Евгений Ф - Фактор бытия [СИ]

— Я просмотрел данные по количеству населения города. Выжило людей на порядок выше, чем предполагалось. Но ты же это и так знаешь.

— И что? — Старик не сразу понял, к чему ведёт Князь.

Шалыгин вновь подключился к спутнику. Вот он, Глеб Князев, топает спокойно по улице к Тихим водам.

— Через три года проснётся "двенадцатка" и, как тебе известно, моя основная задача — это обеспечение их безопасности и создание благоприятных условий для изучения...

— Князь, сбор выживших ты должен начать только через два года, а не сейчас, — перебил его Шалыгин.

— Повторю ещё раз — людей слишком много. В запланированные сроки мы можем не уложиться. Ты же не хочешь, чтобы "двенадцатку" сразу порешили?

Старик задумался. Предполагалось, что людей в городе останется пара десятков, и Князь должен будет собрать их в одном месте. Но реальное число выживших оказалось гораздо выше. Несколько сотен — и это только в общинах, а есть ещё и крысы. За все годы наблюдения за Старопесковском Шалыгин так и не смог определить хотя бы приблизительное их количество. Для Аркса они опасности не представляют, но это сейчас. А если, предположим, во главе крыс станет Глеб? Потребности и желания изворотливого и беспринципного Князя игнорировать нельзя. Не будь он сыном одного из "двенадцатки", Шалыгин давно настоял бы на его устранении.

— Ты так спрашиваешь, будто тебе важно мою одобрение, — наконец пробурчал старик.

И вновь появилось ощущение, будто Князь лукаво смеётся.

— Тут ты прав, старик. Мне твоё одобрение ни к чему. У нас разные задачи. Я ведь не учу тебя, как следить за работой Аркса и криокапсул. И тебе в мои дела лезть не стоит.

— Действуй, Князь. И без лишнего трёпа. — Игорь Юрьевич помассировал пальцами виски. — Ты к Валевскому идёшь? Решил навестить старого друга?

— Да, — не стал скрывать Глеб. — Любопытство заедает, каким он стал за столько лет. Я собранные тобой данные просматриваю. Оказывается, он нынче глава общины. Вот и пообщаемся.

— Общайся сколько влезет, — прыснул старик. — Только передай ему, что нужен отчёт о психосоматическом состоянии выживших. Или тоже скажешь: "Не моя задача"?

— Конечно, не моя, — уже явно смеялся Глеб. — Но передам. Всё же это на общее благо.

— Общее благо? Ага! Когда оно тебя волновало? — сказал Шалыгин и выдернув из шеи нейропривод.

Давить на голову перестало, но боль так и не ушла. Ещё минут пять перед глазами стояла белая пелена.

А ведь Глеб со своим "созданием благоприятных условий" может разрушить его замысел. Старик в уме перебрал возможные варианты развития событий. Вроде бы ровно, гладко и без изъянов, но лютые способны всё вывернуть на изнанку, а сам Шалыгин ровным счётом ничего не может сделать. Но кое-кто способен исправить положение.

Шалыгин надел наушник и придвинул ближе к себе микрофон. Связь с этим человеком не требовала использования нейросети. Поэтому Смотритель действовал спокойно. Включил спутниковую связь и стал ждать. Прошло чуть более минуты, но ему так никто и не ответил, и Шалыгин отменил вызов.

Ничего страшного не произошло. Ведь тот с кем связывался Смотритель спутниковый телефон постоянно с собой не носит, а хранит в потаённом месте, периодически проверяя не было ли вызова.

Игорь Юрьевич, в ожидании звонка, задремал.

Сигнал запищал громко и неожиданно. Шалыгин дёрнулся, аж в спине стрельнуло. Он застонал и включил связь.

— Привет, Увалень, — поприветствовал своего собеседника Смотритель.

— Привет, старый. Что-то ты рано на связь вышел. Случилось чего?

— Старый? — оскалился Шалыгин. — Я моложе тебя...

— Только выглядишь, — ехидно усмехнулся собеседник.

— Ладно. Бог с тобой. Я спорить не собираюсь, — остепенился Игорь Юрьевич. — Нашёлся планшет Гершина.

— Столько лет прошло. Я уже думал, он давно из строя вышел.

— Хотелось бы, но нет. Его включил кто-то в торговом центре "Семь чудес". Там сейчас планшет и находится.

— В общине были слышны взрывы со стороны "семёрки". Я туда нашего подопечного в разведку послал, но скоро рассвет и вернётся он только к следующей ночи.

— Как он? Подопечный, — спросил Шалыгин.

— Отлично, Игорь. Я думаю, это как раз тот человек, который нам и нужен.

— Надеюсь, Увалень, ты прав. В общем, когда вернётся, посылай ко мне.

— Сейчас? — даже через спутниковый сигнал просочилось удивление. — Ты чего-то не договариваешь?

— Аркс действовал по протоколам безопасности и вместе со мной разбудил ещё и лютых.

— И что в этом плохого? Пусть Князь со своими бойцами планшет и заберут. Ты, кстати, снимки со спутника не смотрел? Не видно, кто возле "семёрки" шумел?

— Спутник в это время находился в режиме плановой самодиагностики. Так что жди своего разведчика, — огрызнулся Шалыгин. — Проблема в том, что Князь не хочет возвращаться в Аркс, когда найдёт планшет.

— Почему?

— Собрался порядок в городе навести, чтобы потом "двенадцатке" безопасней было. Короче, он свою игру затевает.

— Ну что же, Глеб всегда любил власть, и сейчас, когда появилась возможность построить хоть и маленькое, но своё государство, он её не упустит. Хорошо. Спасибо, Смотритель, что предупредил. До связи.

— До связи, Увалень. Не забудь прислать подопечного, — закончил разговор Шалыгин, снял наушник и тут же обомлел.

Перед глазами взрывом разлетелись сотни образов. Тело единовременно испытало множество ощущений, начиная от безудержного страха, заканчивая непомерным счастьем.

К чёрту лютых и общины! Сад гораздо важней. Старик поднялся с кресла и направился к выходу.

Боль в голове начала усиливаться. В ушах зазвенели голоса. Их нельзя игнорировать, ведь станет только хуже.

Сад делал больно не со зла. В нём вовсе не было ничего злого или доброго. Эти оценки выдуманы людьми, а он выше всего, что могло придумать человечество.

Тихие воды были самой крупной общиной Старопесковска. Жителей в ней насчитывалось чуть более ста пятидесяти человек, и эта цифра не уменьшалась, а неуклонно росла. Глава общины, Сергей Николаевич Валевский, даже задумался о разделении посёлка, слишком уж сильно Тихими водами начали интересоваться гончие. Пока в общину псевдо пробирались редко, но вокруг изгороди они шастали что днём что ночью.

"Водяные" — а иначе жителей Тихих вод никто и не называл — располагались в пятиэтажном жилом доме, растянувшемся метрах в ста от русла Матушки-Волги. Пустырь перед зданием с двух сторон огораживал частокол, а с третьей — посёлок защищала сама Волга.

На пустыре водяные пытались выращивать овощи: лук, картофель, морковь, капусту. Только урожай всегда выходил скупой, невзирая на все агро-ухищрения. Пережитки твердили, что раньше было иначе. Раньше урожаи снимали богатые, а в нынешней бедности огорода виновен Шабаш. За прошедшие после начала изменений годы город должно было захлестнуть зеленью: разорванный кустарниками асфальт, вывернутая ими же тротуарная плитка, заваленные мощными деревьями здания и поросль высоких трав повсюду. Но ничего такого не было. Молодые деревья и кустарники в городе встречались редко, а трава росла низко и мелкими островками. Природа не хотела идти в Старопесковск.