Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

— Теперь вы в другом мире, — сказала Мален. Она огляделась вокруг, чтобы убедиться, что дверь закрыта, и произнесла Слово Силы. Тирион почувствовал себя так, словно над ним пронесся легчайший ветерок. Теклис склонил голову набок, внезапно почувствовав сильное любопытство. — Есть некоторые вещи, которые вам нужно знать, и слова, которые должно говорить открыто.

— И вы собираетесь нам всё выложить, — сказал Теклис.

— Да, и я буду благодарна вам, принц Теклис, если вы не станете говорить со мной таким высокомерным тоном. Вы мне нравитесь, но я ожидаю, что вы будете относиться ко мне с тем же уважением, что и я к вам. Мы больше не на корабле, не в путешествии. Здесь все более формально, — она говорила так, словно сожалела об этом факте.

Теклис выглядел удивленным, но не столько ее манерами, сколько признанием, что он ей нравится. Он к этому не привык. Он улыбнулся, внезапно став очень юным и очень уязвимым.

— Вы — гости в этом доме. Я бы попросила тебя, Тирион, запомнить это. Некоторые из твоих кузин находятся в опасном возрасте, а ты очень красивый юноша. Я уверен, что ты найдёшь множество возможностей для любовных приключений вне пределов твоих ближайших родственников.

— Я постараюсь запомнить это, — сказал он.

— Ты поступишь правильно, если сделаешь это. Твой дедушка не любит, когда нарушается гармония в его доме.

— Мы не напрашивались сюда, — сказал Теклис. Теперь он вернулся к своему обычному угрюмому виду.

— Нет, но Король-Феникс пожелал получить удовольствие от вашего общества, и вот вы здесь. Теперь мы должны позаботиться о том, чтобы вы были должным образом подготовлены к вступлению в королевское присутствие.

— Что вы имеете в виду?

— Мы должны позаботиться о том, чтобы ты не опозорил нас в его присутствии.

— Вы хотите научить нас хорошим манерам? — в голосе Теклиса послышалось раздражение. Его голос звучал так, словно он снова собирался дать волю своему гневу.

— Я хочу, чтобы вы изучили правила приличия.

— Я уже знаком с тем, как обращаются к Королю-Фениксу, — сказал Теклис с превосходнейшим высокомерием.

— Есть разница между знанием того, что сказать, и знанием того, когда и как это сказать.

— На официальных мероприятиях к нему обращаются как к Благословению Aзуриана. При некоторых обстоятельствах, особенно когда требуется спешка, его следует называть Единоизбранным или просто Избранным. В священные дни он известен как Огнерожденный. Последняя фраза любого обращения в такие дни всегда звучит так: «Берегите нас, Сосуд Священного Огня». Простое «сир» подойдет, если к вам обращаются в разговоре.

Леди Мален выглядела впечатленной:

— А сколько существует различных форм обращения?

— Двадцать одна. Может, мне их зачитать?

— Нет. Я уверена, что ты поразишь меня своей феноменальной памятью. Тирион, ты можешь сравниться с учёностью своего брата?

Тирион был уверен, что она уже знает ответ на этот вопрос, и она была права.

— Боюсь, что нет. — У меня никогда не было к этому особого дара, — сказал он.

— Тебе придется их выучить. Вам нужно будет знать титулы всех чиновников при дворе. Вам нужно будет знать, как почтительно обращаться к его Священному Величеству при любых обстоятельствах, которые могут возникнуть. Вам нужно будет узнать те же самые вещи, касающиеся Вечной Королевы, если уж на то пошло.

Тирион застонал.

— Когда я когда-либо смогу встретить Вечную Королеву?

— Не волнуйся, брат, я помогу тебе, — сказал Теклис.

— Именно это меня и беспокоит, — сказал Тирион. — Это будет так же весело для нас обоих, как и то, что я научу тебя владеть мечом.

— Бывают времена, когда правильные слова и правильные манеры так же полезны, как умение владеть клинком, — сказала леди Мален. — И при определенных обстоятельствах они могут оказаться столь же смертоносными.

Она говорила очень серьезно. Тирион выглядел смущенным. Она рассмеялась.

— Будь благодарен, что ты не вырос в окружении этих вещей, принц Тирион. У вас, по крайней мере, было некоторое время, чтобы быть свободными от них, — она говорила так, словно завидовала ему, и это удивило Тириона. — В шкафах есть кое-какая одежда, — помолчав, сказала она. — Они будут плохо подходить, но наденьте их на данный момент. Через несколько минут портные дома посетят вас и увидят, что вы более подходяще одеты. Ваш дедушка желает, чтобы вы были одеты так, как подобает вашему положению. И я тоже, если уж на то пошло.

Когда она ушла, Тирион заглянул в гардероб. Там висела самая красивая одежда, которую он когда-либо видел. Надевая её, он чувствовал себя почти неловко. Смотреть на себя в зеркало было все равно что смотреть на незнакомца.

В дверь снова постучали. Прибыли портные.

Женщина пристально посмотрела на Тириона, а затем обошла его, изучая с напряженным, более чем профессиональным интересом. Она подошла к тому месту, где сидел Теклис, и жестом велела ему встать. Она дважды кивнула сама себе, сделала стилусом какие-то пометки в восковой табличке, а затем достала шелковый шнур, на котором были завязаны правильные узлы. Она использовала его, чтобы измерить размер груди Тириона, его талию и длину его ноги. Она одобрительно кивнула, затем подошла к Теклису и сделала то же самое, хотя, казалось, была менее довольна результатом. Сделав все это, она вышла из комнаты.

Следующим вошел эльф-мужчина, положил кусок пергамента под ноги Тириону и провел вокруг них углем линию. Он тоже измерил обхват бедер и лодыжек Тириона, сделал то же самое для Теклиса и ушел.

Прибыл ювелир и использовал маленькие медные кольца, чтобы измерить их пальцы, медные обручи, чтобы измерить их шеи, и медные наручи, чтобы измерить их запястья. Он тоже сделал пометки в восковой табличке и удалился.

Подошла девушка, усадила их, а потом начала стричь им волосы длинной бритвой и какими-то ножницами. Когда она закончила, Тирион внимательно посмотрел на себя в зеркало. Его волосы уже не были длинными и нечесаными. Они были причесаны, густы и выглядели гораздо лучше.

Темные волосы Теклиса были коротко подстрижены, открывая тонкие заостренные уши и подчеркивая худые, болезненные черты лица. Он выглядел почти красавцем, или стал бы им, если бы на нем было больше веса. Луна светила в окно, и в ее свете было что-то скелетообразное, что-то зловещее. Ее блеск отразился в его глазах, и они, казалось, на мгновение вспыхнули внутренним огнем. Только на мгновение его брат показался ему чужим.

«Все дело в прическе, незнакомой одежде и обстановке», — сказал себе Тирион, но сам не мог в это поверить.

Теперь Теклис был совсем другим. Путешествие, город, встречи с незнакомцами, обещание обучиться магии — все это постепенно меняло его. Тириону было легко представить, что в один прекрасный день все эти крошечные изменения превратят его брата в совершенно чужого человека. Ему также пришло в голову, что то же самое может происходить и с ним, в глазах Теклиса, хотя сам он не чувствовал никакой разницы.