Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

Наверху он почувствовал, как рождается буря. Он измерил огромные завихрения воздуха, огромный узор ветра, влаги и энергии, который ждал, чтобы быть выпущенным на волю, и он потянулся так тонко, как только мог из этого вихря, питая его темной энергией, создавая потоки и системы, которые будут вести его в определенном направлении. Шторм начал двигаться вглубь страны, набирая по ходу движения энергию, подгоняемый изнутри стихиями темной магии, которые направляли его к далекой вершине горы.

Скоро, подумал Н'Kaри. Скоро.

Восточный Ултуан, 10-й год правления Финубара

Тирион чувствовал запах моря. Воздух казался совсем другим — более соленым и свежим. Ветер был прохладнее и влажнее. Над головой летали чайки. Один только этот звук и вид белых птиц вызывали у него улыбку. Он чувствовал себя счастливее, чем когда-либо в своей жизни.

Он сидел верхом на лошади. Он спускался с гор и через несколько часов должен был сесть на корабль, идущий в величайший город в Эльвендоме. Он чувствовал себя так, словно его жизнь наконец-то началась.

Как только эта мысль пришла ему в голову, он почувствовал себя виноватым перед отцом и братом. Он поехал назад вдоль небольшой колонны к тому месту, где Теклис лежал, растянувшись на подушке в задней части фургона. Брезентовая крыша фургона была откинута назад, и его близнец лежал, глядя в небо. Они наняли фургон у одного из деревенских жителей, живших рядом с виллой его отца и использовавших повозку для перевозки продуктов в город на рынок. Один эльф придет в город через несколько дней и заберёт её.

— Разве это не чудесно? — сказал Тирион, не в силах сдержать свой энтузиазм.

— Если ты можешь назвать чудесным то, что твои кости сотрясаются на этом деревянном орудии пыток, то, думаю, так оно и есть, — сказал Теклис. Однако он улыбался и выглядел лучше, чем когда-либо за последние месяцы. Тирион беспокоился, что тяготы путешествия могут прикончить его брата, но зелья, которые варила леди Мален, похоже, действительно улучшили его здоровье. Более того, перспектива путешествовать и изучать магию, казалось, облегчила его беспокойный дух и сделала жизнь более сносной для него. Тирион подозревал, что это дало Теклису повод жить дальше. По крайней мере, за это он был благодарен леди Мален.

Он посмотрел вперед. Колдунья ехала бок о бок с Корхиеном Айронглайвом. Они обменялись тайными улыбками, но в них не было ничего зловещего. Они выглядели как любовники, каковыми, по мнению Тириона, и являлись. Трудно было представить себе, что же такое увидели друг в друге открытый и добродушный воин и женщина-маг с каменным лицом, но они явно что-то видели.

Тирион гадал, как поживает отец. Он не беспокоился за его благополучие. Принц Арафион вполне мог позаботиться о себе сам, не прибегая к помощи сыновей, и работа не давала ему чувствовать себя одиноким. Просто странно было думать, что он бродит по пустой вилле в компании одной только Торнберри.

От этого Тириону стало не по себе. Иногда с гор спускались монстры. Может быть, один из них сумеет перелезть через стену. Он приказал себе не быть глупым. Его отец был магом. Он был способен справиться с любым чудовищем, которое могло бы найти дорогу к их дому.

Теклис приподнялся на локте и посмотрел вдаль через борт фургона.

— Кажется, я вижу море, — сказал он. Тирион проследил за его указующим пальцем. Они только что поднялись на вершину холма, и под ними действительно была широкая полоса мерцающей синевы, начинающаяся там, где кончалась зеленая земля.

Земля вокруг них начала меняться. Она выглядела гораздо более хорошо возделанной, они миновали поля, обрабатываемые фермерами, и множество оранжерей, где в магически контролируемой среде выращивались зачарованные фрукты.

Это было самое богатое и плодородное место из всех известных Тириону, хотя он первым признал бы, что его опыт в таких местах был весьма ограничен. Там и сям на возвышенных землях стояли особняки такого масштаба, что дом их отца легко поместился бы в одном крыле. Действительно, он казался немногим лучше, чем некоторые из домов йоменов, мимо которых они проезжали. Тирион привык к тому, что его отец был самым богатым владельцем недвижимости в той местности, где он вырос. Теперь он снова понял, что по сравнению с эльфами даже в этом маленьком городке его отец был очень беден. Странно и очень волнующе было сознавать, как мала была его жизнь и как велик был мир.

На многих зданиях снаружи окон или на верандах висели зеленые бумажные фонарики. Люди начали готовиться к Празднику Избавления, великому празднику, который отмечал возвращение весны и спасение детей Аэнариона от сил Хаоса энтом Сердцедубом. Вдоль улиц стояли маленькие резные модели древовидного человека, существа, которое выглядело как дружественная помесь эльфа и массивного дуба. У всех эльфов были причины быть ему благодарными. Без его вмешательства, не было бы Вечной Королевы. С тех пор каждый духовный лидер эльфов происходил от дочери Аэнариона, Иврейны. У Тириона была более личная причина быть благодарным: он происходил от сына Аэнариона, Морелиона.

Он вернулся к тому месту, где лежал Теклис. Его брат поморщился. Он устал, и напряжение долгого дня езды отразилось на его лице.

— Мы скоро будем в городе, а потом уже на корабле.

— Я жду этого с нетерпением, — сказал Теклис. — Я не могу себе представить ничего хуже этого.

Несколько рыбацких лодок стояли на якоре в гавани вместе с судном, которое делало их карликами, как кит рядом с дельфинами. Это был эльфийский клипер: наполовину торговое судно, наполовину военный корабль, длинный, гладкий и трехмачтовый. На его носу была вырезана огромная орлиная голова. На кормовой палубе и рядом с носом стояла массивная баллиста. Матросы сновали по снастям и целеустремленно двигались по палубе. От середины корабля до пирса был проложен ряд досок, достаточно широких для того, чтобы на них можно было вывести лошадей.

Птица-посыльный, которую отправила леди Мален, должно быть, уже принесла сообщение, потому что их ждали. Хозяйка корабля ждала их в доках, чтобы поприветствовать. К большому удивлению Тириона, она доложила об этом леди Мален, а не Корхиену; похоже, она считала чародейку гораздо более важной фигурой, чем Белый Лев. На флагах, развевающихся на мачтах корабля, было изображено то же устройство, что и на плащах телохранителей. Дом Изумрудов владел этим кораблем, а леди была самым высокопоставленным представителем этого Дома среди присутствующих.

— Мы готовы к отплытию, капитан Джойель? — спросила Мален. Она склонила голову набок и втянула ноздрями воздух. — Я чувствую приближение бури, и в ее ветрах есть магия.