Александра Калинина - Настоящая фантастика – 2019

– Крепкие напитки, дурман-трава, таблетки и прочие ядовитые гадости. Уносит на раз, прямо с места, сидел – и полетел, правда, с возвращением бывают проблемы, начинаются падения, потеря ориентации, и требуется помощь, чтобы не улететь навсегда.

– А мне можно такое топливо?

– У тебя есть сердце, малыш. У тебя есть сердце. А у них топливо. Согласен поменяться?

– Нет!!! – испугался Олег и закрыл грудь руками.

– Ну вот и молодец! – засмеялся тренер.

К чему припомнилось?

Олег держался чуть позади Вероники, с левой стороны на высоте пяти метров. Незримый страж, скользящая тень, отвергнутый поклонник.

Кроны парковых деревьев он знал как свои пять пальцев и теперь привычно огибал толстые ветви, не теряя из виду белую «добычу». Вероника плохо ориентировалась в густых сумерках: осторожничала, шла медленно, едва ли не на ощупь. Да ещё обеими руками приподнимала низ платья: то ли наступить боялась, то ли испачкать. Он слышал, как под её туфельками трещали веточки, шуршала засохшая земля, шелестела трава; иногда каблук цокал по камешкам…

Первый раз она оглянулась быстро, едва заметно, точно испугалась чего-то. Прошла метров двадцать, остановилась и снова назад посмотрела. Больше до самого выхода из парка не оглядывалась и не останавливалась. А на выходе встала прямо под фонарём у витой чугунной арки и разревелась.

Со стороны Дворца долетели радостные выкрики, весёлая музыка, а потом нестройный хор затянул Гимн Юной Любви. Народ веселился от души.

Олег взлетел повыше, чтобы раскидистые ветви платана не мешали обзору …и чуть не упал.

После тёмного парка на Дворец больно было смотреть. Олег даже зажмурился. Все окна светились жёлтым. Яркие фонари сливались в причудливые гирлянды и волнами опоясывали каждый этаж. Внизу, схваченные гнутыми зеркалами, полыхали костры. Каждые три секунды они меняли цвет. Оранжевый – голубой – зелёный – красный – жёлтый – оранжевый… Отсветы целиком покрывали стены Дворца, пересекались, меняли форму и растворялись друг в друге. Феерия света завораживала. Дворец обретал невесомость, колебался, растекался. Казалось, он вот-вот улетит или уплывет в окружающую темноту. Окна с «гирляндами» оставались на месте, но это нисколько не портило иллюзию, наоборот – придавало ей особую прелесть.

У Олега перехватило дыхание.

Такое благолепие можно было увидеть только два раза в году: в первый и в последний вечер Недели Юной Любви.

Если бы ещё не это противное пение…

Тут Олег припомнил (из рассказа матери), что у девушек считалось особым шиком определиться с женихом именно в первый день торжественной Недели. Они называли это «попасть в сливки». На второй день оставалось уже «молоко», «второй сорт», «перебрышки». А после четвёртого дня – «простокваша», «отстой», «шлак».

Улыбалась тебе, как идиотка, а ты сделал ко мне пару шагов и отвернулся.

Четыре часа ждала. Потом ещё утешала его. Если бы он меньше ныл, они бы успели вернуться во Дворец и оформить помолвку. Сейчас были бы там, на общем празднике. Вопрос каких-то двадцати минут. Почему не поторопила?

Н-да… со «сливками» не получилось. Быстрее надо соображать.

Он опустился обратно.

Вероника стояла там же и в такт музыке царапала чугунный арочный свод.

Вздрагивали голые плечи, жалобные всхлипы растворялись в звуках дворцового веселья, низ шикарного свадебного платья (пожелтевшего в свете фонаря) лежал на траве, а в воздухе разливалась горечь обиды и разочарования.

Олег понял, что о свободном полёте придётся забыть: притяжение земли резко усилилось.

Он бесшумно опустился в десяти метрах за спиной Вероники, там, куда не доставал свет фонаря, и медленно, не таясь, пошёл вперед – к валявшейся пересохшей ветке.

Хрустнуло громко.

Вероника вскрикнула и обернулась.

– Это я, не бойся. Просто уже темно и мне надоело сидеть на скамейке. Я за тобой не ходил. Честно!

Летел.

– Иди, не задерживайся, – ответила она и отвернулась. В голосе – само спокойствие. Дыхание ровное. Всхлипывать и вздрагивать перестала.

Если бы он не видел её пять секунд назад, то, наверное, не стал бы задерживаться.

– Да я, собственно, не тороплюсь. А ты куда пойдёшь?

Ответила не оборачиваясь:

– Никуда! Находилась уже сегодня. Здесь буду ночевать. Завтра ко мне не подходи! Откажу.

– До завтра ещё есть время.

Олег приблизился и накинул свой пиджак ей на плечи.

«Спасибо» прозвучало так тихо, что он усомнился в собственном слухе.

– Извини. Не хотел обидеть. Я просто не знал, что так нельзя.

Ухоженные ногти перестали царапать чугун.

Олег не удержался: наклонился вперед и, зарывшись носом в её прическу, глубоко вдохнул.

– Не надо. Это я виновата. Вспомнила, как у нас лошадей покупают. И коров. Куда им только не заглядывают! Вот и сорвалась. У меня отец скотовод. Подумала, что ты тоже во мне недостатки отыскиваешь.

Олег выдохнул, отстранился и убрал руки за спину.

– Правильно подумала. Отчасти так оно и было. Извини.

Она повернулась к нему:

– Но зачем?

Он пожал плечами:

– От страха, от недоверия, от непонимания и глупости…

– Продолжай, избранничек!

– Вроде всё при тебе. И очень даже неплохо. Лицо – залюбуешься, и всё остальное… Я это ещё днём рассмотрел, при солнышке (фонарь тут ни при чём). Да что там неплохо! Просто замечательно! Слов нет! Но почему же тебя в жёны никто не позвал? Это ненормально. Такие невесты в первый же день расходятся! Мне мама говорила…

– Почему «никто не позвал»? – удивилась Вероника. – Звали, и ещё как!

– Но ты же сама говорила, что только уроды всякие, – смутился Олег.

– Оригиналы! Это я так… приукрасила маленько… чтобы тебя успокоить. На самом деле нормальные парни. Даже летун один был. С бело-голубой ленточкой в петлице. Конечно, до Спящего На Облаках ему далеко, но симпатичный парнишка. Весёлый такой! Показал нам парочку фигур.

Олег пошатнулся, схватил Веронику за руку и почти закричал:

– Ну так чего же? Почему? За него? Не пошла?

– Мне ты понравился, – спокойно ответила Вероника.

– Чем же?

Он выпустил её руку и отступил на шаг.

– Ха! Если б знать! Наверное, достойным поведением в зале. Вежливый такой был, воспитанный, слова грубого не сказал этой дуре толстой! Молодец! Я просто восторгалась!

– Это ты зря! Тебе надо было смеяться вместе со всеми и выходить за того парнишку! Уже была бы счастлива! В «сливках» была бы! Праздновала бы вон там! – Он показал на Дворец.

– Ух ты! Мы и в этом разбираемся? Я сама решу, над чем смеяться и за кого выходить! Тоже мне, сваха нашлась!

На Дворец она даже не глянула.

– Ты сделала большую ошибку. На жалости отношения не построишь. Надо выбирать успешных парней.