Василий Биратко - Возрождение, или Граната в руках обезьяны [СИ]

— Ай-яй, конечно, сама ж выросла и везде где надо. Слепила себя, ни дать не взять, по образу и подобию божьему.

— Бросьте вы, дядько, — отдернув руку, раскрасневшись, отбежала в сторону.

— То-то, дядько, — вздохнул он. — Где мои семнадцать лет? Ладно, показывай, что сотворили.

Прошелся вдоль полок с посудой, на них стояло множество разнообразной посуды от маленьких кружечек до огромных котлов.

— Подари вот эту, век буду вспоминать, когда брагу наливать, — в рифму произнес просьбу, держа в руках литровый кубок. — Сколько ж в нее влезет! Как удобно, маханул разочек, и пустой бурдючочек.

— Берите, дядь… Извините, не припомню вашего имени.

— Донжуаном меня кличут, о, распрекраснейшая дева, очей очарование.

— Харэ тебе в краску вгонять местное население, вроде как и женатый, — послышалось сзади.

— Поспешил я с этим, однако, поспешил. Хи-хи. — в ответ усмехнулся бродяга.

— Зверобой, привет! И ты здесь! — воскликнул я.

— А где мне быть? Погостил и годе, чай, пора и совесть иметь. Отпусти, медведь, на севере выжил, так дома задавят. На девок силу прибереги.

— Во-во, и я говорю, красну девицу запер в глиняном доме, и сам не гам, и другому не дам.

— Уважаемые дядьки, приглашаю вас к нам в гости. Час уже поздний, а вы с дороги голодные, — с ударением на «дядьки» пригласила Эврика.

— Не сказал бы, что и сильно, но отказаться от такого приглашения грех, да и брага Мастера Сталь самая отменная, боюсь, скиснет без нас, — покручивая кружку в руках, произнес Донжуан.

— Пошли, ДЯДЬКА! — стукнул в плечо Зверобой.

— Пошли, ДЯДЬКА! — ответил тем же Донжуан.

Обнявшись за плечи, два закадычных друга прихватили и меня, с трудом протискиваясь в дверной проем, с роготом вывалились на улицу.

— И где ж вы такому научились, лепить глину, дома красивые рубить? Вас нельзя оставлять одних, — шутливым тоном, рассевшись за столом, спросил Донжуан.

— Подожди, я, кажись, догадываюсь, Архимед книгу научился листать.

— Листать и я смогу, вот понять, — уколол Зверобой.

— Это мои двойняшки денно и нощно разбирали ее и накопали, что имеем, — на пороге появился дед.

— Доброго здоровья, Мастер Сталь.

Воины по очереди поклонились и обняли деда.

— Присаживайтесь за стол. Внученька, ставь на стол мои любимые клецки. Такое северяне и не пробовали.

— Хозяюшка у вас — любо глянуть, а ночами занимаются, видно, не тем, — сыпал колкости Донжуан.

— Хватит, — повысив резко голос, сказал Мастер. — Тебе стращать молодежь, созреют — найдут себе, с кем гнездышко вить, — уже смеясь, закончил дед.

— В гости позвали, кружку подарили, а пить шо? Тока не говорите, что не варите брагу, — Донжуан глазом не моргнул, перевел тему.

— Каюсь, непорядок, Архимед, неси бурдючок, за печкой стоит.

— Да побольше, чтоб до утра хватило, нам спешить некуда, — добавил Зверобой.

Я чинно налил большой кувшин с длинным тонким горлышком и поставил на стол.

— Блин, красиво жили древние люди, в теплых хоромах, ели похлебки, — разнежившись, произнес Донжуан.

— Не завидуй, они красиво отжили, и что теперь? Как бы и нам не сгинуть от нежностей, — пробурчал Зверобой.

— Сплюнь, тока жить начинаем, так сказать, возрождается человечество. За него, за человека! — поднял кружку Донжуан.

— Чтоб мудрым рос, сам жил и другим не мешал развиваться. Будем! — следом поднял кружку дед.

Приняли по кружке и застучали ложками о миски, затем по второй накатили. Беседа потекла по законам алкоголя, чем больше, тем неразборчивее и все обо всём.

— Так, говорите, видели лунную Софью? — невзначай спросил дед.

У меня мясо застряло в горле, зашелся кашлем. Донжуан допивал брагу, прыснул ею через стол.

— А вы откуль знаете про Софью? Я никому еще не говорил. Ты проболтался? — Донжуан уставился на Зверобоя.

— Ха-ха, вы же целый час стояли напротив кузни и горланили во весь голос, молотом, чай, не мог заглушить, — помолчав немного, добавил задумчиво. — Видел и я ее в молодости, охотился на берегу Большой реки. Лунная ночь выдалась, силуэт призрака мерцал в лучах света и почему-то резко исчезал и вновь появлялся, словно Архимеда лампочка, включалась и выключалась. На следующий день я сплавал туда, но ничего не нашел, даже следов.

— Дед, надо сходить и нормально обследовать, раз она не исчезает, — встрял в разговор я.

— Вначале поможем северянину в лице Донжуана дом построить, если я правильно услышал, он женат, и с тем поздравляю.

— Спасибо, я быстро управлюсь.

— Дом не баба, быстро не получится, — съерничал Зверобой.

— Конечно, с хорошенькой можно и долго.

— Еще наши соседи скоро примкнут к нам, помощь понадобится, — не обращая внимания на смех, продолжил дед.

— Мастер Сталь, — набравшись храбрости, вспылил я. — Это и до осени не управимся, мы с Донжуаном махнем на недельку и вернемся.

— За недельку не управитесь, плюс переправа, а если найдете чего, вообще не скоро вернетесь, если верн… — запнулся дед.

— Ага, и сам сомневаешься, что ничего нет, старый плут, — не обращая внимания, злостно произнес я.

— Во как, вопрос ребром, ваша взяла, — улыбнулся дед. — Без хозяина избу все одно ставить не будем, доски сам напилишь, не отлынивай.

— Мастер, я еще не решил, где избу ставить, скорее, на Большой реке останусь. Приглянулась мне она, такая ширь, рыбы тьма. Старомир из изоляции от тонкой проволоки древних сеть придумал, к моему приходу обещал приготовить. Еще дерево наглядел в два обхвата, долбленку хотелось сделать. Все мечты, мечты. Не могу я без рыбалки. Архимед! — рявкнул он, всполошив всех. — Тащи еще бурдюк, а то тоска одолевает.

— Охота лучше, и с медведем померяться силами можно или сохатого погонять.

— Зачем гонять? Вон зимой зверь сам пришел к Следопыту, если бы не был дома, так и рога сохатого получил бы, — рассмеялся я.

— Все одно рыбалка тока летом, а зимой лапу соси, как медведь.

— Зимой со Старомиром под лед сети ставить будем.

Снова в споре сошлись два закадычных друга. Я тока успевал подливать в кружки.

— Блин, Архимед, скоро твой бурдюк закончится? А то мой уже переполнен. Надо до ветру сходить, да ноги не идут, — предложил Зверобой.

— Эврика, голубушка, случайно, ночной вазы не сделала? — хихикнул Донжуан. — Совсем занемог наш охотник.

— На узел завяжите, дядько, — буркнула она. — Не диво, уже второй допиваете.

— Ха! Точно, ночной надо, второй бурдюк еще не доходил, — объявил дед. — Всего дней семь ходит. Я думаю, чего это мой живот загудел, как огонь в горнило.

— Тогда пора по домам.

— Погодьте, а где ночевать думаете? Ваш шалаш на Большой реке, к ночи не доберетесь, если вы даже и лосиной породы. Ночуйте у нас, да, дедуль? — предложила Эврика.

— Конечно, куда вы на ночь глядя, хотя… — дед посмотрел в окно, на дворе занималась заря.