Евгений Ратников - Город, в котором оживают кошмары

Человек в капюшоне с трудом разбирал слова, что произносила лохматая морда мутанта, оскалившаяся жёлтыми клыками. Фабриций затолкал обмякшего от страха Грамлера в машину с вопящими преторианцами. И весь его разумный и осторожный мир под их радостные выкрики покатился к чёрту в пасть.

Между тем праздник в городе был в самом разгаре. Официально, его причиной был пятнадцатилетний юбилей открытия завода компании «ЭйчТекс» в местной Промзоне и утверждение господина Фогеля генеральным директором этого регионального отделения. Но подоплёка мероприятия была понята Квирином абсолютно верно. Демократическое движение набирало силу, ему многие симпатизировали. Для низов оно было надеждой на безопасное общество, для верхов — трамплином к кулуарам власти. И ушлый кореец решил ковать железо задолго до того, как растопилась печь.

На небольшой треугольной площади, образованной тремя сходящимися улицами звенела музыка, смесь восточных струнных мотивов и электрических битов. По одной из перекрытых дорог к площади приближалась яркая процессия, во главе которой шествовал новоиспечённый гендиректор. Он был одет в красный национальный костюм с широкими рукавами, на груди и плечах которого были вышиты круглые белые узоры с орнаментом в виде птиц. Украшенное спускающимися вокруг рта усиками узкоглазое лицо застыло в добродушной улыбке, кореец кивал встречающим его горожанам, отчего постоянно приходилось поправлять нарядную серую широкополую шляпу с высокой тульёй, ремешок от которой свободно болтался под подбородком.

Чуть сзади его шла секретарша орнитоид. На зяблике поверх белой блузки и бледно-голубых строгих брюк тоже был одет красный халат. Самочка пыталась идти изящно, высоко подняв птичью головку с голубым хохолком и маленьким клювом, но получалось это не очень хорошо из-за несуразной тяжёлой сумки, повешенной на её плечо. Рядом с ней, неторопливо вращаю зелёной головой в железной маске с прорезями, вышагивал своими длинными ногами Эль Крухидо, новый телохранитель гендиректора. Узоры красной краской на зелёном панцире высокого кузнечика были обновлены, теперь хитиновые пластины украшал восточный орнамент.

За Фогелем и его присными, двигалась небольшая колонна работников компании в нарядных красно-белых одеждах и с флагами. Над ними, блестя в лучах вечернего солнца чуть ниже трассы скользящих над толпой редких элашек, летело полукруглое блюдце с турбинами. Наблюдательный дрон проецировал справа и слева от себя красочные голограммы плывущих по воздуху восточных мифологических чудовищ, из его динамиков доносились хвалебные речи о чудесном администраторе Фогеле. Рассказы об успехах в управлении перемежались с цифрами финансовых отчётов, которые должны были казаться обывателю показателями его отличной работы.

А на самой площади перед импровизированной невысокой сценой у памятника в центре уже собралась толпа, пестрящаяся разноцветными нарядами, шкурами и перьями. Люди и мутанты, самцы, самки с детёнышами, все ждали прибывающую процессию. Но тут из переулков начали выходить молодые революционеры с крашенными в красный цвет головами. Сначала по одному — двое, затем небольшими группами, они протискивались сквозь толпу и собирались в кучку, перекрывая выход из улицы, со стороны которой приближалось шествие. В одежде практически каждого из них присутствовали элементы старомодного серого камуфляжа, либо штаны, либо куртки и жилетки, на плечах некоторых красовались нашивки «S.P.Q.R.». Выстроившись в две шеренги, они начали выкрикивать лозунги. В центре, между серой вертлявой птицей и толстомордым молодым котом с маленькими загнутыми ушами стоял заяц в чёрной футболке с серым изображением римских воинов, и его сестра в балахоне. Над красными макушками торчали две пары больших ушей. Зайцы держались за руки, пытаясь придать мордам наиболее грозное выражение.

Тут сделал хитрый ход, заготовленный на подобный случай, ведущий на сцене. Он объявил, что господин Фогель, когда подойдет, начнёт раздачу подарков и розыгрыш ценных призов. От стоящего у сцены белого микроавтобуса с логотипом «ЭйчТекс» взмыли в воздух и начали кружить над толпой маленькие круглые наблюдательные дроны. Воочию узрев суперсовременные образцы призов, толпа сначала возмущённо зашикала на протестующую молодежь, а потом особо рьяные любители подарков принялись толкать революционеров в спины, пытаясь убрать их с пути щедрого гендиректора. Кореец дал знак Эль Крухидо, тот вышел чуть вперед его, упёрся тонкой когтистой ногой в прорезиненное покрытие дороги и прыгнул вперёд, в центр толпы. Красноголовики испуганно шарахнулись в разные стороны, кроме вислоухого кота, который получил на лету такой удар тонким хитиновым локтем в лоб, что зашатался и в беспамятстве повис на руках у товарища. Встав на ноги, телохранитель схватил за ухо не успевшего убраться с его пути маммолоида-зайца и дёрнул к себе, встретив нос незадачливого косого несильным ударом головы. На верхе железной маски появилась красная клякса, заяц быстро отполз подальше к подхватившей его испуганной зайчихе, оставляя за собой россыпь красных капель. Остальные красноголовики шарахнулись от зелёно-красного инсектоида, как от прокажённого, разделившись на две кучки по сторонам дороги. Профессиональный боец медленно вращался на одном месте, предупреждая нападение с двух сторон сразу. К нему на помощь сквозь толпу зрителей начали протискиваться крупные мутанты и мужики, заголосили мамаши, возмущённые дракой на глазах у детей. Среди революционеров больше храбрецов не нашлось. Колонна спокойно прошла мимо них к сцене, а они так и остались стоять по углам, негромко выкрикивая нечто оскорбительное, как бы отделенные от толпы невидимой стеной. Жажда халявы оказалось куда сильнее благородных демократических порывов.

Большая часть толпы собралась здесь не для поддержки светлого будущего города под управлением мудрого корейца, отнюдь! Они желали чего-то более вещественного и сию секунду. В старые времена говорили, что «такова уж натура человека», а теперь, когда эти качества проявляли представитель всех новых видов, можно было сказать проще — «такова натура». Задуматься о будущем? Конечно, хочется «благополучного завтра», но оно где-то там, в виде расплывчатых, туманных перспектив, которые не каждый-то в состоянии вообразить. А «Я! Мне! Моё!» оно прямо здесь и сейчас и вполне осязаемо. Господин Фогель и не рассчитывал, что все пришедшие сюда вспомнят его имя, а уж тем более его славные подвиги на поприще менеджмента, когда дело коснётся выборов. А вот хитрые многорежимные камеры, себестоимость которых в производстве гроши, и забавные летающие дроны, бестолковые аналоги военных проектов, годные только для детских игр, будут напоминанием о том, какой щедрый человек «азиат в красном халате» и как он заботится о людях. Поэтому Фогель под вновь заигравшую музыку раздавал коробки с орлиноголовым логотипом компании, неустанно кланяясь и поправляя проклятущую нарядную шляпу.