Захар Петров - Муос. Падение [litres]

– Мне нужны ответы.

– Ответы?

– Да, ответы. Все время я искала смысл в том, что происходит вокруг. Я не оправдываюсь, но те беды, которые я причинила диггерам, мне когда-то казались справедливыми и правильными. Теперь я поняла, какую страшную ошибку я совершила…

– Ошибку? Ты называешь «ошибкой» уничтожение почти двух третей диггеров…

– Называй это, как хочешь… Я хочу все исправить… Вернее, хочу исправить все, что можно исправить. Но мне нужно стать на твердую почву, чтоб быть уверенной, что очередные мои действия не являются такими же чудовищными ошибками, какие я уже совершила.

– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь.

– Я говорю о том, что ты – самый старый диггер. Обоснованно или нет, диггеров в Муосе считают пророками, хранителями сокровенных истин. Значит, ты ближе всех должна быть к ОСНОВЕ, к тому, что составляет СМЫСЛ всего. Конечно, если эти основа и смысл существуют вообще среди этой рушащейся бессмыслицы.

Зоя внимательно посмотрела на Веру.

– Взгляни на мои волосы, Вера. Нет, не на то, что они седые, а просто на волосы как таковые. Ты способна их пересчитать? Ладно, а если взять отдельный волосок, ты же примерно представляешь его структуру. Ты можешь объять своим пониманием то количество молекул, из которых он состоит? Нет, конечно, можно рассчитать примерно или достаточно точно количество молекул, составляющих один волос. Но представить их своим умом не как цифру, а объять сознанием всю огромную совокупность этих частичек, представляя одновременно каждую из них, ты можешь? А ведь каждая молекула, как ты знаешь, это тоже целый мир, состоящий из атомов, которые складываются из других частиц… Но даже волос, сам по себе являющийся созданным чудом, по сравнению с великолепным человеческим телом – всего лишь одна его скучная частичка. А что тогда можно сказать обо всех людях во всем их многообразии, о животных, растениях, неживой природе, обо всем Муосе, Планете и, наконец, Вселенной? Можно ли все это объять своим умом, даже таким мощным умом, как у тебя, Вера? Можно написать и заучить тысячи правил, теорем и формул; сочинить еще сотни поэм знаний, но и тогда мы не сможем своим разумом осознать даже крохотную часть Вселенной такой, какая она есть на самом деле. Насколько же должно быть непостижимей То, что создало эту Вселенную и каждое мгновение движет ею? И ты хочешь, чтобы я тебе в двух словах описала то, что словами описать невозможно?

– И что значит твой ответ? Истина непостижима и искать ее не стоит? Значит, мне и дальше бессмысленно блуждать в этом мире, как слепое насекомое; творить, что вздумается, и будь что будет?

– Мой ответ значит, что описать Истину словами невозможно, потому что она этому миру не принадлежит, хотя мир на ней зиждется. И вычитать Истину в каком-то манускрипте или высчитать самому также не получится. Она открывается людям сама, в той мере, в которой они способны вместить ее в себя. Но открывается только тем, кто ищет ее, тем, кто очищает свое сердце в готовности принять эту Истину; кто своей жизнью, своими поступками, своими мыслями доказывает, что он достоин ее принять. А подсказок о себе Истина в этом мире разбросала много; и на жизненном пути каждого человека их лежит предостаточно. Ты их встречала в научениях родителей, рассказах и поступках добрых людей, хороших книгах, своих снах и, наконец, в осознанных тобою ошибках. Другой вопрос, как поступит человек с этими подсказками: не увидит, потому что не ищет, а ищет он лишь то, чем набить свое брюхо; пройдет мимо, отшвырнув ногой за ненадобностью; посчитает подсказки ложными, потому что они не соответствуют тому, что он придумал сам, или усложняют его жизнь; подымет и примет, но из-за лени и трусости потом отбросит подальше, как ненужный хлам, мешающий бестолково носиться по жизни вместо того, чтоб идти прямо вперед. Ты была среди диггеров, знаешь, во что верят диггеры, видишь, как они живут и что с ними теперь стало. Если ты от нас ушла – значит, не приняла выбранного диггерами пути поиска Истины; значит, пошла искать другой путь, и я тебе на этом пути не подсказчик. Ищи подсказки сама.

– Если я тебя правильно поняла, Зоя, под Истиной ты понимаешь учение о Боге. Признаюсь честно, когда я была диггером, я читала ваши молитвы, но не верила в них…

– Не думай, что я этого не заметила. Но это было тогда, а что сейчас?

– Сейчас? Я не могу понять одного: если Бог есть, то почему бы Ему не выступить открыто и не мучить сомнениями тысячи людей сейчас и миллиарды людей раньше? Почему бы свое учение не изложить четко и логично, чтобы люди могли взять Его систему правил за основу жизни? И я уверена, что тогда эти правила не соблюдали бы только конченые идиоты, которых было бы легко выявить и обезвредить. И еще одно, чего я не могу понять в твоем Боге: ежели Он так всемогущ и справедлив, как считают диггеры, почему дает в обиду маленьких детей, невинные души, которые погублены и будут погублены; почему же так долго терпит зло, которое в Муосе перехлестывает через край; почему терпит меня, виновную в гибели сотен диггеров? Ты можешь мне ответить – почему?

– Я попытаюсь. Если ты швырнешь свой секач – он полетит, он будет двигаться, пока не столкнется с препятствием. Траектория его полета зависит от того, какой стороной, с какой силой и под каким углом ты его бросишь; еще от центра тяжести и конфигурации секача; чуть-чуть от сопротивления воздуха; может быть, еще от каких-то факторов. Но все это можно рассчитать и предугадать, все в этом полете обусловлено законами природы и подчинено им, и весь полет секача можно уложить в одну большую формулу. У секача нет выбора, нет свободы – в этом никто не сомневается! Весь этот мир создан несвободным. И все в нем от элементарных частиц до планет движется по строго заданным правилам, не отклоняясь ни на йоту. Изменить движение может только столкновение с другой частицей, движущейся по этим же правилам. Вселенная – это всего лишь сложный механизм, где все чем-то обусловлено и ни у одной частицы этого мира нет свободы выбора. Даже растения и животные – это тоже совокупность предсказуемостей, управляемая инстинктами. И лишь человек создан свободным, он вправе действовать так или иначе; он наделен силой управлять как минимум своим телом, своими мыслями, своими поступками. Возможность выбирать – это великий дар и в то же время огромная ответственность. Именно в этом смысл земной жизни – быть свободным и реализовывать свою свободу. Мертвое человеческое тело от живого отличается тем, что оно подчиняется мертвым законам мертвой материи. Ленточник или цестод, подчиненный паразиту, – в нашем понимании такое же мертвое тело: движущееся, говорящее, совершающее осмысленные действия, но несвободное, а значит, мертвое. Именно поэтому мы без всяких душевных колебаний уничтожали ленточников, не задумываясь, какими людьми они были до заражения – хорошими или плохими; мы убивали мертвых и в этом не видели и не видим сейчас никакого греха. Ты понимаешь, о чем я?