Алан Дин Фостер - Чужой: Завет. Начало

Они сразу же узнали вестибюль башни «Вейланд-Ютани». Оба хранили молчание, пока перед ними разворачивались побег рыжеволосой женщины и последующая попытка убить сержанта, показанные с разных углов: сцену записывали несколько камер системы безопасности. Лопе ловко манипулировал управлением комма.

Запись происшествия началась заново, но в этот раз фокус переместился с сержанта на лицо рыжеволосой женщины. После этого изображения с разных камер соединились и образовали трехмерный портрет, который можно было рассматривать под любым углом. Розенталь откинулась на спинку стула и посмотрела на сержанта.

– Очень впечатляюще. Что теперь? Полагаю, ты послал эту мозаику в общую базу данных населения?

– Когда ты занимаешься безопасностью, то учишься никогда не верить первому, что видишь. Или второму. Человеческое зрение – замечательная штука, но не совершенная. Его можно обмануть. Легко пропустить то, что находится прямо перед глазами.

Он снова коснулся управления комма.

Изображение повернулось и изменило масштаб, показав небольшую зону на задней стороне шеи женщины. Розенталь наклонилась вперед, присмотрелась и, наконец, нахмурилась.

– Что я должна здесь увидеть?

Вместо объяснения Лопе дал еще большее увеличение. Розенталь прищурилась. В основании шеи виднелась крошечная, почти незаметная складка.

– Я что-то вижу, но не уверена, что именно. Шрам от операции?

– Хорошая догадка, но – нет. На ней закрывающая всю голову венецианская коллагеновая оболочка. Практически идеальная, – он указал на изображение на экране, – если не считать того места, где ее обрезали после наложения.

Розенталь снова принялась изучать картинку, потом посмотрела на сержанта с интересом и уважением.

– Я знаю, что это. Просто никогда не видела, чтобы подобное где-то применялось – кроме как в развлекательных учреждениях.

– Одной из причин этого является то, что они чертовски дорогие, – сообщил Лопе. – Слишком дорогие для обычного гражданина, но не для оперативника, за которым стоят финансы, скажем, концерна «Дзютоу».

– Как ты заподозрил что-то подобное?

– Сначала прогоняешь тот поиск в базе данных, о котором ты упоминала. Когда ничего не находишь, то делаешь вывод, что объект не хочет, чтобы его нашли. Это предполагает какие-то средства изменения внешности. Искусственные носы и парики давно уже вытеснили более сложные имплантаты, так что ты ищешь что-то свежее. Хорошая оболочка практически невидима, разве что ты знаешь, что искать и где именно, – он скривился. – Если бы она сделала оболочку на все тело, я никогда бы не обнаружил места среза. Полагаю, та женщина или тот, с кем – или на кого – она работает, не предполагали, что для обычного собеседования понадобится полная маскировка.

Розенталь кивнула на экран.

– Почему мне кажется, что это не обычное программное обеспечение для широкого пользования?

Лопе бросил на нее одобрительный взгляд.

– Верное наблюдение. Это набор армейского образца. У главы службы безопасности корабля есть доступ к некоторому снаряжению и программам, о существовании которых обычный народ даже не подозревает, – последняя фраза – и это Лопе понял только после того, как договорил до конца – прозвучала без толики похвальбы.

Розенталь задумчиво кивнула.

– Итак, мы знаем, как она не выглядит. Что дальше?

Лопе занялся коммом.

– Если хочешь узнать, как кто-то выглядит под оболочкой, ты счищаешь шелуху. Просто нужно соответствующее программное обеспечение.

Введя нужный запрос, он чуть повернул экран к Розенталь.

Изображение менялось прямо у нее на глазах. Изменения шли сверху вниз, пока система не удалила всю оболочку, показав взамен настоящее лицо. На экране появилось изображение довольно привлекательной женщины, которая выглядела моложе, чем предполагалось по ее оболочке. Затылок покрывали короткие волосы, а чуть выше лба виднелась движущаяся татуировка скачущей лошади. Из-за повреждений, которые татуировка причиняла коже, волосы на ней не росли. Глаза женщины поменяли цвет с голубого на карий, а нос оказался заметно меньше и круглее, чем у первоначального облика. В остальном лицо обнаружило множество более мелких дополнительных различий.

– Значит, теперь она попалась.

– Не обязательно, – ответил Лопе.

Розенталь удивленно и настороженно посмотрела на сержанта.

– Знаешь, что нужно сделать первым делом после снятия шелухи?

Розенталь покачала головой.

– Прогоняешь программу еще раз. Это один из способов, которым профессионалы стряхивают ищеек с хвоста. Делают оболочку поверх оболочки. Множество следователей предполагают, что оболочка была только одна, и сразу же используют получившееся изображение для поиска. Однако в этом случае и была всего одна оболочка. Значит, кто бы за этим ни стоял, он умелый и знающий человек – но не настолько умелый и знающий. Это вселяет надежду.

– Значит, это лицо настоящего соискателя?

Лопе кивнул.

– Когда я убедился, что каждый квадратный сантиметр финальной картинки – настоящий, и что там нет вторичных или частичных оболочек, я снова прогнал ее через базу данных населения, – он тронул панель управления. На экране появилась серия картинок в сопровождении данных, которые можно было пролистывать. Розенталь принялась за изучение. Когда она заговорила, в голове звучало удивление.

– Школьная учительница? Никогда бы не…

Сержант ее прервал.

– В этом и смысл. Чтобы тот, кто пытается отследить фальшивого соискателя на должность сотрудника службы безопасности, ни за что не подумал бы о настолько обычной личности. Хотя, возможно, не так уж она и обычна.

Он снова дал команду комму, и снова Розенталь внимательно всмотрелась в новые данные.

– Будь я проклята. Она подрабатывает стриптизершей. «Все страньше и страньше», – воскликнула Алиса.

Заметив непонимающий взгляд Лопе, она добавила:

– Отсылка к одной из тех книг, которые у тебя не было времени читать.

– Находится на Ковент-Гарден, – пробормотал Лопе, отказываясь поддаваться на подначку.

– Можно быстро дойти пешком. Ты поэтому хотел здесь встретиться?

Лопе кивнул.

– Поэтому, и еще чтобы добавить нам сколько-нибудь воспоминаний о старушке Земле до отлета, – он проверил время. – Наша наделенная многочисленными талантами мисс Хейзелтон приходит на вторую работу не раньше девяти вечера. Позволишь заплатить за обед?

Розенталь сделала вид, словно колеблется.

– Если я заплачу за ужин. Как ни странно, я недавно получила солидный бонус, благодаря найму на новую работу. И у меня мало времени, чтобы его тратить.

– Окей, но придется ужинать пораньше, – возразил Лопе. – Никогда не стоит идти на захват с полным желудком.