Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

Теклис разместился в спальне, выходившей окнами во внутренний двор. Там было тише, прохладнее и меньше. Там была картина, изображающая морского волшебника, призывающего ветер, чтобы он погнал корабль через океан. Именно присутствие этой картины больше всего повлияло на выбор его брата. Теклис в изнеможении лежал на кровати, но его взгляд был ясным, и Тирион мог сказать, что он впитал в себя все, что их окружало, и будет помнить это.

— А ты как думаешь? — спросил Тирион. Он был очень взволнован. В апартаменте были комнаты, на которые он лишь мельком взглянул. У Теклиса даже была своя гостиная, которую Тирион еще не видел. Очевидно, в ней было зеркало. Это действительно была роскошь.

— Я думаю, что наши родственники очень богаты, — ответил Теклис.

— Как всегда, брат, твоя наблюдательность поражает меня.

— Я удивляюсь, почему они теперь так охотно проявляют к нам интерес. Почти шестнадцать лет они не обращали на это никакого внимания.

— Я предполагаю, что тот факт, что нас вызвали ко двору Короля-Феникса, может иметь к этому какое-то отношение.

— Конечно, Тирион, но зачем лорд Эмеральдси послал леди Мален с ее всадниками и Белым Львом? Зачем таким образом привлекать внимание к нашему присутствию? — Похоже, он обдумывал этот вопрос с тех пор, как они ехали через город.

— А почему бы и нет? — послышался от двери девичий голос.

Оба близнеца огляделись по сторонам. Там стояла молодая эльфийская девушка, одетая в простое, но дорогое платье из зеленоватого шелка, отделанное золотой тканью. Ее волосы были тщательно уложены. Черты ее лица были необычайно красивы.

— О вас все равно все знают или скоро узнают. Вы же наши родственники. Что бы мы ни делали и как бы ни относились к вам, об этом будут говорить.

— Привет, — сказал Тирион, улыбаясь.

— Я думал, что стучать вежливо, — сказал Теклис.

— Я думала, что невежливо быть неблагодарной к вашим хозяевам, — сказала девушка, казалось, ничуть не смущенная его тоном.

— Значит, мы должны быть вам благодарны? — сказал Теклис, как всегда язвительно.

— Меня зовут Тирион, — сказал Тирион. — Этот грубый и неблагодарный — мой близнец Теклис. А вы, наша невежливая хозяйка?

Он сказал это без злобы, и Теклис с девушкой рассмеялись.

— Я Лизель, ваша кузина. Я подошла поприветствовать вас, но дверь была открыта, и я услышала, как вы разговаривали. Мне было интересно, что вы собой представляете, и я прислушалась.

— Боюсь, у нас не так уж много опыта общения с Великими Домами, — сказал Тирион. Он не чувствовал себя из-за этого в невыгодном положении. Он научится обходить это стороной. Но он чувствовал необходимость объяснить ситуацию, чтобы не было никаких недоразумений.

— Я так и поняла, — сказала Лизелль. Она подошла и посмотрела на него снизу вверх. У нее были очень красивые зеленые глаза. Ее кожа была очень бледной, а красота — гибкой. Тирион протянул руку и убрал выбившуюся прядь ее волос, как будто это была самая естественная вещь в мире. Она не стала возражать. Теклис вытаращил глаза.

— Ваше любопытство удовлетворено? — спросил он.

— Пока нет. Я никогда раньше не встречала близнецов. Вы совсем не такие, как я ожидала. Я думал, что вы должны быть идентичны.

— Не все близнецы одинаковы. Такое довольно редко встречается.

— В истории эльфов было зарегистрировано всего двадцать пять пар однояйцевых близнецов, — сказал Теклис. — Из трехсот пятнадцати зарегистрированных рождений близнецов.

Это было как раз то, что он должен был знать. Его знание малоизвестных фактов генеалогии было невероятным, и он ничего не забывал. Лизелль выглядела менее чем впечатленной. Она продолжала смотреть в глаза Тириона.

Хлопок ладони возвестил о появлении еще одного посетителя. Тирион видел, как леди Малена встала в дверях.

— Лизелль, пожалуйста, дай нашим гостям немного времени, чтобы освоиться, прежде чем беспокоить их своим любопытством.

— Она нам не мешала, — сказал Тирион.

— Да, но она хотела, — сказала леди Мален. — Лизель, будь так добра, оставь нас на минутку одних. Есть вещи, о которых мне нужно поговорить с твоими кузенами.

— Да, мама, — ответила Лизелль и грациозно удалилась.

— Чего вы желаете, госпожа? — спросил главный культист. Это был высокий, статный эльф с большим достоинством. Он вышел из группы примерно из двадцати голых эльфов, собравшихся в роще наслаждений.

Н'Кари носил форму прекрасной эльфийской девы с копытами вместо ног и маленькими вьющимися рожками, выходящими из ее головы. Ее внешний вид и чувственная аура вызывали похоть и желание повиноваться у преданных последователей Повелителя Наслаждений.

И это были, конечно же, все эльфы, которые следовали путем всех удовольствий. Он издалека ощутил их разложение, почувствовал их упадок, как запах богатой и развращенной ночной орхидеи. Она удивила их и наполнила изумлением и ужасом, материализовавшись на их оргиастических ритуалах, чтобы отпраздновать их преданность Слаанеш.

Это были некоторые из тех, кто был вызван изначальным заклинанием сна Н'Кари, кто пробрался в горы, чтобы ответить на его зов. Н'Кари почувствовал на них запах чар, словно последние остатки каких-то старых духов. Их ритуал уже обеспечил им немного пищи, и прежде, чем закончится эта ночь, они дадут гораздо больше.

В свете лун н'Кари внимательно изучал их предводителя.

— Я требую от вас повиновения, — сказала он.

Он почувствовал их замешательство. Эти эльфы играли в опасную игру, совершая ритуалы удовольствия для собственного удовольствия, думая, что нет никакой цены, которую нужно заплатить, что ничто не придет в ответ на их призыв. Они обнаружили, что были неправы, и были одновременно восхищены и напуганы тем, что сделали.

— Мы твои рабы, госпожа. Мы живем только для того, чтобы унижаться у твоих ног и отдавать свою жизнь за малейшее твое удовольствие, — в тот момент эльф верил в это. Под воздействием присутствия Н'Кари у него не было выбора. Кивки голов, облизывание губ и сияние ярких глаз остальных культистов говорили об их согласии.

Н'Кари посмотрел на них и нашёл все, что ему нравилось. Ему нужна была армия, чтобы осуществить свою месть, и вот он здесь, в самом центре ее. Конечно, это было небольшое начало, но она могла бы построить его, и она заставит эльфов Ултуана задрожать, когда они услышат ее имя, прежде чем все закончится.

— А как тебя зовут? — спросил Н'Кари.

— Элрион, великая госпожа.

— А какова ваша цель?

— Я существую только для того, чтобы повиноваться тебе, великая госпожа, — сказал Элрион.

— Я знаю, — ответил Н'Кари. — Идём сейчас же. У нас есть дела, которыми нужно заняться поблизости. Есть те, с кем у меня есть незаконченное дело.