Александр Афанасьев - Оккупация [litres]

Документ подлинный

За всеми этими словами и предметами совершенно другой смысл – или вообще никакого смысла. Когда-то я написал на грузинском эссе «Ковер». Я просто перескажу. Представьте, что у вас есть ковер United Kingdom. Там все понятно: вот, как в считалочке, парламент, который принимает законы, вот законы, которые влияют на общество, вот полиция, которая соблюдает законы, вот бандиты, которые борются с хорошими людьми, вот налоги, которые платятся, вот министры, вот профессора…

Если вы переворачиваете этот ковер, с изнанки вы видите блеклую картину, но такую же. Королева – она и с изнанки королева, поменьше, может быть, ее роль, но существенно не отличается. Вот парламент, вот полиция, вот министры – те же, на тех же местах. Какие-то могут быть несоответствия, но в целом вы понимаете, что картина та же. А в России – и не только в России, конечно, в Украине то же самое, в Грузии частично то же самое – если вы ковер переворачиваете, то видите совершенно другую картину. Изнаночная сторона вообще никакого отношения не имеет к изображенному на лицевой. Вы думали, у вас там полиция, тут бандиты, но перевернули – а там какая-то единая сеть, которая захватывает еще и парламент, и правительство…

От автора: так как автор неплохо знает работу правоохранительных органов, и украинских в частности, – поясню изложенное на примере работы уголовной полиции и правоохранительной системы в целом.

Как и в нормальной стране, в Украине есть полный набор функций и систем, обеспечивающих правоохранительную деятельность. Есть полиция, которая разыскивает и задерживает совершивших преступления лиц, есть прокуратура и следователи, которые расследуют дела, есть прокуратура, которая поддерживает обвинение по уголовным делам в суде, и есть адвокаты, которые защищают обвиняемых в судах. Есть судьи, которые выносят приговоры, и есть, конечно же, сами преступники, которые совершают преступления и получают наказания. Все как везде.

С изнаночной же стороны ковра все выглядит совсем иначе. Преступник совершает преступление, полиция его задерживает – но дальше начинается совсем не по УПК. Адвокат встречается с ним и говорит, сколько надо внести за освобождение. Причем если денег нет – деньги внесет сам адвокат, но с условием, что обвиняемый, выйдя на свободу, отдаст эти деньги. Чаще всего у него нет иного способа отдать, кроме как совершить новое преступление, – но адвоката это не волнует. Адвокат передает большую часть денег дальше, он в связке со всей остальной частью системы, и именно адвокат, лицо по закону неприкосновенное, коррумпирует ее и вкладывает деньги в обеспечение бесперебойности криминального процесса. Он уже больше чем посредник между бандитом и следователем в передаче взятки, он – инициатор процесса и своего рода криминальный инвестор, так как решает, в кого надо вкладывать деньги, а в кого нет – не отдаст. Криминалитет выбирает адвоката так же – не по красноречию в суде, а по соотношению цена/качество криминальных услуг. В свою очередь, следователь или опер УГРО сам может порекомендовать задержанному, к какому именно адвокату ему нужно обратиться, если не хочет сидеть.

Обратите внимание вот на что: в данной схеме ее инициатором и ключевым звеном является адвокат, но предъявить ему мало что можно – если не считать дачи взятки. Он просто очень хорошо защищает интересы своего клиента, а клиент очень хорошо за это платит. Нельзя сказать, что адвокат провоцирует новые преступления – хотя по факту так оно и есть. Он ведь не знает, из каких средств ему будут отдавать долг. И не обязан знать.

Это уже совершенно новая форма коррумпированности, не факт, что еще где-то встречающаяся. Бизнес на преступности, систематический, продуманный, саморазвивающийся. Это не мафия, мафия – это структура, а тут не структура, тут саморазвивающаяся раковая опухоль. Криминальное инвестирование, трудно доказуемое, практически не искореняемое – пока есть преступники и есть адвокаты, и есть эта схема, все равно кто-то да начнет это делать. Изнанка ковра, совершенно не похожая на его узор. И с этим мы все живем.

Кобыльчака надо было вывозить, и вывозить как можно быстрее. Его уже должны были искать, он был самым лакомым куском для любой спецслужбы – руководитель среднего звена, непосредственно организовывавший острые акции. Генералы чаще всего не знают и половины того, что их подчиненные творят, они только бумажки подписывают. Исполнители внизу – не видят картины в целом. Кобыльчак же был на таком месте, с которого видно все. И он имел большой пакет информации – приданое, как говорят в спецслужбах. Долгими годами он готовился к тому дню, когда вынужден будет бежать. И рванул он отнюдь не с пустыми руками…

Еще потемну мы покинули «Дипломат» и выехали к моему дому в области – я, Аня, Кобыльчак. По пути нас не тронули. Видимо, информация еще не успела разойтись. В качестве примитивного отвлекающего маневра я «потерял» на улице Киева телефон Кобыльчака – ищут прежде всего по телефону, и это даст несколько часов форы – в лучшем случае.

На базе собрал пацанов – всех, кого мог. Сказал как есть. Что шагнул за флажки, что травить нас сейчас будут как бешеных зверей и надо уходить. Выдал всем зарплату за два месяца вперед и сказал – воля вольному. Все остались со мной.

Прорываться решили по нескольким путям – на Кировоград и на Полтаву. Дальше по обстановке – Харьков, Луганск или Донецк. Пацаны поедут первыми, будут сообщать обо всем, что происходит на трассе.

Еще через полчаса подъехал Ищук, которому я отзвонил со своего мобильного. Грохнул на стол большую, лязгнувшую металлом сумку – даффлбэг, который имел лямки, чтобы при необходимости носить ее как рюкзак. Расстегнул молнию, достал оттуда АКМ с подствольником ГП-25. На дне сумки были плотно уложены и прихвачены ремешками больше десятка пулеметных магазинов РПК, часть были перемотаны желтой изолентой, часть – красной. Увидев мой взгляд, Ищук пояснил:

– Желтые – с охотничьими, лося валят. Красные – обычные, двойной красный – бронебойные…

– Ты в курсах?

– Нет.

– Рассказываю – видел того затертого на дворе? Это Кобыльчак, полковник СБУ. Виновный в самом разном г…е, начиная от терактов в Киеве и заканчивая нашим отравлением. А сейчас он решил когти рвать. За ним охота идет. У него в голове – полный расклад на последние несколько лет, изнанка всего украинского политикума. Как мочили, как разводили – знает он не все, но очень многое.