Алан Дин Фостер - Чужие

В конце концов брызги кислоты преодолели ее защиту и обожгли бедро. Васкес тихо застонала от боли. Горман замер в тоннеле и посмотрел на Рипли.

– Они прямо за мной. Иди.

Их взгляды пересеклись, и они молча смотрели друг на друга, пока могли. Затем Рипли отвернулась и бросилась в технический канал, утаскивая за собой Тритончика, а за ними неохотно последовал Хикс, оглядываясь назад, на проем, который он проделал в стенке шахты. Он надеялся на лучшее, хотя и понимал, что к чему.

Горман подобрался к обездвиженной Васкес. Приблизившись, он заметил, что из дыры в ее обмундировании поднимается дым, и почувствовал ужасающий запах горелой плоти. Вцепившись в ремни амуниции, он потащил раненую к проему.

Слишком поздно. Первый чужой появился с другой стороны и уже пронесся мимо отверстия, проделанного Хиксом. Горман остановился и наклонился, чтобы осмотреть ногу Васкес. В том месте, где кислота разъела амуницию, одежду и плоть, мелькала белизной кость.

Васкес подняла на него остекленевшие глаза и хриплым шепотом произнесла:

– Ты всегда был дураком, Горман.

Ее пальцы обхватили руку лейтенанта мертвой хваткой. Особой хваткой, о которой знали только несколько избранных. Горман ответил ей тем же, насколько хватило сил. Затем он передал ей две гранаты, а еще парочку оставил себе. Чужие уже приближались к ним с обоих концов тоннеля. Горман усмехнулся и поднял одну из гранат. У Васкес едва хватило сил, чтобы повторить то же движение.

– Ваше здоровье, – прошептал лейтенант. Горман не знал, улыбнулась ли она в ответ, потому что закрыл глаза. Но у него было чувство, что она улыбнулась.

Что-то острое и твердое ударило его в спину, но лейтенант даже не обернулся посмотреть, что это было.

– Ваше здоровье, – еле слышно повторил он и чокнулся своей гранатой с гранатой Васкес, поднимая последний тост.

За спинами у Рипли, Тритончика и Хикса, которые, согнувшись, продвигались вперед, тоннель полыхнул, словно солнце. Они были уже далеко от прохода, который капрал проделал в стенке тоннеля, но взрывная волна от четырех сработавших гранат сотрясла весь этаж. Тритончик лучше взрослых сохраняла равновесие. Она пробралась вперед, чтобы Рипли и Хикс не теряли контакта с ней.

– Сюда, сюда! – возбужденно кричала она. – Пойдемте, мы почти на месте!

– Подожди, Тритончик! – Рипли пыталась потянуться, чтобы схватить девочку. Стук сердца отзывался у нее в ушах, а легкие с каждым шагом протестовали все больше и буквально кричали. Стены вокруг нее расплывались. Она смутно видела Хикса, он приближался сзади, словно поезд. Капрал мог бы обогнать ее, даже несмотря на всю свою амуницию, но не стал этого делать. Вместо этого он отошел назад, чтобы прикрыть ее.

Коридор впереди разделялся. В конце уходившего налево ответвления был узкий вентиляционный короб, ведущий наверх под наклоном в сорок пять градусов. Тритончик стояла у его подножья и неистово жестикулировала:

– Сюда! Поднимемся здесь!

Тело Рипли было благодарно за остановку, пусть даже совсем короткую. Она замедлилась, изучая шахту. Подъем был крутой, но недолгий. На другом конце шахты виднелся тусклый свет. Слышно было, как наверху воет ветер – будто воздух, попадающий в бутылочное горлышко. По стенкам короба располагались узкие скобы, чтобы можно было залезть.

Затем она посмотрела вниз, туда, где шахта уходила в пол и терялась в неизвестных темных глубинах. Никакого движения внизу. Ничего не лезло на них оттуда. Что ж, они должны были это сделать.

Рипли поставила ногу на первую ступеньку и стала подниматься. Тритончик полезла следом, когда Хикс появился из основного коридора позади них. Девочка обернулась и помахала ему:

– Сюда, мистер Хикс. Здесь не так далеко, как кажется. Я делала так много…

Ступенька, проржавевшая от подтекающей воды, побитая корродирующими веществами, содержащимися в непригодной для жизни атмосфере Ахерона, обломилась прямо у нее под ногами. Девочка соскользнула, но успела одной рукой ухватиться за другую скобу. Рипли распласталась по опасной гладкой поверхности шахты и потянулась за Тритончиком. Сделав это, она уронила фонарик, и ей оставалось лишь наблюдать, как он катится вниз, пока его успокаивающий свет не скрылся из виду.

Она тянулась, пока не поняла, что еще чуть-чуть, и рука оторвется от плеча, а пальцы все пытались схватить Тритончика. Но сколько бы она ни пыталась дотянуться, между ними все еще оставалось несколько сантиметров.

– Риплиии…

Хватка Тритончика ослабла, и она соскользнула вниз. Хикс бросился к ней, буквально нырнул вперед, наплевав на последствия предстоящего удара. Он упал на пол рядом с вентиляционной шахтой и вцепился в воротник девочкиной куртки, которая была ей велика. Тритончик выскользнула из нее. Крик эхом разносился по шахте, пока она исчезала в темноте. Хикс отбросил куртку в сторону и посмотрел на Рипли. Их глаза встретились за секунду до того, как женщина ослабила хватку и скатилась следом за Тритончиком, притормаживая ногами, чтобы хоть как-то контролировать неуправляемое падение.

Как и в верхнем коридоре, вентиляционная шахта разделялась на пересечении с нижним уровнем. Рипли заметила мелькающий справа свет фонарика, и она переместила свой вес так, чтобы скатиться в этом направлении.

– Тритончик! Три…

Издалека до нее долетел жалобный, искаженный расстоянием и металлическими препятствиями плач:

– Мама, где ты?

Тритончика было еле слышно. Неужели она попала в другое ответвление?

Шахта заканчивалась горизонтальным техническим каналом. Фонарик, целый и невредимый, лежал на полу, но никаких намеков на присутствие девочки тут не было. Когда Рипли потянулась за фонариком, ее ушей снова достиг крик, отражающийся от стен:

– Мама!

Рипли устремилась в тоннель, как ей казалось, в верном направлении. Бешеный спуск по вентиляционной трубе совершенно дезориентировал ее. Снова послышался крик Тритончика. Тише? Рипли не могла сказать. Она сделала круг, паника внутри нарастала. Фонарик освещал лишь грязь и влагу. В каждой тени виделись оскаленные слизистые челюсти, каждое углубление напоминало раскрывающуюся пасть чужого. И тут она вспомнила, что у нее все еще есть гарнитура. И еще кое-что вспомнила. Кое-что, что дал ей капрал, и она, в свою очередь, отдала девочке.

– Хикс, спускайся. Мне нужен локатор от этого браслета, который ты мне дал.

Она сложила ладони возле рта и крикнула в пустой тоннель:

– Тритончик! Стой, где стоишь. Мы идем!

Девочка оказалась в низком, похожем на грот помещении, в которое ее вывело другое ответвление вентиляционного канала. Его там и сям пересекали трубы и пластиковые короба, и там было по пояс воды. Свет проникал лишь сверху, сквозь тяжелую решетку. Может, сюда проникнет и голос Рипли, подумала она, и начала карабкаться по сети труб.