Юрий Нестеров - Профессионариум. Антология фантастических профессий [сборник litres]

Увы, браки между нами строго регламентированы, а межбанковские браки вовсе запрещены.

Так что нам с Мюриель никогда не быть вместе.

Что ж. Зато о нас отлично заботятся и нам хорошо платят.

А следовательно, к выходу на покой и я смогу купить себе человека.

«ЧЕЛОВЕК – ЭТО ЗВУЧИТ ГОРДО!» – помните слоган?

Медно-рыжие, с огненными искрами, будто в шампунь она добавляла звёздный свет, и нездешнее завораживающее сияние навсегда запуталось в её волосах. И лицо – бледное, с острым подбородком, узкими скулами и болотно-зелёными глазами. Она была похожа на Аню как отражение, немного искаженное зазеркальем – другой наклон головы и рисунок губ, чуть тоньше нос и ýже плечи.

Но эти мелкие различия он рассмотрел позже, а в первую минуту необыкновенное, невозможное сходство ударило Андрея как кулак под рёбра, в один миг вышибив дыхание и способность двигаться, говорить и видеть что-то кроме рыжеволосой девушки за столиком возле двери. Потом он, конечно, опомнился, сообразил, что это не Аня. Во-первых, потому что это никак не может быть она, а во-вторых, вот же – губы, нос, плечи. Разочарование и облегчение накрыли его обжигающими волнами, одна за другой. А в следующий миг рыжая, должно быть, почувствовала его пристальный взгляд и подняла глаза. Андрей покачнулся. Боль, тоска, отчаяние, одиночество, боль, боль, боль. Я-больше-так-не-могу, помогите-кто-нибудь, никто-не-поможет, всё-кончено. Щит, который Андрей держал всегда в людных местах и считал непробиваемым, теперь треснул, и чужие эмоции хлестали в пробоину, окатывая с ног до головы и не давая перевести дыхание. Нужно было, конечно, отступить. Сбежать, пока не поздно. Пока он себя окончательно не выдал. Но к нему уже спешила Агнешка, как всегда розовощёкая и улыбчивая, быстрыми движениями поправляя воротничок, причёску, кружевной передник и радостно восклицая:

– Пан Анджей, вы сегодня рано! Ваш столик свободен, я специально придержала, знаю, что вы всегда… Вам нехорошо? Стойте-стойте, обопритесь на меня, присядьте, я сейчас немедленно вызову…

– Не нужно… спасибо… просто устал… голова закружилась…

– Вам нужно немедленно поесть, чего-нибудь сладкого. Присядьте сюда, я сейчас принесу. Я знаю, у моей тёти та же история, вам нужно проверить сахар, и не морщитесь, сейчас диабет помолодел, если так работать на износ, ещё и не то…

Он послушно сел за столик, спиной к рыжей, чтобы больше её не видеть. Но лучше не стало. Чужие эмоции накатывали волнами, накрывали с головой, закручивались водоворотами, тянули на дно, в стылую, чёрную глубину. Андрей чувствовал себя как беспомощный щенок, неожиданно угодивший в бурную и злую реку. Как тогда, много лет назад, когда ребёнком ушёл из дома и оказался один среди чужих, незнакомых людей, и хуже того – среди их мыслей.

Когда он был совсем маленький, мама называла его «зайчонок». Целовала в лоб, макушку, ладошки. У неё были тёплые губы, руки и мысли. Андрей купался в этом нежном, ласковом тепле, как в море. Сперва он беспокоился, когда мама от него отходила, хныкал и всеми силами тянулся за отступающей тёплой волной. Но постепенно учился чувствовать маму всё дальше и дальше. Сперва до кухни, потом – во всём доме, позже – в саду. А ещё он научился звать её, если это было нужно.

«Какой у вас спокойный малыш», – восхищались знакомые. «Да, он никогда не хнычет по пустякам, – гордо отвечала мама, – и никогда не кричит. И я всегда чувствую, когда ему что-то надо – будто меня что-то толкает под руку».

Папа при этих словах хмурился. И как-то велел ей:

– Не болтай попусту, Люся. Вообще не говори никому об этом, поняла?

Мама сперва не поняла. А потом испугалась.

– Ты ведь не думаешь, что… – спросила она, не решаясь произнести это вслух.

– Конечно, нет. – Он успокаивающе похлопал её по руке. – Откуда бы это взялось? У меня в семье такого не было. У тебя вроде бы тоже?

Мама торопливо закивала.

– Вот видишь. Просто не надо давать никому повод так подумать. Мало ли кому взбредёт в голову написать заявление. Или позвонить. С этого года, знаешь, они вообще принимают анонимные звонки. А если к нам придут с внеплановой проверкой…

Мама ахнула.

– Ничего такого, – соврал папа. Он говорил спокойно, но ему тоже было страшно. – Просто когда проверка по сигналу, понимаешь… они относятся к этому внимательнее, чем обычно. И могут перестараться. А если ребёнок маленький, воздействие трудно рассчитать. Поэтому бывают случаи необратимых нарушений… психики, умственных способностей и всё такое…

– Но ведь перед школой всё равно будет обязательная проверка, – дрожащим голосом пролепетала мама. Она была в ужасе и в панике.

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещал папа. Но на самом деле он сам не знал, что делать. Он чувствовал себя так, будто открыл дверь в гардеробную в поисках свежей рубашки, а там вместо вешалок и полок с одеждой – тропический лес, в котором разгуливают динозавры.

Андрей подслушал этот разговор родителей – он как раз учился разбирать на расстоянии не только мысли, но и слова, и тренировался при каждом удобном случае. Конечно, тогда он далеко не всё понял. Особенно насчёт гардеробной и динозавров. Но одно было точно – именно после этого из прикосновений, поцелуев и мыслей мамы исчезло прежнее безмятежное тепло. Теперь там всегда присутствовал колючий льдистый холодок страха – будто изморозь на стекле, от которой стынут пальцы.

Андрей очень поздно начал говорить. Просто не видел в этом никакого смысла. В словах вообще мало смысла, просто нагромождение звуков для отвлечения внимания от настоящих мыслей и чувств. С мамой он прекрасно договаривался и так – объяснял ей мысленно, что надо, и она понимала. С папой было хорошо иногда просто посидеть и послушать или посмотреть кино. А остальные люди Андрея не интересовали – в первую очередь, потому, что он сам им по-настоящему не был нужен, а все эти сюсюканья вроде «какой хороший мальчик», кажется, даже маму не обманывали. К тому же с некоторого времени родители ограничили его общение с другими людьми.

Андрей заговорил только потому, что мама стала беспокоиться всё сильнее и задумываться о необходимости медицинской консультации – а при мысли об этом её охватывал ужас. Поэтому Андрей решил сделать это ради неё, раз уж ей так хотелось, чтобы он тоже произносил вслух все эти звуки. Но получилось ещё хуже. То есть сперва мама обрадовалась, но потом сразу же испугалась. Наверное, для первого раза нужно было выбрать какую-то тему попроще, а не просить переключить телевизор с этого тупого мультика на серию детектива, которую Андрей вчера не успел досмотреть, потому что папа отправил его спать. Но он решил, раз уж говорить, так по делу. Потому что насчёт мультиков мама не всегда понимала – почему-то ей казалось, что Андрею полезнее смотреть эту ерунду, чем взрослые фильмы.