Стюарт Слейд - Армагеддон

С доминирующего в зале огромного трона сорвался приязненный смешок. Вдоль стен певцы продолжали исполнять общий хор вечных восхвалений, но кое-какие слова осели в их опустошенных бесчисленными тысячелетиями воспеваний однообразных гимнов мозгах. Люди побеждали в битве против Ада, может, спасение недалеко? Может ли существовать спасение от спасения?

— Этот Белиал, он всегда был шутом. Даже когда Вечному Врагу зачлось уничтожение им Содома и Гоморры.

Это было забавно, подумал про себя Михаил. Учитывая. что Яхве сам украл славу за эту конкретную шалость.

— Люди простерлись в страхе от разрушений? — веселье ушло из голоса Яхве.

— Нет о неназываемый Господь и Владыка всего. Страх есть, да, но куда больше гнева. Говоря их собственными странными словами, их охренительно достали. Думаю, что Вечный Враг пожалеет о том дне, когда сделал это.

— Кому есть дело, о чем он пожалеет, или нет. Есть люди, которых нужно склонить. Они отвергли почитание меня. Они бросили вызов моим законам. Они посмели спорить с моими вечными истинами! — голос вырос до безумного вопля, на секунду Яхве звучал как Сатана в одном из самых своих экстравагантных расположений духа. Затем голос вернулся в норму. — Их следует снова усмирить, они должны быть возвращены в их нормальное состояние покорности. Если это не может сделать Вечный Враг, тогда сделаем мы. Уриил наготове, сейчас он планирует атаку. Если люди не склонятся перед мощью армии Вечного Врага, тогда они склонятся перед нашим гневом.

Она часто проходила здесь, в прошлый раз — чтобы дать другим знать о новоприбывших, которые ускользнули, пока ее не было. О новичках, делавших вещи, в которые она не поверила бы, не видя собственными глазами. Ее мысли вернулись к штурму, очевидицей которого она стала, как они обрушили магией стены и методично прошли по руинам, безжалостно убивая, убивая и убивая.

Как они сделали это, она не знала. Раав никогда не являлась бойцом, предпочитая вместо этого другие методы, но контактировала с достаточным количеством солдат, чтобы понять, знает ли кто-то, что он делает. Или «она», в случае с этой Ким. И за ее шесть или десять тысяч лет бытия свободным человеком в Аду (она не была уверена, сколько точно, века сливались воедино) она встретила и установила контакт с довольно немногим числом военных. Большинство оказывалось скромными рядовыми, но не все. Некоторые оказывались великими лидерами, и один из них находился дальше по коридору.

Коридор этого маленького подземного города, высеченного в естественной пещере под выступом гигантского пояса города Дит, освещали играющие на сухом камне оранжевым дрожащим светом факелы. Камень над ними покрывал тысячелетний слой копоти.

Коридор разделился. Перед поворотом налево Раав взглянула на выцарапанные на камне символы, больше по привычке, чем для напоминания. Она ходила этим путем много, много раз за века, чтобы побеседовать с обитавшим в его конце человеком — за простой деревянной дверью, что стояла сейчас перед ней. Она дважды постучала, затем трижды — кодом, старым, как само сопротивление. Он так стар, откуда знать, что не знают его и враги? Мысль тревожила, она из тех, которых становилось все больше с момента прибытия новичков с их странными умениями.

Дверь скрипнула, открываясь; мужчина с густыми бровями и, кажется, вечно хмурый, глянул на нее из-под коротких золотых кудрей. Его лицо смягчилось насколько возможно, когда он увидел стучавшую.

— А, Раав. Прошу, входи, — он открыл дверь шире, впуская ее, и закрыл за ее спиной.

Комната весьма походила на ту, что она покинула несколько минут назад, за исключением огня в очаге. Перед огнем стоял большой деревянный стол, усыпанный кучками высушенных глиняных табличек и пергаментами. За столом, сидя спиной к ней, сгорбившись и аккуратно нанося на влажную табличку знаки стилусом, находился худощавый человек среднего роста, с тонкими черными волосами. Позади него, заглядывая через плечо, стоял высокий темноволосый мужчина с короткой прической и выдающимся подбородком.

При звуке вошедшей Раав мужчина глянул через плечо и широко улыбнулся, вставая и разводя руки.

— Раав! Входи! Тебя так давно не было!

Раав вернула широкую улыбку и обняла его.

— Гай Юлий Цезарь, действительно, весьма давно.

Он тепло вернул объятие, затем отстранился на расстояние руки.

— Что привело тебя, друг мой? Изменения, потрясающие нашу тюрьму?

Удивление на ее лице, судя по всему, читалось явно, потому что он прыснул со смеху прежде, чем она спросила:

— Ты знаешь об этом?

— Раав, как давно ты в курсе, чем я тут занимаюсь? У меня связи по всему Аду, и я постоянно получаю информацию, — Цезарь улыбнулся. — Я знаю, что по владениям Мекратрига ходят слухи о вторжении с Земли, об Абигоре и его экспедиционном корпусе, и о части Пятого круга вдоль Стикса, куда они не смеют соваться. И более того, об убийстве Асмодея. Новости прогремели по всему Аду. Ты пришла ко мне со слухами?

— Нет, — сухо сказала Раав. — У меня кое-что получше слухов. Я видела все сама.

Улыбка Цезаря стерлась, и он отодвинул стул от очага.

— Садись, — указал он.

Она села, он тоже, и она начала говорить. Раав рассказала о первом обнаружении четырех странных беглецов, как она сопроводила их в укрытие, и они исчезли. Рассказала о взрывах, эхом раскатывавшихся по болотам, как мост через Стикс был разрушен, будто сделанный из детских кубиков. Как начали исчезать демонические патрули. Она рассказала, как стали появляться их истерзанные безжизненные тела с выписанными зеленой кровью буквами НФОА.

Спустя некоторое время Цезарь поднял руку.

— Прости; я так обрадовался тебе, что забыл предложить прохладительные напитки. Пулло [459], будь любезен, дай нашей гостье немного воды.

Его товарищ кивнул и удалился в смежную пещеру. Цезарь кивнул Раав.

— Прошу. Продолжай.

И она продолжила, прервавшись, лишь чтобы принять кружку воды от Тита Пулло. Теперь она рассказала о встрече с войсками, о виденном ею штурме замка. Она поведала о молниеносной скорости, с которой перемещались повстанцы, об их способности убивать издалека и вызывать взрывы. Пока она говорила, Луций Ворен [460]слегка придвинулся и тоже стал слушать. Как всегда, вечный солдат, подумалось ей. Раав поведала о странном мужчине, которого ей приказали укрыть, мужчине, которого весьма занимали муравьи. Затем она закончила, и Цезарь уставился в стену, его лицо застыло в свете очага. Единственным признаком его раздумий служил непрерывный стук пятки по земле.

Наконец, он заговорил.

— Раав, я хочу, чтобы ты связалась с лидером этого НФОА. Мне нужно поговорить с ней, и как можно скорее. Передай ей, что мы встретимся на нейтральной территории по ее выбору. Она поймет, что это значит проявление моей доброй воли. Я отправлю с тобой Ворена и Пулло; они заберут того человека, которого ты привела, и отведут сюда. Теперь иди; отправляйся немедленно, и пусть всемогущие боги, пощадившие меня здесь, хранят и тебя тоже.