Мёртвый континент

- Не смей оставлять меня здесь!

Павел до упора выжимает тормоз, отпускает рукоять газа.

- Машенька, тебе со мной нельзя. Останься здесь, тут безопасно.

- Ни за что! Мне страшно одной. И потом, мёртвый дедушка … Нет и не уговаривай меня. Я еду с тобой, - твёрдо заявила девушка.

- И чем ты мне поможешь? Только отвлекать будешь.

- Ворота открывать. Отдай записку!

Павел молча указал пальцем на нагрудный карман комбинезона – у тебя, мол.

- Вот видишь, уехал бы без меня и всё, попал! Я остаюсь, - произнесла Маша голосом прокурора.

На лице Павла появилось выражение фальшивого восторга, из-под полуопущенного забрала раздался тяжёлый вздох. Он пожал плечами, глаза поднялись к потолку – прости меня, Господи, ты же видишь, что я не хотел. Двигатель угрожающе затрещал, колёса крутнулись на месте и дрезина покатилась по рельсам. Павел взглянул на счётчик радиации – прибор показывает, что уровень достаточно высок, чтобы считать его естественным фоном. Значит, ракеты с « грязными» двигателями везли здесь. Надо торопиться. По самым приблизительным подсчётам, с момента выезда прошло больше суток. За это время можно уехать очень далеко и без спешки подготовить старт. Конечно, флот вряд ли пропустит момент пуска, но всё же шанс проскользнуть мимо радаров есть – никто не ждёт ракетно-ядерного удара. Если по случайности или обычной безалаберности пропустят ракету, то будет беда. Взрыв заряда мощностью в десятки мегатонн на небольшой высоте уничтожит всё живое в радиусе сотен километров. Первый подорвут на подлёте к кораблям, второй полетит дальше и шарахнет над сушей. Мало не покажется!

Колёса стучат по рельсам, мелькают осветительные лампы, стены несутся мимо серой полосой. Так всё тихо и спокойно, что Павел стал беспокоиться. А вдруг мину подложили? Сейчас как бахнет! Павла аж передёрнуло, как представил разлетающиеся в разные стороны обломки дрезины и мелкие окровавленные кусочки мяса – это всё, что останется от двух человек. «Да нет, какие на хрен мины! – с раздражением на самого себя подумал он. - Ну откуда тут противотанковые мины возьмутся? Да и не умеют яйцеголовые химики-физики с ними обращаться. Бред полный. Вот разве что разобрать рельсы или ещё как нагадить – это да, могут». Сбросил скорость, включил на полную мощность прожектор. Девушка заметила странные манипуляции, затеребила рукав:

- Мы разве не торопимся?

- Ещё как, - ответил Павел, - но на дороге могут остаться сюрпризы. Если слетим с катушек, набегаемся, так что надо осторожней.

Примерно через полтора километра дорога стала поворачивать. Павел ещё снизил скорость, погасил свет. Когда до окончания поворота осталось совсем мало, остановился. Показал Маше, как управлять дрезиной, приказал сидеть тихо, а сам отправился вперёд. Сразу за поворотом тоннель вытягивается в струну и тянется, сколько хватает глаз. Павел осторожно выглядывает, идёт вдоль стены. Прямо перёд ним шкаф распределительного щита. Он загораживает обзор, Павел делает шаг влево и тотчас металлический ящик буквально разлетается на куски. Сразу несколько десятков мелкокалиберных снарядов врезаются в шкаф, от взрывов трясётся земля, целый рой трассирующих пуль запоздало крошит бетон, рвёт на мелкие кусочки провода. Свет меркнет в облаке пыли, с потолка дождём сыпятся осколки бетона, стекла, падают куски арматуры.

Павел мгновенно падает на землю. Огонь не стихает несколько минут, в тоннеле буквально не остаётся ни одного целого квадратного сантиметра. Мусор и обломки засыпают землю толстым слоем, даже рельс не видно. Едва грохот стихает, Павел осторожно поднимает голову. Его засыпало полностью, почти похоронило в крошеве камней и песка. В инфракрасном свете хорошо видно, что в двухстах метрах отсюда четверо моров изготовились к стрельбе. Пулемётные стволы горят ярким оранжевым цветом, но запасные тёмные, холодные. Значит, боекомплект почти цел. Медленно, не спуская глаз с неподвижных моров, ползёт обратно. Роботы прекрасно видят его, но не стреляют. Понимают, что бесполезно. Только один зашевелился. Прямоугольная туша с тяжёлыми пулемётами на плечах до половины высунулась из-за укрытия, лазерные прицелы горят холодным вишнёвым светом.

Павел осторожно отводит левую руку, приподнимает кисть над рельсом. Перекрестье электронного прицела фиксируется точно на снарядном ящике второго, не использованного, пулемёта. Программа безопасности сразу зафиксировала луч, робот дёрнулся вниз, но поздно – раздаётся приглушённый хлопок выстрела, граната за доли секунды достигает цели. Ослепительная вспышка, грохот взрыва и обезглавленный робот валится на бетон. Уцелевший пулемёт бесцельно стреляет в потолок и глохнет – снаряды закончились. Ослепший, безоружный мор тяжело ворочается на полу. Взрывом снесло датчики, смонтированные на голове, нарушило управление и теперь это слепая, глухая и почти беспомощная полумашина-полузверь. Из рваных ран течет кровь, края металлокожи загибаются кверху, словно засохший сыр. Однако системный блок в груди не пострадал. Программа безопасности посылает сигнал бедствия. Оставшиеся двое роботов открывают ураганный огонь, а третий стремительно бросается к повреждённому собрату. Пули и снаряды снова крошат бетон над головой Павла, но ниже не достают. Значит, он находится в мёртвой зоне. Осторожно перемещается левее, ближе к рельсам. Улучив момент, когда интенсивность огня стихает, дважды стреляет. Первая граната разрывается на потолке, обрушивая вниз целый камнепад. Стрельба обрывается, через секунду возобновляется вновь, но в этот краткий миг Павел успевает поймать в прицел мора. Вторая граната взрывается точно в середине груди, робота буквально разрывает на куски. Клочья металла, ещё живой плоти, лапы взлетают к потолку и падают вниз. Сильно достаётся безголовому роботу. Ему разворотило правую часть груди, оторвало руку. Мёртвое тело валится на бетон, в луже крови шипят и дымятся металлические останки.

Уцелевшие роботы прекратили огонь, отступили за выступы в стене. Теперь они будут ждать появления человека и откроют огонь только наверняка. Павел отполз назад. Надо думать, что предпринять. Моры так просто не уйдут, они запрограммированы на сопротивление до последнего патрона. Правда, программа самосохранения не отключена, он понял это по действиям двух уничтоженных роботов. Павел задумался. Все приборы включены, любое изменение внешней среды фиксируется и вот датчики движения сообщили, что сверху, там, где граната разбила потолок, отмечено перемещение живой массы. Павел оставляет размышления на потом, разворачивается лицом к позиции моров. Роботы тоже почуяли неладное. Оба стоят спиной к стене, стволы подняты. Приборы показывают, что потолочные плиты вот-вот рухнут, линии предполагаемых разломов подсвечены красным. Внезапно один из роботов открывает ураганный огонь. Потолок рушится, по тоннелю разносится грохот, скрежет рвущейся арматуры. Из непроглядной, пыльной мути слышится странный, неприятный звук, похожий на хриплое кряканье гигантской утки. Тяжкий удар сотрясает землю, крик стихает. Пулемёты моров стреляют непрерывно, от грохота выстрелов тоннель наполняется гулом, словно по рельсам несётся товарный поезд на бешеной скорости. Павлу ничего не видно в облаке густой пыли, но и так понятно – на головы моров свалился кто-то большой, злой и очень здоровый. Теперь роботам явно не до него. Павел поднимается с пола, неторопливо стряхивает пыль. Подходит к дрезине и обнаруживает, что девушка исчезла.