Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

Рядом был Путевой Камень и вход в странный подземный мир, который первые так называемые правители этого мира создали, чтобы позволить себе быстро перемещаться из одной точки в другую. Он мог призвать его силу и заставить служить своим целям.

— Скажи моим лучшим возлюбленным, чтобы они приготовились. Они станут свидетелями чуда, — сказал демон.

Лицо Элриона озарилось любопытством. Он знал, что его хозяин не дает таких обещаний легко и что следует ожидать чего-то зловещего и устрашающего.

Н'Кари улыбнулся, обнажив свои огромные клыки. Он протянул свою когтистую руку и погладил Элриона по щеке.

— Да, маленький смертный, ты станешь свидетелем могущественного колдовства.

Н'Кари приблизился к Камню Пути.

В его демоническом взоре он светился, открывая слабую утечку энергии из Вихря. Его улыбка стала шире, клыки блеснули в лунном свете. Он знал все об этом виде магической силы и о том, как владеть ей и использовать в своих целях. Он собирался совершить здесь магический подвиг, который эльфы будут помнить до тех пор, пока будут влачить своё существование, которое, по воле Слаанеш, не будет очень долгим, даже по меркам измерения времени смертными.

Он собирался сделать здесь то, что никогда не предпринималось раньше в этом мире и, вероятно, никогда не будет предпринято снова, потому что не было никого, кто мог бы сравниться с его знаниями, магической силой или умением, когда дело доходило до этого. Кроме него, не было никого, кто заплатил бы за то, что он был заключен в Вихре на протяжении пяти тысячелетий. Это позволяло ему сохранять здесь свою форму так, как немногие другие демоны могли обойтись без сильных ветров магии. Это позволит ему сделать и кое-что еще.

Демон решил, что прежде, чем начать, ему придется принести несколько жертв. Дело было не в том, что магия требовала их — просто ему нравилось начинать новое предприятие с подношения своему божественному покровителю, чтобы выслужиться и принести удачу. Это не могло причинить никакого вреда, но могло принести какую-то пользу, и, по крайней мере, это доставило бы ему некоторое удовольствие, что было главным.

Н’Кари использовал дорожный камень в качестве алтаря и принес в жертву Слаанеш шесть отборных душ. Если в силу привычки он украл большую часть их сущности для себя, то это было только уместно, потому что ему понадобится часть силы, которую они давали, чтобы сотворить заклинание, которое он намеревался сделать.

Он нарисовал шестиконечную звезду, используя кровь своих жертв, и поместил отрубленную голову в каждую точку. Как только это было сделано, демон начал петь, как для того, чтобы сфокусировать свой ум, так и для того, чтобы произвести впечатление на своих последователей. Произнося заклинание, он начертил еще несколько линий в мощном извилистом иероглифе, который представлял собой путь между этим камнем и другим, в пределах дневного перехода от того места, где жила его следующая жертва.

Мысленно он представил себе туннель света между этими двумя точками и, задействовав магические силы, заставил свой взгляд на мир обратиться к самому миру. То, что он создавал в своем сознании силой своей магии, также возникало в податливых субстратах реальности, к которым прикасался Камень Пути.

К тому времени, как он закончил свой ритуал, мерцающая арка парила в воздухе перед ним, ее поверхность мерцала, как маслянистая вода, отражающая свет костра. Жестом когтя он показал, что его последователи должны пройти через нее. Не без некоторой неохоты первый из них сделал это, исчезнув за радужной аркой, как будто они нырнули в странно окрашенную воду.

Только когда он стал свидетелем того, как последний из них прошел сквозь него, демон присоединился к ним и сделал то же самое, нырнув в пропасть реальности и рискуя пройти через странный туннель, в котором калейдоскопические ощущения атаковали его чувства.

Рейнджер Такален понюхала воздух. Было в нем что-то странное, запах гниющей плоти, которой здесь не должно было быть. Лорд, которому принадлежал этот особняк, был стар, но место не должно было выглядеть таким заброшенным, и этот зловещий запах не должен был висеть в воздухе. У Такалены мелькнуло дурное предчувствие, и она вздрогнула. Над головой пронзительно закричал ее спутник, и она поняла, что большой орел тоже встревожен. Он висел высоко в воздухе, и его глаза были намного острее, чем у нее, так что, возможно, он уже видел, что вызвало этот запах.

Такален осторожно двинулась к двери старого особняка. Ей совсем не понравился его вид. Она иногда навещала принца Фалдора и его дочь Файель, когда проходила этим путем раньше, и никогда не видела их беспечными. То, что этот район был сравнительно безопасен по сравнению с остальной частью Ултуана, вовсе не означало, что старый аристократ ослабил свою бдительность. В прошлом дверь всегда была закрыта, и это было вполне разумно, потому что в эти темные времена кто знает, какие странные вещи могут появиться, чтобы угрожать спокойствию этой местности.

Теперь дверь была открыта, и на глазах у Такален из нее появилась лиса с чем-то в зубах, что при ближайшем рассмотрении оказалось остатками руки эльфа. Taкален вынула свой меч и прошла через дверной проем. Она не ожидала ничего опасного — лиса не была бы там, если бы нападавшие все еще были внутри. Просто в этой атмосфере было что-то такое, что заставило эльфийку сжать зубы и насторожиться.

За стенами виллы находился внутренний двор. Она увидела первый из трупов, и, хотя она не была слабой горожанкой, это заставило ее вздрогнуть. Тела были содраны и изуродованы, а расчлененные части разложены в каком-то странном порядке. Контур был нарушен животными-падальщиками, но тот факт, что кто-то намеренно разложил части в упорядоченном порядке, был очевиден. Брызги крови и высохшие полоски кишечника делали это абсолютно ясным.

В воздухе стоял сильный запах магии. Такален не была магом, но, как и все эльфы, она была чувствительна к потокам магии. Она могла сказать, что здесь произошло что-то темное и ужасное. Она вошла в главное здание, уже зная, что там ее ждет нечто ужасное.

Воздух был спертый и зловонный. Мухи жужжали повсюду, задевая ее лицо, забираясь в длинные пепельно-светлые волосы, скользя по обнаженной коже. Их было слишком много, чтобы это было вполне естественно. Зловоние темной магии здесь было еще сильнее.

Старая мебель была сломана. Как будто толпа маньяков ворвалась сюда, ломая все самое ценное, что только можно было найти. Повсюду валялась брошенная одежда, пропитанная кровью. На стенах были отпечатаны странные очертания эльфийских фигур. Тренированному следопыту потребовалось несколько долгих минут, чтобы понять, что произошло, просто потому, что ее разум не хотел принимать это. Это выглядело так, как будто обезумевшие от похоти эльфы и другие существа катались в крови и занимались диким сексом у стен.