Евгений Ф - Фактор бытия [СИ]

"Не был ли ты в "семёрке", дружок? Не оттуда ли бежишь?" — мелькнула неожиданная догадка.

Было видно, как грудь крысы медленно подымается и опускается.

— Эй, — негромко позвал Янус, но бандит не шелохнулся.

Ходок придавил ногой лезвие ножа к полу и перевернул крысу на спину.

Крыса резко дёрнулся, выпустил нож и на четвереньках пополз к стене. Его глаза словно ошалевшие завертелись из стороны в сторону. Янус не увидел в них бесноватости. Неудержимый страх — вот что переполняло крысу.

— Он рвал... — зашептал бандит. — Рвал...

Взгляд крысы замер на лице Буквы.

— Он рвал его... Рвал...

— Тише, тише...

Крыса находился на грани помешательства. Одно неверное слово или неловкое движение и добиться хоть толику осмысленных ответов будет невозможно. Янус сдвинул ногой нож, а арбалет опустил вниз. Но ближе к крысе подходить не стал.

— Успокойся. Я не знаю, о чём ты говоришь, но здесь ты в безопасности.

— В безопасности? — Крыса медленно повернул голову, осмотрел комнату. Взгляд остановился на прикрытом окне, и он ещё больше вжался в угол.

"Да что же тебя так напугало?"

Буква достал из рюкзака кусок лепёшки.

— Возьми. Поешь.

Бандит опасливо протянул руку, а потом схватил лепёшку и начал крупными кусками запихивать в рот.

Первый шаг к "дружескому" диалогу сделан. Истерика прошла, теперь можно и попытаться поговорить. Буква вернулся ближе к костру и сел на настил.

— Звать тебя как?

Крыса перестал жевать. Уставился на оружие ходока.

Буква уловил этот взгляд.

— Не нападёшь — не выстрелю. Я не кровожадный. Так как тебя зовут?

— Буза, — бросил тот и вновь принялся поглощать лепёшку.

— Меня Янус, — ответил ходок и осторожно спросил: — Ты в "семёрке" был?

Крыса вновь покосился на окно, словно ожидая, что упоминание торгового центра принесёт очередную беду.

По его реакции Буква понял — предположение попало прямо в точку, и решил продолжить расспрос.

— Что случилось?

— Слушай, уродец, а чего ты такой добрый? — неожиданно взорвался Буза. — Мы твоего брата ходока резали и грабили, а ты меня кормишь? Чё за хня?

Он вскочил, но, завидев нацеленный на себя арбалет, застыл на месте.

— Не знаю что, но что-то напугало тебя до дрожи. А сейчас ты успокоился и пристыдился своего страха, — рассудил Янус.

— Я? Пристыдился? — Крыса вновь опустился на пол. — Чё ты несёшь, придурок?

— Страх сменился на злость, — не обращая внимания на слова Бузы, продолжал Янус. — И ты пытаешься выместить свою злость на мне.

Буква подался чуть вперёд.

— Не получится.

В голосе ходока звучала стальная уверенность. Крыса не стал спорить или огрызаться, а молча впился зубами в остатки лепёшки.

— Я никогда не видел напуганной крысы. Всегда считал вас бесстрашными.

— Психами вы нас считаете.

— Пациенты психбольниц — сами люди неплохие и заболевания у них — душевные. — Буква улыбнулся. — Может и так. Но бесстрашными психами. И если тебя что-то напугало, значит, это что-то должно быть ну очень неординарное. Я хочу знать, что с тобой случилось?

Буква опустил арбалет.

— Если ты не будешь пытаться напасть на меня, а спокойно всё расскажешь, я тебя отпущу и не трону. Даю слово.

— Слово он даёт. Да хера мне с твоего слова? — огрызнулся Буза. — Лучше дай ещё пожрать.

Янус сунул руку в рюкзак. Остался небольшой кусочек.

"Ладно. Кнут и пряник", — решился он и бросил остатки лепёшки крысе.

Буква не торопил бандита, а спокойно ждал, наблюдая, как тот поглощает свою трапезу, и вскоре его терпение было вознаграждено.

— Мы двумя группами торговый центр брали. Точнее, одна в "семёрку" пробилась, — заговорил крыса, — а мы пастуха в ловушку загнали. Представляешь? Долбанного пастуха в яму сбросили и сверху дом на него повалили.

Крыса нервно засмеялся.

— Но он всё равно выбрался, сука, и рубанул нас. Я и Киш только уцелели. Дёру дали. Пастух к "семёрке" поволокся, а мы в одном из домов зашхерились и стали смотреть, чё будет дальше.

Буза остервенело замотал головой.

— Сваливать сразу надо было, — пуская слюни, запричитал он. — Пастух удавил тех, кто в "семёрку" ушёл и успокоился, а мы зависли. Дальше-то что делать? Вся наша стая легла. Долго спорили. Чуть друг друга не замочили, а потом решили к Одноглазому напроситься. Он отморозок ещё тот, но бойцы у него сплочённые.

Казалось, Буза отстранился от всего вокруг, так сосредоточенно он рассказывал. Крыса ни разу не повернулся к окну и доносившийся снаружи топот он не слышал.

"Для отрешённых двигаются слишком быстро. Для изгоев — слишком много. И что же происходит?" — заволновался Буква, но виду не подал, хотелось спокойно дослушать рассказ Бузы, а то вдруг опять истерика у крысы начнётся.

— Вот только далеко мы уйти не успели, — продолжал тот, и вновь появилась дрожь в голосе. — Он просто влетел в комнату... Высокий, здоровый. Сам весь чёрный, а глаза белые. Влетел, меня одним ударом в стену впечатал. А Кишу...

Буза замолчал и уставился на свои ладони.

— Что с Кишем случилось? — через несколько секунд тишины осмелился спросить Янус.

— Он Кишу брюхо вскрыл. Ножичком вот такенным. – Буза развёл широко руки. – Потом придавил его ногой к полу и начал кишки себе на руку наматывать. Кишки Киша! Я чуть оклемался... А Киш вопит... Смотрю, у тварюги из бочины нож торчит. Достал его, видать, кореш мой. Да только этому "чёрному" как-то по хер на него. Увидел, что я на ноги поднялся, кишки отбросил и на меня кинулся, а я — в окно, с третьего этажа. Думал, крышка, но лучше так, чем как Киш, с кишками наружу. Грохнулся на отрешённых. Прикинь, не царапины.

— Повезло, — кивнул Буква.

— Повезло? — оскалился Буза. — В жопу такое везение. Лучше бы в асфальт башкой воткнулся. Меня "чёрный" ищет. И не сам, а вместе с изгоями. Изгои его слушаются.

Буква нахмурился и украдкой взглянул на окно.

— Ты что-то увидел?

Буза дёрнулся в глубь комнаты, но Янус был готов к этому и одним ударом ноги оттолкнул крысу назад в угол.

— Изгои друг друга при встрече грызут, а ты хочешь сказать, что они под командованием твоего "чёрного" тебя ищут? Слабо верится.

— Да по барабану мне как тебе верится, слабо или сильно, — огрызнулся крыса. — Я собственными глазами видел, как "чёрный" по улице шёл, а три изгоя вокруг его ног плясали! Псы, мать их, верные!

— Не кричи.

— Не кричи?! Я всех мочил! Руками... — Крыса вскочил на ноги. — Руками гончему один на один шею свернул! А тут появилась тварь, которая ложила на воткнутый в печень нож, и ты мне говоришь, не кричи?..

Вопль, прозвучавший совсем рядом, окончательно вывел крысу из себя.

Буза округлил глаза.

— Нашли. Нашли, — шёпотом проговорил он и ринулся к окну. — Не возьмёшь, упырёнышь.