Игорь Минаков - Русская фантастика – 2018. Том 1 [сборник]

Теперь я тоже побледнел, ощущая прилив холодной ярости.

– Шастов, ты ведь здесь недалеко живешь? – Инесса Олеговна посмотрела на мои вновь побелевшие щеки и, видимо, окончательно поверив в то, что я не могу больше присутствовать на уроке, решила избавиться от меня. – Тогда пусть кто-нибудь проводит тебя домой.

Договорить ей не дали Омар и Драшов:

– Точно, пусть Голубь прогуляется с ним.

– Голубев? – Инесса Олеговна недоверчиво посмотрела на Николая.

– Да, он и дорогу знает. Они с Шастовым лучшие друзья. – Оба мстительно улыбнулись.

В первую секунду Натаниэль собирался поспорить и опровергнуть насмешливо-язвительные слова Драшова и Омара, но вдруг кивнул, сделав вид, что даже рад уйти вместе со мной. Мы вышли из класса под странный шепот и быстро спустились к раздевалке.

Несколько раз Натаниэль как будто собирался заговорить со мной, но, видимо, не находил нужных слов, а потом совершенно неожиданно протянул мне неизвестно откуда появившуюся шоколадку в блестящей обертке.

Я удивленно посмотрел на нее и жестом отказался, надевая пальто.

Перед глазами больше ничего не плыло, а сам я чувствовал себя как обычно, с той лишь разницей, что мне казалось, что нас с Фалленом засунули в пенопласт, амортизирующий все ощущения и движения.

Это было приятно и немного странно.

– Съешь, тебе станет лучше.

– Нет, – безразлично произнес я, давая понять, что разговор окончен.

Натаниэль догнал меня уже на улице:

– Я думаю, тебе надо поесть.

– Не надо, – копируя его забавную интонацию, передразнил я.

На секунду он опустил взгляд, словно обидевшись, но потом упрямо сжал губы и сказал спокойно:

– Пожалуйста, ты должен.

В его словах было столько решимости, словно убедить меня сделать то, о чем он просит, стало по меньшей мере нашим общим смыслом жизни.

Это было даже не особо раздражающим, скорее Натаниэль напомнил мне Маленького Принца из сказки Антуана де Сент-Экзюпери. Только в нашем случае он не просто задавал мне вопрос, а озвучивал просьбу, да еще с такой интонацией, как будто собирался минимум спасти мне жизнь. Спорить было бесполезно, да и кроме того, у меня не было на это сил.

Я лишь с сомнением посмотрел на сто грамм чистой глюкозы, смешанной с какао и красителями, занудски прикидывая, что со мной будет, если я съем этот совершенно законный нейростимулятор.

И без укоризненного взгляда Фаллена я отлично понимал, что не стоит экспериментировать, но все же зачем-то отломил хрустящую полосочку.

Возможно, я сделал это назло Натаниэлю. Слишком уж очевидно в его взгляде читалась бесконечная уверенность в том, что он лучше всех знает обо всем на свете.

Что ж, добро пожаловать в мир разочарований.

– Скажи, а ты куришь? – без особого интереса спросил Натаниэль.

Мне, конечно, стоило бы лишь отрицательно покачать головой, но я проговорил гораздо более издевательским тоном, чем это заслуживал вопрос:

– Курил. Один раз… – К счастью, мне хватило ума не добавлять «из-за тебя».

Натаниэль совсем не удивился, как будто ожидал услышать от меня именно это дословно.

На самом деле его внимательный взгляд был устремлен вовсе не на меня, а куда-то наверх, и в первое мгновение я подумал, что Натаниэль пытается разглядеть звезды в безоблачном зимнем небе, словно может видеть их даже днем.

Мне захотелось спросить его об этом, но он проговорил почти мечтательным тоном, опередив меня:

– Знаешь, я всегда хотел, чтобы у меня были голубые глаза. Такие, как небо. Такие, как у тебя.

– Мои глаза не голубые. – Я нахмурился, представляя собственное отражение в зеркале. – Они обыкновенные… серые.

– Это не так уж и важно.

Я пожал плечами, делая вид, что соглашаюсь с его словами.

– И ты не скажешь мне, что хотел бы иметь карие глаза? – Натаниэль посмотрел на меня так, как будто эти слова были настолько же очевидным ответом на его признание, как ответ «Хорошо» на вопрос «Как дела?».

Я почему-то рассмеялся.

Все вокруг – неожиданно яркое небо, твердый асфальт, лужи, блестящие тонким слоем льда, и даже мои кроссовки показались мне безумно смешными, не говоря уже о словах Натаниэля.

Я смял в руке шуршащую фольгу от шоколадки и подкинул получившийся шарик вверх.

Он сверкнул в лучах бледного солнца и приземлился точно в мою раскрытую ладонь. Сжав кулак, я огляделся вокруг немного растерянным взглядом, потому что звуки внезапно стали удивительно яркими, а цвета, наоборот, зазвучали громче.

Мне вдруг захотелось поговорить с Натаниэлем, чтобы послушать, какими будут наши голоса в искаженном пространстве. Но теперь уже в моей голове не нашлось подходящих слов, а сам Натаниэль шел рядом молча, делая вид, что мы с ним не знакомы.

В моей комнате было непривычно светло, настолько, что я на секунду зажмурился и прямо с закрытыми глазами сел на компьютерное кресло. Оно оказалось гораздо более мягким и приятным на ощупь, чем я представлял до этого. Мне захотелось радостно сообщить об этом Фаллену, но я промолчал, поймав на себе удивленный взгляд, остановившегося в дверях Натаниэля.

Странно, но меня абсолютно не смущало его присутствие, словно мы внезапно стали хорошими друзьями.

Я покрутился на кресле, успев посмотреть в окно и поймать себя на мысли, что хочу облизать холодное и гладкое стекло.

– А я думал, ты спокойный, – неожиданно произнес Натаниэль с некоторыми сомнениями в голосе, но все ж довольно язвительно.

– А я думал, ты разговорчивый. – Я развернулся к нему и с искренним интересом осмотрел с ног до головы, а потом, рассмеявшись, сказал: – А ты яркий, очень яркий. Даже ярче, чем я, да?

Мне захотелось оказаться рядом с ним, чтобы посмотреть, что получится, если смешать наши цвета. Вытянув вперед руку и оглядев Натаниэля сквозь нее, я проговорил:

– Очень красиво, да? – пытаясь придумать подходящее описание получившемуся невероятному оттенку.

Было удивительно, что Натаниэль не понимает причины моего внезапного восхищения, а так как объяснить ему что-либо я сейчас был не в состоянии, я немного беспомощно посмотрел на Фаллена, словно он мог бы поговорить с ним вместо меня.

Натаниэль настороженно проследил за направлением моего взгляда, а потом удивленно покосился на меня. В его глазах читалось такое недоумение, словно я только что разговаривал с привидением.

– Ты в порядке?

Я кивнул, но Натаниэля, как обычно, уже не волновало то, что я бы ответил. Он подошел ближе ко мне и протянул руку, словно собираясь приложить ее к моему лбу и непонятно зачем измерить температуру.

Резко отшатнувшись назад, я чудом избежал прикосновения, а потом, почувствовав огромное раздражение, сказал сердито:

– Не трогай меня.