Станислав Богомолов - Нити Ариадны [litres]

– Да уж, – пробормотал я, снова поворачиваясь к друзьям.

И тут я понял, что остался в туннеле один-одинешенек. Остальных и след простыл.

– Э-э-э-эй! – закричал я. Точнее, попытался закричать, потому что вырвавшийся из горла вопль был каким-то совсем уж тихим и вялым. Таким макаром никого не дозовешься…

Я сорвался с места и побежал, но никого не догнал ни через пятьдесят, ни через сто метров. Странно, что еще за шутки?! Быть такого не может, я же шел позади всех, а туннель идеально прямой, как кишка! Куда все подевались? Я остановился, чувствуя жуткую одышку. Ох, староват я стал. Да еще и движения что-то замедляет, будто идешь против сильного ветра. Отдышаться никак не удавалось. Более того, мне становилось все хуже – в животе возникла жуткая боль, усиливающаяся с каждым выдохом. Зрение вдруг поплыло, голова закружилась. Чувствуя, как бьется пульс в висках, я попытался позвать на помощь еще раз, но не услышал собственного голоса. А затем я понял, что падаю. На то, чтобы удержаться или хотя бы смягчить падение, сил уже не оставалось. Яркая вспышка света, а затем все окончательно погрузилось во тьму.

Веки были тяжелыми, будто на них навесили пудовые гири. Но глаза открыть все же удалось, хоть и не с первой попытки. Сначала я даже не понял, где нахожусь, но затем напрягся и вспомнил. Темнота, ухудшение самочувствия, пропажа товарищей.

Точно, товарищи! Мысль о них сразу же заставила меня вскочить на ноги. Где они, что с ними? Почему бросили меня, оставив валяться здесь? А может, сами попали в беду? В голове у меня вертелись десятки разнообразных догадок. Может быть, попали в яму или их утащил кто-то. А может, попали в ловушку иного рода? Вот Александр, и Мария например, почему-то говорили об этом месте так непринужденно, будто пройти здесь – плевое дело, а по факту… А вдруг они сами же это все и подстроили?!

Нет, это бред… Задумавшись, я даже не сразу обратил внимание на то, что чувствую я себя отлично. Будто и не падал недавно без чувств. Недавно? Кстати, а сколько я здесь провалялся?

Столько вопросов… Бездействием их не решить. Отряхиваясь от туннельной грязи, я побрел по туннелю. Направление я потерял, но это неважно. Либо дойду до Строгино, либо до Крылатского. Рано или поздно найду товарищей…

Впереди показалась залитая светом станция. Кажется, Строгино. Ну что ж, узнаем про Зурко, если же их нет, пойдем в другом направлении…

Выйдя к платформе, я сощурился и застыл на месте. Нет, это не Строгино. Но и не Крылатское. Хотя залитый светом полукруглый свод был до боли знаком. Митино!

– Быть того не может… – прошептал я. Как я здесь оказался? И кто меня сюда притащил? Почему бросили валяться в туннеле? И почему никто меня не встречает? Взобравшись на платформу с ловкостью уличного кота, я окинул взглядом станцию и в ужасе замер. Кажется, я нашел ответ на последний вопрос… Повсюду, куда ни кинь взгляд, – трупы. Раздувшиеся до неузнаваемости, распухшие до бесформенного состояния тела. Мои друзья, знакомые и просто земляки – все были здесь…

– Нет! – воскликнул я.

Невозможно! Это морок, ночной кошмар! Пора избавляться от него. Вот только ущипнув себя за руку, я не проснулся. Все осталось неизменным. Не помогло ни мотание головой, ни отвешенные себе же затрещины. Что за хрень? Я что, не во сне?!

– Ну, здравствуй, Яша, – раздался чей-то хриплый голос сзади.

Обернувшись, я увидел грузного мужчину, тяжело ковыляющего по гранитному полу. Нормально идти ему мешал его собственный живот, невероятно огромный, похожий на воздушный шар. Ноги человека напоминали слоновьи, руки – насаженные на пеньки от деревьев грабли. И лишь его лицо все еще оставалось неизменным. Сенька…

– Ах ты ж сука… – процедил Макаров, тяжело дыша. Слова ему давались с трудом, приходилось буквально выталкивать их изо рта непослушным языком. – Я ж тебя. Как друга. Попросил. А ты. Кинул. Всех. Нас.

– Я не… – попытался оправдаться я.

– Кинул! – крикнул управляющий. – Теперь. Мы все. Трупы. Все. И я. То…же.

На шее у моего друга рос огромный зоб, и говорить старику с каждым словом было все сложнее.

– Ты. Тоже… сдох-нешь. Я те-бя. Пря-мо здесь… Гни-да. – Правая рука Сени со сжатым в ней огромным револьвером начала подниматься.

Твою ж мать! Надо мотать отсюда, срочно! Пока есть хотя бы крохотная, но фора. Хотя бы пара секунд!

Я спрыгнул с платформы и зайцем метнулся обратно в туннель. Но и Макаров не дремал. Несмотря на то, что раздувшиеся пальцы не сразу позволили ему нажать на спусковой крючок, громом грохнул выстрел из «Питона»…

– Яков, очнитесь. Очнитесь же! – я ощутил, как кто-то сильно и очень настойчиво меня трясет. Затем последовала пара жестких пощечин. Это и заставило меня открыть глаза. Моему взору предстало бледное и очень обеспокоенное лицо Василия.

– Вася… – пробормотал я. – Так значит, это сон?

– Наверное, – ответил юноша. – А что вы увидели?

– Да так, кое-что очень неприятное, – сказал я. Затем оглянулся по сторонам и удивленно уставился на Петрова.

– Слушай, а остальные где?

– Понятия не имею, пожал плечами Петров. – Я их сам потерял из виду. Пошел вперед побыстрее, а тут вы… ты лежишь.

– Странно, – хмыкнул я, поднимаясь на ноги. – А мне вдруг хреново стало так, что словами не опишешь. Странно здесь как-то. Жутко.

– Это потому, что ты трус, – ухмыльнулся Вася, – и слабак. Зачем Макаров тебя выбрал, непонятно.

– Чего?! – возмутился я. – Да как ты смеешь?!

– Жалкое ничтожество, не способное постоять за себя, – все тем же холодно-насмешливым тоном продолжил Василий. Зрачки парня расширились и стали светиться кроваво-красным светом – Тебя пора кончать, пока ты все не запорол.

Змеей метнувшись ко мне, Петров со всей силы толкнул меня. Больно ударившись о тюбинг, я попытался было вытащить нож, но понял, что не могу даже шевельнуться. Лже-Вася оскалился, явив огромные клыки, которым позавидовал бы сам Дракула. Мгновение, и острые зубищи впились мне в шею…

Странно. По идее, крик не должен был вырваться из перегрызенного горла, а поди ж ты, вырвался, да еще какой! Я даже не понял поначалу, что снова оказался на полу, а Василий исчез, будто его не было. Зато вместо него куда-то в сторону резко прянул чей-то силуэт.

– Едрить! – раздался голос из темноты. – Яков, с тобой так заикой сделаться недолго. Сначала в комнате напугал, затем тут…

Александр!

– Я… прости, – прохрипел я. В горле было сухо, как в Сахаре, да и голова побаливала. Наверное, из-за падения.

– На, выпей, – к губам прикоснулось горлышко алюминиевой фляжки, – полегчает.

Я сделал несколько глотков воды, и мне действительно стало легче. Саша помог мне подняться на ноги. Слабость все еще ощущалась в теле, но постепенно сходила на нет.