лица тех, кто называет меня своими хозяевами. Они вновь и вновь приходят ко мне с другими двуногими гуатами, пьют, скалятся в улыбках и звенят мешками, доверху наполненными сверкающими плоскими кругляшами. А потом их встречи всегда заканчиваются одним и тем же - болью. Ужасающей, нестерпимой болью. Они вырывают мне чешую, когти и зубы, кромсают плоть и изымают органы. Но эти звери не дают мне забыться в забвении или умереть. О, нет! Их шаманы поддерживают во мне жизнь, а после, когда истязания, наконец, заканчиваются, моё изуродованное тело бросают обратно в клетку и меня отпаивают вкусной водой, от которой восстанавливаются кости, вновь появляется мясо и органы, растёт новая чешуя, когти и зубы.