Кирстен Миллер - Иномирье. Otherworld [litres]

– Тогда я, наверное, тоже воздержусь, если можно, сэр, – отвечает молодой. По его дрожащему голосу я понимаю, что кишка у него тонковата для такой работы.

– Мы же уверены, что труп принадлежит мужчине?

– Да, сэр. Для женщины он слишком большой.

– Тогда я не против, если ты забьешь на осмотр.

Застежка молнии снова поднимается к моему лбу. Меня завозят в фургон, и я слышу, как парнишка забирается внутрь следом за каталкой. Внезапно мне становится его жаль. Судьба определила бедняге сидеть рядом со мной в тот момент, когда покойник, на которого он боялся даже взглянуть, вдруг решит восстать из мертвых.

Я чувствую, как фургон выворачивает на Данделион-драйв, и мысленно рисую наиболее вероятный из его дальнейших маршрутов. Если мы продолжим ехать по прямой, слева от дороги вскоре покажется кусок леса. Главное добраться туда, а там я смогу исчезнуть. Держа палец на собачке молнии, я жду, пока фургон не останавливается на светофоре, затем одним стремительным движением расстегиваю мешок. Истерика у парнишки начинается в ту самую секунду, когда я сажусь и принимаюсь сдирать полиэтилен со своего туловища. К тому времени, когда мне удается высвободиться, мой сопровождающий уже забился в угол фургона, сжавшись в комок и прикрывая обеими руками лицо.

– Сэмми! Какого черта там у тебя происходит? Сэмми! – доносится окрик с водительского сиденья.

Парнишка отвечает вибрирующим воплем, которому, кажется, не будет конца.

Я рывком распахиваю задние дверцы. Сразу за нами, дожидаясь зеленого света, стоит еще одна машина, и я вижу реакцию ее водителя на появление здоровенного полуобнаженного парня из грузовой двери фургона для перевозки пациентов. Прежде чем я успеваю ломануться к деревьям на опушке леса, этот придурок поднимает камеру, чтобы сделать снимок. Впрочем, если он не виртуоз съемки в движении, ему вряд ли удалось меня поймать – я оказываюсь в глубине леса буквально за несколько секунд.

К несчастью, я быстро понимаю, что от «Элмерса» меня отделяет не одна миля. Подстегиваемый смесью паники и гнева, я пускаюсь к своей цели напрямик. Ветки хлещут меня по бокам, а мошки слетаются со всего Нью-Джерси, привлеченные запахом моей обнаженной кожи. Я проламываюсь сквозь лесные заросли и опрометью перебегаю бесчисленные прорезающие их дороги. Мое тело сплошь покрыто царапинами и укусами. Мне все еще остается пройти несколько миль, когда я вытаскиваю телефон матери, чтобы проверить свое местоположение на карте. На экране мигает входящий вызов с нашего домашнего телефона. Я перенаправляю его в голосовую почту, потом проверяю историю вызовов: дюжина пропущенных с одного и того же номера. Причем пять из них пришли на протяжении последних десяти минут. Я проигрываю последнюю запись в голосовой почте.

«Что ты натворил? – яростно шепчет она в микрофон. Это немедленно привлекает мое внимание: до сих пор Ирэн Итон никогда не говорила шепотом. – В нашем доме полиция, перерыли всю твою комнату. Они сказали, что ты незаконно проник в какое-то закрытое медицинское учреждение. И они думают, что у тебя могут оказаться какие-то краденые вещи. Саймон, ты должен немедленно явиться с повинной! Если тебя поймают, ты можешь загреметь в тюрьму на долгие годы! А тебя обязательно поймают. Когда они обнаружат, что у тебя мой телефон, им останется только отследить его».

Остаток сообщения я уже не слушаю. Может быть, я ошибаюсь, но, похоже, мать только что спасла мою задницу. Видимо, она знала, что разговор могут прослушивать, и пыталась мне намекнуть, чтобы я уничтожил телефон. Через пару секунд я так и сделаю, но сперва я должен послать отснятые в учреждении фотографии и видео на свой имейл, где они будут в сохранности.

Я открываю папку с фотографиями. Выбираю изображения для пересылки. И вдруг они исчезают прямо на моих глазах. Их больше нет! Компания успела взломать мой телефон. Я швыряю бесполезный аппарат и вдавливаю его каблуком в землю.

И снова мой аватар оказывается в точности там, где я его оставил, – внутри тесной клетушки в доме Джины, куда нас с Кэроль и Горогом посадили дожидаться решения нашей участи. Однако теперь дверь комнаты распахнута, и я в ней один. Если Кэроль и Горога уже съели, я никогда не прощу себя. Глиняный послал меня в учреждение, чтобы я смог сосредоточиться на своей основной миссии, однако после посещения места, где хранятся их тела, я чувствую еще большую ответственность за своих друзей. Я должен доставить их к выходу! И должен найти Кэт. А потом я должен отыскать какой-то другой способ справиться с Компанией.

Я выхожу в коридор и вижу Джину. Она улыбается мне. Ее безжизненный аватар слегка померк, показывая, что он неактивен. Очевидно, аватары игроков, входящих с гарнитуры, не исчезают полностью, когда их хозяева делают перерыв. Должно быть, именно на этом месте она стояла, когда ее отрубили в Эверглейдс-Сити. Я с огромной радостью измочалил бы ее аватар в кровавое месиво, но вместо этого просто иду дальше.

Возвращаясь тем же путем, которым меня сюда привели, я миную нескольких бездельничающих NPC-охранников, которые не обращают на меня никакого внимания. В конце концов, я обнаруживаю своих друзей в единственной комнате особняка Джины, где есть мебель. Горог балуется с пультом, очевидно контролирующим интерьер дома, превращая комнату то в «Средневековый Замок», то во «Французский Дворец», то в «Сельский Дом». Кэроль держит в руках планшет. Через ее плечо я вижу экран: она изучает меню, позволяющее пользователям выбирать внешний вид своих неигровых компаньонов.

– Представляешь, тут написано, что к этому дому прилагаются тридцать NPC, каждому из которых можно подобрать индивидуальную внешность, – сообщает она Горогу. – А Джина сделала себе тридцать одинаковых унылых кукол! Ты можешь в это поверить? Что за идиотизм! Я, пожалуй, внесу несколько изменений, если ты не против. У тебя есть какие-нибудь предпочтения?

– Главное, постарайся, чтобы все эти красавчики были одеты, – хмыкает Горог.

– У нас нет на это времени, – говорю я.

Их глаза устремляются в мою сторону.

– Ты вернулся! – радостно восклицает Кэроль, роняя планшет и вскакивая с места, чтобы заключить меня в объятия.

Она переоделась: вместо брюк и рубашки-поло на ней теперь гладкий черный костюм для йоги, похожий на тот, в котором ходила Джина. Стол перед ней уставлен роскошнейшими яствами.

– Ты голоден?

Черт! Да, я голоден. Я забыл поесть, пока был в реальном мире. И хотя Кэроль подготовила восхитительное пиршество, моему реальному телу от него не будет никакого прока.

– Чувак, ты не поверишь, что тут случилось! – возбужденно сообщает Горог. – Джина пришла к нам, чтобы скормить нас своему приятелю, и тут ее аватар вдруг просто застыл, словно превратился в камень или еще не знаю во что! И после этого все охранники разбрелись!