Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

— Я постараюсь, если смогу найти какую-нибудь еду.

Он помог Теклису подняться на палубу. Многие члены экипажа уже были на ногах. Они усердно трудились, скребя и шлифуя доски и наматывая веревки. Они перелезли через такелаж, поправляя паруса по приказу корабельных офицеров. Один из них сидел в «вороньем гнезде», другой стоял на страже у огромной фигуры на носу корабля. Казалось, что море вокруг корабля требует очень пристального наблюдения.

Когда они вышли из лестничного колодца, Тирион почувствовал, что на них снова смотрят. И не только Теклис привлекал их взгляды, но и он сам. Это заставляло его чувствовать себя неловко, хотя он всегда улыбался всем, когда ловил их взгляд. Он привык к тому, что на него смотрят женщины, но мужчины тоже бросали на него странные взгляды.

Он огляделся в поисках Корхиена или Мален, но ни того, ни другой не было видно. Один или два солдата стояли на палубе, точили свое оружие и непринужденно болтали, изо всех сил стараясь не выглядеть совершенно праздными среди этого шумного и деятельного улья.

— А где мы можем перекусить? — спросил Тирион. Один из солдат ткнул большим пальцем в сторону небольшой комнаты позади него. Тирион увидел очаг и котел, бурлящий внутри.

— Я мог бы догадаться, что вы будете рядом с тем местом, где будет еда, — сказал Тирион.

— Ты говоришь как старый воин, — сказал эльф. — Мы еще сделаем из тебя солдата.

— Надеюсь, что так, — сказал Тирион.

Тирион вошел в корабельную кухню.

— А можно нам что-нибудь поесть? — спросил он. — Пожалуйста.

Повар улыбнулся и бросил ему две миски и пакет с корабельным печеньем, завернутый в большой лист. Тирион протянул миски, и повар налил в них немного пряного рыбного рагу. Тирион передал одну чашу Теклису, а другую взял себе, и они вернулись на палубу.

Тирион с удивлением обнаружил, что тушеное мясо оказалось вкусным, а печенье — сытным и питательным.

— В этом есть какое-то волшебство, — сказал Теклис. — Как в случае с дорожным хлебом.

— Полагаю, им нужно поддерживать экипаж в хорошей форме, — сказал Тирион. — А ты будешь своё?

— Мне совсем не хочется есть.

— Возьми хотя бы суп. Я бы не хотел, чтобы ты умер от голода до того, как мы доберемся до Лотерна.

— Это было бы милосердно, — сказал Теклис.

— Даже не смей шутить на эту тему.

Одна из девушек-матросов внимательно наблюдала за ними. Тирион улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ и смущенно отвернулась. Она была самой красивой девушкой на корабле.

— Я вижу, ты опять собираешься разбивать сердца, — сказал Теклис. Тирион поделился с братом некоторыми подробностями своего опыта общения с девушками-охотницами.

— Это никогда не входило в мои намерения, — ответил Тирион.

— Разрыв между намерением и следствием так же велик, как разрыв между раем и адом, — сказал Теклис.

— Кого ты сейчас цитируешь?

— Никого. Я только что это придумал.

— Значит, подумываешь о карьере философа?

— Было бы полезно иметь что-то, на что можно опереться, если я потерплю неудачу как маг.

— Я сомневаюсь, что это произойдет.

— Никогда не знаешь наверняка. До сих пор моя жизнь не отличалась заметными успехами.

Близнецы долго стояли на палубе, наблюдая за жизнью корабля вокруг них. Тирион находил все это бесконечно увлекательным. Теклис, казалось, находил это просто утомительным.

Тирион стоял на носу огромного корабля, глядя поверх вырезанной там головы хищной птицы. Стая летучих рыб вырвалась из воды неподалеку. Вид их мерцающих серебряных плавников в солнечном свете, прежде чем они снова скрылись под волнами, заставил его улыбнуться.

Ветер наполнял паруса, и судно, казалось, почти скользило над морем. Зеленые флаги с эмблемой Дома Изумрудов развевались на ветру.

Матросы перепрыгивали с мачты на мачту и карабкались по снастям, подчиняясь приказам хозяйки корабля. Для Тириона все это было непостижимо и очень волнующе. До сих пор он наслаждался каждым мгновением этой жизни. Ему нравилось ощущать под босыми ногами твердую деревянную палубу. Ему нравился соленый запах моря.

Смеясь, он подпрыгнул, ухватился за трос и подтянулся к перекладине. Когда он только начал это делать, корабельные офицеры обеспокоились, что он может упасть и сломать себе шею, но вскоре стало очевидно, что он гораздо лучше разбирается в снастях, чем большинство матросов, и гораздо проворнее любого из них.

Никто из матросов не возражал, пока он не встал у них на пути. Он вскарабкался на самую верхушку второй мачты — в «воронье гнездо». Фигуры на палубе под ним казались совсем крошечными. Он чувствовал себя гораздо более незащищенным, чем на вершине холма такой же высоты, так как холмы не раскачивались в такт движению корабля.

Ветер трепал его льняную рубашку. Чайки сидели как раз вне досягаемости. Он вскочил на лонжерон и побежал вдоль него туда, где сидели чайки. Увидев его приближение, они улетели прочь, кружа над кораблем и насмешливо каркая. Ему бы тоже хотелось уметь летать, чтобы следовать за ними.

Он прикрыл ладонью глаза и посмотрел вдаль. Огромные фигуры двигались под прозрачной водой, возможно — киты, возможно — некоторые из легендарных монстров, которые, как говорили, обитают в этой части моря. До сих пор никто из них не обращал внимания на корабль, за что Тирион был им благодарен.

На расстоянии нескольких лиг ему показалось, что он видит острова. Иногда они там бывали. А иногда и нет. Насколько он мог видеть, волны были покрыты слабым мерцанием. Это напоминало тепловую дымку, но это было не так. В его глазах она казалась окрашенной магией, больше он ничего не мог сказать.

Далеко внизу Теклис махал рукой. Тирион прыгнул, схватил болтающуюся веревку и соскользнул вниз с головокружительной скоростью, громко смеясь, пока его ноги не коснулись палубы. Он радостно рванулся вперед, сделал выпад рукой и приземлился прямо рядом с братом.

— Что ты там искал? — спросил Теклис. Он развалился в плетеном шезлонге, выглядя еще более больным, чем обычно. Несмотря на все то, что сделали ему зелья доброй леди Мален, путешествие было ему не по душе. Он все еще страдал от морской болезни хуже любого гнома.

— Не знаю, — ответил Тирион. — Но что бы это ни было, думаю, мне будет трудно его найти. На этих водах есть какое-то волшебство, более сильное, чем чары, которые покрывают Аннулии.

Теклис рассмеялся ему в лицо.

— Проницателен, как всегда, брат. Ты наблдаешь последствия одного из самых мощных и далеко идущих заклинаний, сплетённых когда-либо. Бел-Хатор и его маги соткали здесь магию, чтобы скрыть Ултуан от людей. Поверь мне, любое замешательство, которое ты чувствуешь, было бы увеличено в тысячу раз, если бы ты был одним из них. Когда они входят в плетение этого заклинания, они теряются и разворачиваются в лабиринте заклинаний, и в конце концов, если они не голодают или не садятся на мель, они снова оказываются в открытом океане.