Евгений Ратников - Город, в котором оживают кошмары

Для Нуаре всё началось крайне неудачно. Он дождался сигнала Арафаилова и, когда тот сообщил, что заметил цель, выскочил в подворотню. Но там, почти на самой линии огня оказалась эта дурацкая жаба, которая ещё и запрыгала в разные стороны, когда майор атаковал. И без этого мельтешения голографический прицел автомата не мог поймать цель из-за дождя и сетки на переднем фоне. Чёрная кожанка напарника Кентавра слилась с полутьмой, лишь бежевые штаны оставались ориентиром его местоположения. Драгоценные секунды, выигранные эффектом неожиданности, были потеряны. На Этьена обрушился шквал ответного огня. Какая уж там обездвиживающая стрельба по коленям! Выпустив несколько очередей в дождливую пустоту, майор укрылся за ржавой дверью с облупленной краской.

— Уйди на хер, болотный придурок! — ревел он на незадачливого бойца, который догадался упасть мордой вниз.

Но для коня Сенна, напарника Кентавра, амфибоид стал ещё большей помехой. Он прекрасно владел своими двумя пистолетами-пулемётами, голографический прицел ему нужен не был и сетка не мешала. А вот снующая направо и налево мускулистая туша — очень. «Чёртова…, склизкая…, херня!» — каждое нажатие на курок сопровождалось бранью. Пули крошили кирпич вокруг двери, из которой вышел легавый. Тут убийцу на миг ослепил свет и в переулок влетел чёрный броневик эсэсбешников. Мельком взглянув на пулемёт на крыше, Сенн понял, что спектакль пора заканчивать.

Альтом резко затормозил, машина перегородила переулок по диагонали. Нуаре рванулся вперёд, спрятавшись за скошенным капотом броневика. Из этой позиции огонь было вести гораздо удобнее. Убийца укрылся за широкой вентиляционной трубой, майор пустил очередь в место, где миг назад была видна конская голова с ирокезом. Автоматные пули проткнули скрученные полосы металла. Из броневика выскочил вооружённый пистолетом удод Глеб и, тряся хохолком на бестолковой голове, занял боевую позицию с другой стороны машины. Чёрный форменный плащ, висящий на его тощей фигуре, как на вешалке, мигом намок. Следом вылез также облачённый нетопырь, держа наготове портативный лазерный резак, похожий на короткий автомат с широкой подковой на конце. Конь перебежал за мусорный бак, чуть не попав под пули меткого орнитоида, а затем нырнул из-за бака в узкий проход между строениями, углы которых тут же обгрызли автоматные очереди.

Мазуру не надо было говорить, что делать дальше. Он включил резак. Внутри подковы появились розовые перекрещенные лазерные лучи. Нетопырь подскочил к сетке, двумя ловкими движениями снизу вверх разрезал её и трубы, к которым она крепилась, сделав настолько широкий проход, чтобы майор пролез, не зацепивший своими шикарными рогами. Удод выскочил из-за машины и в изумлении замер, увидев прижавшегося к переднему колесу мускулистого амфибоида. На его боку виднелись глубокие желтовато-розовые царапины от пуль, в серых шортах была дырка на бедре. Ткнув в жабью голову пистолетом, он спросил у Нуаре:

— А этого чего? А этот кто?

— Убери ты его нахер отсюда! — отмахнулся олень, ныряя в прорезанный Альтомом проход, обрамлённый не успевшими остыть каплями раскалённого металла.

Так ничего и не поняв, удод вопросительно махнул клювом в сторону ушана. Тот пожал плечами, и Глеб решил перестраховаться.

— Именем Союза! — провозгласил он. — Вы задерживаетесь… — Глеб путал слова, ведь это было первое и единственное его задержание преступника.

— Чего? Не понимаю… — Валун поднял голову и уставился выпученными глазами на старшину.

— Чего ты не понимаешь, в машину быстро, пока в башке дырок не навертели! — зашипел Альтом и вцепился длинными когтистыми пальцами в плечо бойца.

Несмотря на то, что Валун в два раза превосходил весом нетопыря, а Глебушку и в три, он повиновался, лишь успев спросить перед тем, как захлопнулась бронированная дверь:

— За что хоть меня?

— Я откуда знаю? За мои двести кредитов! — буркнул удод, оставляя Валуна наедине с темнотой отсека для подозреваемых.

— И за мои двести! — добавил Альтом, не посчитав нужным сообщать, что сам выпросил у Арафаилова пятьсот «за конфиденциальность».

Копыта Сенна гулко стучали по грязному асфальту. Сзади узкий проход заполнял собой силуэт преследовавшего его оленя. В несущейся тёмной фигуре с ветвистыми рогами было нечто демоническое. По кирпичной стене, намного опережая майора, в сторону коня скользили тени от его рогов, подобные чёрным призрачным щупальцам. Где-то на уровне живота убийцы со звуком порванной струны пролетали пули. Сенн периодически резко разворачивался и выпускал в преследователя очередь. Потоки дождя, попадая на блестящий корпус пистолета-пулемёта, тут же превращались в струйки пара. По крайней мере, выстрелы замедли погоню, заставляя догоняющего прижиматься то к правой, то к левой стене. После каждой очереди Сенн отрывался от Нуаре на несколько шагов. До изгиба переулка оставалось всего ничего, осталось пробежать под небольшим балкончиком. На миг коню показалось, что на балконе мелькнула чёрная блестящая тень… И тут голень пронзила острая боль. Пуля вошла сзади, где заканчивающаяся круглым копытом нога не была защищена окрашенным в чёрный поножем с приклёпанными полосками металла. Теряя равновесие, и по инерции падая, Сенн сгруппировался и развернулся, выпустив две длинных очереди вверх по балкону и назад по оленю. Ударившись спиной об асфальт, конь попытался встать, но две пули в живот положили его обратно. Сенн уронил в лужу вытянутую конскую морду и застонал, не сколько от боли, сколько от досады. А ведь казалось, путь отступления был продуман от и до!

Блестящей тенью, замеченной убийцей, оказался Арафаилов в намокшем форменном плаще. Быстро спрыгнув с балкончика вниз, Ящер выбил ногой пистолет из руки коня. Можно было и не стараться — тот уже умирал. Лежа на боку Сенн прижимал край кожанки к простреленному животу. По бежевым штанам расползалось красное пятно, рядом на асфальте вытекающая кровь смешивалась с водой. Лошадиные глаза медленно закрывались.

— Кто вас нанял? Кто? — Фар схватил коня за жёсткий ирокез, встряхнул.

— Конь в пальто, — с трудом ухмыльнулся Сенн и безвольно уронил голову.

— Дурацкие у тебя последние слова, — констатировал капитан.

Конь попытался что-то ответить, лошадиные губы зашевелились, но уже беззвучно. Подбежал Нуаре, с болтающемся на лямке поперёк груди автоматом, разочарованно взмахнул руками. Фар хотел напомнить об их плане, но не успел открыть рот, как Этьен сам себя раскритиковал:

— Режим прицельной стрельбы, жёлтый экран… Забыл я!

Вот уже не первый раз так получалось. Майор был хорошим детективом, неплохим тактиком, но, как дело доходило до непосредственного боевого столкновения, вдруг становился косоруким и тупоумным. Фар взял на заметку эту особенность своего нового старшего товарища. На связь вышел Альтом, произнёс что-то с точки зрения офицеров невнятное.