Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

Теклис покосился на Корхиена с чем-то вроде уважения. Он явно не ожидал услышать такие слова от Белого Льва.

— Не все, кто владеет клинком, безмозглые, принц Теклис, — сказал Корхиен с изысканной вежливостью, с которой он всегда обращался к Теклису и которая, как подозревал Тирион, скрывала добродушное презрение. — Ты скоро это поймешь тут. Вам придется это сделать, если вы хотите жить и процветать здесь.

— Я бы предпочел просто жить, в данный момент, — сказал Теклис. — Этот отвратительный зверь чуть не убил меня во время поездки.

— Еще немного, принц, — сказал Корхиен. — Скоро у тебя будет постель на всю ночь. В лоне твоей любящей семьи.

В его голосе прозвучала едва уловимая ирония, и Тирион понял, что Теклис оценил ее по достоинству.

— Откуда вы пришли, лорд Корхиен? — спросил Теклис. В его голосе слышалось раздражение, но ему тоже было любопытно.

— Я родился в амбаре в горах. Мой отец был свободным землевладельцем. Моя мать была местной чемпионкой по стрельбе из лука. Боюсь, что во мне нет древней высокой крови. Ну, не больше, чем в любом другом эльфе.

— Но ведь вы состоите в союзе с Изумрудами, не так ли?

— Я состою в союзе с леди Мален, — подмигнув, сказал Корхиен. — Она — моя единственная связь с Домом Изумрудов. Я верен Королю-Фениксу. Как и подобает эльфу моего положения.

«Интересно, — подумал Тирион, — почему между ними возникла такая напряженность?». Возможно, его близнец почуял в нём соперника за преданность. Тирион никогда раньше не рассматривал этот вопрос в таком свете. Возможно, Теклис боялся оказаться брошенным в этом огромном городе с его пальмами, садами на крышах и бесконечными улицами, полными гулких полупустых дворцов.

Теперь, когда они отошли от ворот, толпа поредела, и улицы казались гораздо более пустынными. У некоторых домов, расположенных неподалеку от главной улицы, были залатанные и осыпающиеся крыши. Некоторые из людей, смотревших на них из полузакрытых ставнями окон, выглядели худыми и голодными, хотя, насколько Тирион знал, в Ултуане не было ни голода, ни голодной смерти.

Кем же тогда они могут быть? Были ли они больны? Правда ли, что некоторые из человеческих болезней могут перейти к эльфам? Он слышал, как некоторые жители горных деревень утверждали, что людей никогда не должны были пускать в Лотерн и что их следует отправить обратно на родину.

Самому Тириону было любопытно увидеть одного из полулегендарных дикарей. Он знал, что скоро найдет такую возможность. В основном они были связаны с темными эльфами, которые держали их в рабстве и иногда вступали в союз с их поклоняющимися демонам жрецами. Как он уже успел заметить, многие из них скрывались в гавани, живя на отведенном для них участке земли, изолированном от остальной части города. Он поймал себя на нездоровом любопытстве к ним.

Они свернули за угол и оказались на огромной площади. На одной стороне площади стоял огромный особняк из зеленого камня, увенчанный изумрудными башнями. Над входом развевались флаги с эмблемой могучего эльфийского военного корабля. Гигантские фонари, установленные на угловых башнях, освещали всю улицу зеленоватым светом.

— Вы уже дома, — сказал Корхьен. — Это Изумрудный Дворец.

Тириона охватил благоговейный трепет. Здание было именно такого масштаба, как он себе представлял, когда строился город. Оно выглядело достаточно большим, чтобы вместить население эльфийского города, и в отличие от многих окружающих зданий не казалось заброшенным. Маленькие армии людей, казалось, приходили и уходили оттуда. Корхиен поймал его взгляд.

Он потер большой и указательный пальцы вместе:

— Лотерн построен на богатстве своих купцов. Дом Изумрудов — один из самых богатых среди купеческих Домов.

Он подъехал ближе и заговорил так тихо, что Тирион не был уверен, что правильно расслышал его слова: «и самый ненавистный».

Тирион знал, что лучше не спрашивать об этом сейчас. Он решил, что позже у него будет несколько вопросов к Корхиену.

Пройдя через большие ворота дома, они попали в другой мир. Повсюду висели зеленые бумажные фонарики, освещая внутренний двор с бассейном размером с небольшое озеро. В этом бассейне были фонтаны, вырезанные в форме дельфинов, морских драконов и других легендарных созданий океана. Вокруг внутреннего двора особняк возвышался на целых пять этажей.

Слуги в ливреях этого дома занимались своими делами. Богато одетые эльфы расхаживали вокруг, обсуждая тоннажи, процентные ставки и рыночные цены. Несмотря на то, что час был поздний, они вели дела с интенсивностью фермеров, торгующихся за овец на утреннем рынке.

Тирион понятия не имел, что это значит. Насколько он знал, эти серьезные на вид эльфы могли обсуждать магические заклинания. Некоторые из них обращали на него внимание, особенно женщины. Они смотрели совершенно открыто. Он улыбнулся, и ему улыбнулись в ответ. Эльфы-мужчины, заметив это, иногда свирепо смотрели, иногда понимающе улыбались.

— Я вижу, ты скоро станешь популярным, — сказала леди Мален, подъезжая к нему вплотную.

— Почему вы так думаете? — спросил он, хотя уже знал ответ.

— Я думаю, ты сам скоро это поймешь, — сказала она. — А пока позволь мне насладиться твоей деревенской невинностью. Я уверен, что здешние дамы так и сделают.

Он сознавал, что эльфийские девушки в Котике считали его красивым, но ему было не с чем сравнивать: с отцом, Теклисом и неотесанными деревенскими жителями. Но ему не хватало утонченности и лоска этих городских эльфов. Он был далеко не так хорошо одет и ухожен. Ему никогда не приходило в голову, что сам факт того, что он выглядит иначе, может считаться точкой притяжения, а не ударом против него. Это было что-то, что нужно было иметь в виду.

Живи и учись, сказал он себе. Если он хочет выжить и процветать здесь, ему придется это сделать, и он не видел причин не наслаждаться этим одновременно.

Слуги помогли всадникам спешиться и отвели их лошадей в конюшню. Воины, сопровождавшие их, заметили вокруг знакомых, закричали приветствия и разошлись в разные стороны. Вскоре остались только Тирион и Теклис, а также леди Мален и Корхиен, стоявшие небольшой группой у одного из фонтанов.

Корхиен оглянулся на братьев н широко улыбнулся.

— Мне скоро надо идти и представиться Финубару. Он наверняка захочет узнать, что я вернулся, — он наклонился вперед и поцеловал Мален. Он протянул руку и сжал руку Тириона чуть ниже локтя. Тирион ответил тем же жестом. Он был удивлен. Это была та самая хватка, которую воины использовали для своих товарищей и друзей. Корхиен поклонился Теклису, а затем повернулся и зашагал прочь.

Тирион на мгновение замолчал, обдумывая только что сказанное. Он знал, что Корхиен был Белым Львом, но одно дело знать это, и совсем другое слышать как он так небрежно говорит о своем подчинении Финубару. Тирион гадал, что же он скажет Королю-Фениксу о себе и Теклисе.