Крис Райт - Полая гора

Улыбка стала чуть шире.

— Но ведь ты пришла не за бумагами. Их у тебя в достатке.

И это действительно было так.

— Ты хотела поговорить со мной, — ответила Спиноза.

— О Кроуле? Да, было такое. Но теперь ты и сама о нем все знаешь, верно?

— Тогда расскажи о себе.

— Не вполне понимаю, зачем тебе это. К тому же мы обе очень заняты. — Гук отшатнулась от Спинозы и снова улыбнулась, на этот раз — куда слабее.

— Я не думаю, что ты всегда служила в этих архивах.

— Нет-нет. Конечно же нет. — Бионический глаз Гук загудел, меняя фокусировку. Она нервно затеребила руками мантию. — Савант. У него не было свиты. Все об этом говорят. И ее действительно не было, но ему нужен был савант. Я в то время училась и понравилась ему, а он понравился мне. У меня неплохо получалось. Очень неплохо. — Гук поморщилась. — Но это непросто. Разум — он меняется. Некоторые не справляются — память подводит. Я начала… забывать. Савант ничего не забывает. Я совершила ошибку. Страшную. — Гук снова болезненно поморщилась. — Они должны были прийти за мной. Плохая смерть. Мне нечего было возразить. Кроул мог бы отойти в сторону и дать меня забрать. — Она покачала головой. — Он так не сделал. Вместо этого похоронил меня здесь. Я все еще могу принести пользу, понимаешь?

Гук ухмыльнулась:

— Думаю, за все эти годы я вернула должок. Стала хорошим архивистом. Мой разум так и не восстановился. Но я все еще неплохо справляюсь. Очень неплохо.

— Вмешиваться в исполнение справедливого приговора — опасная затея, — заметила Спиноза.

— А кто говорит, что он был справедлив? — хмыкнула Гук. — Может, и был, а может, и нет. Скоро ты поймешь, в чем разница.

— Я уже понимаю.

— Да, разумеется. — Архивистка проковыляла вокруг Спинозы, подметая драным подолом каменные плиты. — Ты думаешь, что он опасен. Что он на волосок от того, чтобы стать отступником. Можешь не отрицать.

— Мы не во всем согласны, — улыбнулась Спиноза. — Но я рада, что он позволяет мне высказывать собственное мнение.

— Тогда не будь дурой. — Гук подошла вплотную и обдала Спинозу букетом неприятных запахов из глубин мантии. — Он — самый верный из слуг Трона.

— Но хорошо это скрывает.

— Ты знаешь о его… состоянии. Из-за него он не особо следит за словами.

— Но это важно.

— Правда? По-моему — не очень. В большинстве случаев, по крайней мере.

Они некоторое время молча смотрели друг на друга. Спиноза видела следы медленного увядания на лице Гук. Она постепенно превращалась в полуживую развалину, как и всё на планете. Возможно, архивистка разглядела то же самое на лице дознавателя.

Спиноза отступила на шаг.

— Я вернусь, как только смогу, — сказала она. — И тогда мне понадобится информация.

Гук нетвердым шагом отошла в сторону. На ее лице застыло смущенное выражение, как будто старуха не помнила, о чем и почему они только что разговаривали.

— Да, конечно, — пробормотала архивистка.

— Тут полный бардак, — заметила Спиноза, разворачиваясь к выходу. — Ты же была савантом. Наведи порядок.

— Не все можно починить, — возразила Гук, провожая дознавателя взглядом.

— Но можно создать заново, — ответила Спиноза. Она уже добралась до двери. — Это урок, который Он преподает нам ежедневно.

Замок щелкнул.

— Не здесь, — прошептала Гук, как только Спиноза переступила через порог. Архивистка вновь обернулась к сервиторам и хроностеллажам: — Это Терра.

Кроул впервые с момента ранения покинул стены Корвейна. Он решил, что на этот раз лучше воспользоваться наземным транспортом, — так будет проще вернуться в рабочий ритм. Да и от цели его отделяло не такое уж большое расстояние. На месте водителя, как и всегда, сидела Анила. Бронированная машина испустила клубы черного дыма, с недовольным рокотом выбралась из гаража и поползла к главной магистрали. Кроул откинулся в кресле. Огни города пробивались сквозь зарешеченное окно и отбрасывали длинные тени на лицо инквизитора.

На протяжении почти всей истории человечества эта планета делилась надвое: была земля, и было небо, а все живое обитало на узкой границе посередине. К сорок первому тысячелетию она размылась настолько, что никто не мог с уверенностью сказать, где же на Терре находится земля. Фундаменты могучих шпилей-ульев уходили корнями глубоко под земную кору. Забытые катакомбы и шахты испещрили верхние слои мантии, будто ходы, прогрызенные гигантскими червями. Высокие шпили, пронзающие маслянистый воздух и соединенные мостами, виадуками и готическими арками, сплетались друг с другом в бесконечную, будто живую массу. Каждая башня была связана с другими, и все окутывала грязная дымка испарений и пара.

Транспортные магистрали взмывали ввысь и спускались к самой поверхности. Они оборачивались вокруг шпилей, а затем устремлялись вниз, в погруженные в вечный сумрак глубины, разветвлялись и объединялись вновь, сливаясь в огромные, гулкие клубки-перекрестки, из которых, будто нити, во все стороны расходились все новые и новые маршруты. Поездки по магистралям строго регламентировались древними указами, в которых были прописаны статус и назначение каждой потрескавшейся скалобетонной улицы. Большая их часть, Виа Эксклюзива, была предназначена для органов правопорядка. Почти все простые жители путешествовали по куда более широким и оживленным Виа Ординариа. Машины теснились и толкались, пытаясь добраться до пункта назначения. Существовал и третий вид магистралей — Виа Прохибида, — выделенный под нужды высших эшелонов власти Империума: правителей, самых важных чинов Адептус Арбитрес и агентов Инквизиции. Эти узкие тропы проходили выше остальных по самым коротким маршрутам между крупными административными центрами. Однако добраться по ним до нужного места без перехода на менее привилегированные дороги удавалось нечасто.

Но пока что транспорт Кроула летел по одной из них, отдельно от огромной человеческой массы. Чуть выше. Чуть дальше от всех. Сквозь узкие щели защитной решетки инквизитор смотрел на бесконечную череду проносящихся мимо серых зданий с циклопическими шпилями, каменными террасами и контрфорсами.

Исступление, царившее повсюду во время Сангвиналы, исчезло под давлением обыденности, рабочих графиков и логистических схем, превратившись в смутные воспоминания. Куда ни посмотри — везде был фабричный транспорт, везущий бригады работяг на смену. Мотоплатформы Экклезиархии протискивались сквозь плотный поток, оглашая все вокруг громогласными, бесконечно повторяющимися гимнами. Огромные грузовики, изрыгая клубы дыма, неспешно ползли, направляясь к складам. Очень немногие жители Терры покидали родные шпили, но тем не менее умудрялись занять собой все возможное пространство среди бескрайнего леса опорных колонн и арок.