Стюарт Слейд - Армагеддон

- Принято. Спасибо, котенок. Пожалуйста, передайте моей семье, что я выбрался и в деле.

Ответа он не получил, но это нормально. Макилрой уже осматривал местность. Ветер швырял грязь в его незащищенные глаза, но он уже видел лучше, чем всего несколько минут назад.

Берег был пуст - за исключением трупа балдрика. Поток лавы тянулся на мили в обе стороны, но дальше в глубине суши виднелось некое укрытие - или ему казалось. Капрал прищурился: может быть, это кромка леса? Или высокая трава? Или скалы? Зрение еще не позволяло сказать точно. Так или иначе, там он будет менее заметен.

Солдат напоминал самому себе кинутый в пескоструй кусок металла, свежие раны под бьющими по нему песком и грязью пели «Аве Мария». Хотя повреждения заживали довольно быстро, он чувствовал, что уши уже отрастают.

Ненадолго отложив винтовку и рюкзак, капрал подошел к балдрику. Тот был мертв, в теле виднелись здоровенные дыры, и еще большие - на выходных отверстиях пуль. У монстра не нашлось ничего полезного, кроме трезубца, конечно. Макилрой нацепил рюкзак на спину, повесил «Гаранд» через плечо и пошел, направляясь от берега к ясно различимому теперь лесу.

Тронный зал Белиала во многом являлся микрокосмом своего владыки. Каменщик обратил бы внимание, что колонны высечены из адамантина, а не гранита, и инкрустированы золотом и серебром вместо бронзовой обшивки. Глаз солдата упал бы на присутствующих баронов; тела большинства прикрывали отполированные бронзовые пластины, у многих украшенные яркими драгоценностями. Ни один прочий двор демонов Ада не допускал таких проявлений слабости, как необходимость в броне для самозащиты. Но здесь, в Тартаре, его повелитель провозглашал господство посредством превосходного оружия, и его слуги соревновались в демонстрации преданности этим принципам. Политик проигнорировал бы все эти уловки и сфокусировался на хозяине трона. Лицо графа выражало ярость и злость серьезно подведенного слугами господина. Опытный политик сумел бы распознать под этим отчаяние существа, понимающего, что единственная возможность выжить почти утрачена.

Все это не укрылось от глаз Эвриалы, когда огромные двери распахнулись и впустили ее в зал, вместе с одним сходством со двором Его Адского Величества - выпотрошенным остовом надсмотрщика Оодусъяркетата, еще остывающим на полу. Если граф и имел с Королем что-то общее, то это было здоровое уважение демонической традиции вымещать гнев на подчиненных. Четвертый за эти дни, подумалось ей. Допросы оборачивались катастрофой, не только из-за безуспешных попыток получить полезную информацию. Они еще и снизили производительность едва ли до трети нормального уровня. Отсутствие результата вместе с карами Белиала серьезно деморализовали демонов.

Она шла по тронному залу, сопровождаемая по левую руку длинной скользящей фигурой баронессы Юлапки. Ее, как сильнейшую из наг Тартара, Белиал обязал подготовить самый мощный хор для ритуалов открытия порталов. Постепенно прибывали первые чужие наги, едущие на самодельных носилках между парами Великих Зверей, и уже выросшая гордыня баронессы распухла до новых величин, когда она начала приводить свой увеличившийся хор к гармонии. Технически Эвриала все еще командовала созданием порталов, но отношения между ними установились в лучшем случае натянутые. Юлапки не упускала ни единой возможности продемонстрировать превосходство ее вида над горгонами в психических силах.

Эвриала дошла до возвышения и небрежно встала на колени, но нага оказалась быстрее.

- Граф Белиал, мой хор в готовноссссти. Первые чужаки включилисссь в работу, я не предвижу никаких проблем сссс выработкой нужной вам ссссилы, - нетерпеливо прошипела баронесса.

Она считает себя соперницей за признание графа, думала Эвриала, какая забавная мысль. Для начала, она совершенно неверно оценила его настроение.

Действительно, Белиал поднялся и взъярился на нагу.

- И какой прок от вашего змеиного клубка, если мы без понятия, куда ударить? Четыре дня! Потрачена половина времени, а ответов еще нет. Неужели это так трудно? Воистину вы отбросы Ада, если я не могу рассчитывать на вас даже в выжимке нескольких простых фактов из кучки обезьян!

Юлапки отпрянула, обматывая себя хвостом, явно искренне сбитая с толку такой речью Белиала.

- Сссир, мы, наги, готовы выполнить сссвою роль... Это горгоны, сссир, им поручалосссь вытащщщщить правду из людей. Это Эвриала обещщщала отысссскать вам их оружейников!

Очевидный ход, к которому Эвриала подготовилась.

- Сир, никого из демонов нельзя винить в таком неразумном поведении людей. С ними случилось нечто странное, что-то новое, как с их собратьями на Земле. Ваш гений выявил земной источник новообретенных сил человечества и продумал стратегию его устранения. Уверена, что и здесь мы обнаружим источник неожиданного бунта и разберемся с ним.

Лесть возымела действие, Белиал снова устроился на троне, его ругань ослабла до ворчания.

- Если бы эта карга Деймос просто дала мне нескольких суккубов, мы бы моментально получили ответы.

Эвриала скрипнула зубами. Все горгоны быстро привыкали к рассказам, что они не так эффективны в порабощении людей, как суккубы, летают хуже гарпий, слабее наг в колдовстве, сражаются хуже обычного мелкого демона. Но имелась в его словах и правда, в последние дни с Деймос творилось нечто странное. Она отстранилась, отдалилась, словно скорее наблюдала и размышляла, чем принимала участие.

Это не отменяло факта, что лишь немногие демоны приветствовали гибкость, а еще меньше ценило интеллект выше грубой силы. Белиал обычно был среди них, и это - одна из причин, по которой он терпел компаньонку, но иногда и граф поддавался официальной пропаганде, гласящей, что раса горгон - неудачный эксперимент. Она давно научилась выжидать и воспринимать презрение прочих демонов как слепоту, которую можно использовать.

- Белиал, суккубы не помогут. Они заставят людей говорить, да, каждый из них скажет шлюхе все, что она, по его мнению, хочет услышать. Отсев правдивых займет недели, а поиск полезных - еще больше.

В ее словах лежала простая правда, и граф сильнее ссутулился на троне.

Эвриала расхаживала перед возвышением, метя хвостом по полу и размышляя вслух.

- Массовые наказания не работают. Люди уже начали привыкать к мучениям, а теперь они думают, что могут чего-то добиться сопротивлением. Их слишком много, чтобы успеть должным образом допросить каждого за отведенное время. Теперь они сопротивляются порабощению настолько сильно, что, если мы колем их несколько раз, они почти немедленно переходят c отказа говорить к выкладыванию чего угодно, что мы, по их мнению, хотим услышать.