Николай Батин - Столыпинский галстук

– Не ошибаетесь. Интервью с Брусиловым действительно было сильным шагом, как и итоги переговоров с фон Пуртулисом. Кстати, о Брусилове. Я его видел вчера. Оказывается, это вы раскопали этого гениального изобретателя-ветерана, героя Порт-Артура? И скромно помалкиваете. Теперь выясняется еще и эта история с «Белой стрелой»… Воистину, вы весьма многогранный человек, Алексей Николаевич.

– Изобретатель ― побочный результат репортерской деятельности, ― улыбнулся Карамышев.

– Побольше бы таких побочных. Военспецы едва не скачут от восторга по поводу этих минометов. Но, возвращаясь к Пуртулису. О нем что-нибудь слышно?

– Источники в германской дип. миссии сообщают, что завтра он прибывает из Берлина. Полагаю, с добрыми вестями. Они уже подтвердили, что он будет присутствовать на новогоднем балу у Императора.

– Почему думаете, что с добрыми?

– Решив, что задержка Пуртулиса вызвана колебаниями кайзера с принятием окончательного решения, я постарался подтолкнуть его в нужном направлении. Через одного из немецких секретных агентов допустил утечку, что мы успешно испытали какое-то сверхмощное оружие. Без подробностей, конечно. Через день пришло известие о возвращении Пуртулиса. Эта капля перевесила весы. Кайзер решил не выяснять на практике, что за оружие придумали русские.

– Ловко. Воистину, я начинаю думать, что мне послало вас само провидение. ― «По имени Ассоль» ― мелькнула мысль в голове Странника.

– Полноте, Петр Аркадьевич. Я всего лишь выполняю свои обещания и принятые на себя обязательства. Кстати, об обещаниях. Если помните, при нашем первом знакомстве я упомянул, что, кроме золота, мне удалось открыть и еще целый ряд полезных ископаемых. Из крупнейших, это нефть, медь, никель, железо, уголь и алмазы. Я еще сказал тогда, что хочу быть уверен, что эти богатства будут использованы на благо России.

– Помню.

– Это очень богатые месторождения. При грамотном использовании мы сможем не только удовлетворить все внутренние потребности в этих ископаемых, но и сделать их крупнейшими статьями нашего экспорта, что позволит, в свою очередь, быстро нарастить валютные ресурсы страны. Я подготовил свои предложения по данному вопросу. Прошу рассмотреть. ― С этими словами Карамышев протянул Столыпину папку с документами. Тот тут же раскрыл ее и начал быстро просматривать бумаги. При этом брови его то и дело удивленно приподнимались.

– Впечатляет, ― произнес он спустя несколько минут. ― И даже очень. Речь идет действительно об огромных богатствах. Насколько я уловил вашу мысль, вы предлагаете разработку всех этих месторождений с участием частного и государственного капитала?

– Именно так, Петр Аркадьевич. Нельзя, чтобы эти стратегически важные для страны богатства попали исключительно в частные руки.

– Согласен. А поясните мне вот эту фразу из вашего доклада: «Использование богатств вышеперечисленных месторождений должно быть организовано таким образом, чтобы извлекать в процессе такого использования максимально возможную добавленную стоимость».

– Тут все просто. Продавать не сырье, а продукты переработки. Например, если речь идет об алмазах, то нужно наладить огранку и превращение их в бриллианты, или же выпускать инструменты, а если…

– Минутку. Про огранку понятно. Весьма разумно. А при чем тут инструменты?

– Алмаз ― самый твердый минерал на Земле. Пилы и сверла с покрытием из мелких алмазов, непригодных для ювелирных целей, по своим рабочим качествам не будут иметь себе равных. Ну, а цена алмазов при таком подходе увеличится многократно.

– Великолепно. Продолжайте.

– Если речь идет, допустим, о меди, гораздо выгоднее сразу производить из нее медный провод различного сечения, потребность в котором в связи с развитием электротехники нарастает лавинообразно. Цена опять же будет совсем другая. И так по всем остальным позициям.

– Очень разумно.

– Если вы в целом одобряете такой подход, прошу вашего соизволения приступить к реализации практических шагов по данному направлению.

– Приступайте, Алексей Николаевич. И держите меня в курсе. Это очень перспективные направления для выхода России на внешние рынки с товарами, отличающимися высокой конкурентоспособностью.

– Всенепременно, Петр Аркадьевич.

– Да, вот еще что. Вы мне напомнили, упомянув новогодний бал в связи с Пуртулисом. Сегодня Государь Император опять заговорил о предстоящем бале и высказал пожелание, чтобы я привел с собой, помимо супруги и детей, также и вас.

– Вот это уже интересно. Теперь вы смогли меня удивить. И кто же это ему нашептал обо мне? Моя деятельность не публична, и мне очень не хотелось бы показываться с вами вместе на публике. Избежать этого никак нельзя, Петр Аркадьевич? Сказаться больным, к примеру?

– Понимаю. Но, к сожалению, нельзя. Он конкретно назвал вашу фамилию и был весьма настойчив. Не придете ― это привлечет еще больше внимания.

– Ну, нельзя, так нельзя. Хорошо, посмотрим, кто это проявляет ко мне такой интерес. Но до Нового года еще предстоит встреча с Пуртулисом.

…Тем же вечером Странник вызвал с Мечты специалиста по подземным делам Клафа [39]с его людьми, поручив ему направление, связанное с освоением полезных ископаемых.

― Рад видеть вас снова, Алексей Николаевич, ― приветствовал Карамышева германский посол. ― Воистину, вы мой добрый гений. Благодаря нашей встрече и откровенной беседе, я был всячески обласкан кайзером. Правда, он долго не принимал решения, взвешивал все «про» и «контра». Но, в конце концов, принял оба ваших условия без корректив. Правда, оговорился при этом, что в районе проливов присутствуют и наши интересы, а также интересы Австро-Венгрии. Имеется в виду железная дорога Берлин―Вена―Стамбул―Багдад и все, с ней связанное. Кроме того, у Австро-Венгрии есть интересы и на Балканах.

– Мы помним об этом. Но это уже детали. Договоримся. Согласитесь, для наших национальных интересов свободный выход в Средиземное море имеет куда бóльшее значение, чем для вас ваши восточные и южные устремления. Вы свои бонусы сполна получите на западе. Что касается Австро-Венгрии, то Боснийский кризис [40]еще свеж в памяти. Но ее балканские проблемы, полагаю, разрешатся в ходе предполагаемого конфликта. Так что главный вопрос сейчас ― убедить Императора. Остальное приложится.

– Согласен. С остальным разберемся.

– Как проходила ваша встреча с кайзером?

– Канцлер был изрядно удивлен такому повороту событий. Подробно расспрашивал о деталях разговора, о вас. Пожелал вам с Петром Аркадьевичем удачи и просил через меня держать его в курсе дела по мере развития событий.

– Всенепременно. Теперь можно двигаться дальше. В ближайшее время, как только представится удобная возможность, предстоит разговор с Государем Императором. И сейчас у нас появились серьезные козыри для такого разговора, как вы понимаете. Что сказал кайзер Вильгельм по поводу гарантий?