Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

Тирион направился к двери. Она была скована цепью. Кто-то взял на себя труд запереть это место, и было похоже, что кто-то навещал его время от времени, чтобы убедиться, что оно в порядке. Он подозревал, что это люди, нанятые родственниками его матери. Похоже, они были из тех, кто заботится о своей собственности. Он полагал, что сможет попробовать открыть замки или кольца цепи, если действительно захочет, но это было похоже на святотатство. Поэтому он вскарабкался по фасаду здания на первый балкон.

Воспоминания нахлынули снова. Он уже бывал здесь раньше, когда барьер был так высок, что ему приходилось вставать на цыпочки, чтобы заглянуть через него, а его отец и друзья отца казались великанами.

Он знал, что сверху вид будет еще лучше, поэтому стал карабкаться наверх, пока не добрался до самого высокого балкона, и земля под ним не стала головокружительной пропастью. Все эти часы, проведенные на такелаже «Орла Лотерна», доказали тогда свою ценность. Он не нервничал и не боялся. Он наслаждался физической активностью подъема, почти так же, как наслаждался видом, который был его наградой.

Теперь он был очень высоко над городом Лотерн и мог видеть все, что происходило внизу, в гавани. Волны сверкали серебром в лунном свете. Тысячи кораблей были похожи на тени. Их мачты были похожи на лес, плывущий по воде.

Большие участки города были освещены, сверкая огнями и жизнью. Ещё большие части были мертвы, все во тьме, тени и тишине. Это было подобно раку, разъедающего сердце Лотерна. Тирион был уверен, что в детстве все казалось не таким уж плохим, но, должно быть, так оно и было. В масштабе времени эльфов десятилетие было мгновением ока. Он просто был молод и ничего не знал.

Он увидел, что квартал иностранцев был ярко освещен. Там, внизу, горело голое пламя, и факельщики шли по темным переулкам, а тысячи людей занимались своими делами в мерцающих тенях. Это было очаровательно и привлекательно, и он знал, что в какой-то момент ему придется посетить это место. Но сегодня у него на уме было совсем другое.

Эльф подошел к закрытым ставнями окнам. Снаружи не было никаких цепей, зато имелась перекладина, которую легко можно было поднять, просунув лезвие меча в щель в дереве. Внутри пахло затхлостью и затхлостью, но все еще сохранялся запах того места, которое он помнил: натертые воском полы, благовония, металлический привкус чего-то, связанного с исследованиями его отца. Внутри было темно, но он не чувствовал никакого беспокойства. По правде говоря, ему казалось, что он возвращается домой.

Он вошел внутрь, и снова нахлынули воспоминания. Дом был гораздо больше, чем казалось с улицы. Он была высоким и узким, но тянулся далеко от дороги, и в нем было много-много комнат. Было много мебели, которая была вся покрыта простынями и брезентом, и были зеркала в деревянных ящиках, открыв которые можно было увидеть стекло. Он нашел светящийся шар и протер его, чтобы оживить. Его слабого освещения было достаточно, чтобы он мог видеть дальше. Послышались странные звуки, удары и скрип, когда деревянные полы осели. Здесь, вероятно, тоже бродили крысы, хотя он и не мог догадаться, что они здесь ели.

Тирион прошелся по дому, пока не добрался до комнаты, которую искал, и нашел то, что искал. Сверху на него смотрел портрет его матери в полный рост. Она выглядела очень красивой и очень хрупкой, и в ее чертах и внешности было что-то от Теклиса. Возможно, именно поэтому отец всегда предпочитал другого близнеца. Не то чтобы это имело большое значение. Он изучал портрет, как делал это в детстве, гадая, какой была эта женщина и что бы она сказала ему, если бы могла говорить с ним сейчас.

Но она не могла говорить, и не было никаких ответов. Он шел по городу призраков, подумал он. Это было место, где мертвых было больше, чем живых, и там было больше воспоминаний о прошлом, чем людей, которые могли бы помнить эти события.

Печаль охватила его, когда он увидел эту прекрасную хрупкую незнакомку, с которой никогда не встречался. Через некоторое время он встал и ушел, уходя от мертвых и возвращаясь к яркой жизни Изумрудного Дворца. Он сомневался, что кто-нибудь бросит ему вызов, если он войдет через парадную дверь, но он вернулся в свою комнату тем же путем, что и ушел, карабкаясь по стенам и легко скользя по балкону.

— Где же ты пропадал? — спросил Теклис. Он сидел там с раскрытой книгой на коленях, и лунный свет был достаточно ярким, чтобы читать при нем с эльфийским зрением.

— Я ходил посмотреть старый дом.

— Я всегда ненавидел то место.

— Все не так уж плохо. Мне всегда оно нравилось.

— Видел её? — не было нужды спрашивать, о ком идет речь.

— Да. Она выглядела точно так же.

— Я был бы очень удивлен, если бы она выглядела иначе, — сказал Теклис, поднимаясь со стула и тяжело хромая к двери. — Она уже давно мертва.

Тирион хотел было сказать брату, что по эльфийским понятиям это не так уж и долго, но промолчал и посмотрел брату вслед.

Юриан уверенно вошел в зал для аудиенций. Он огляделся по сторонам. Многие из советников Короля-Феникса уже были здесь. Леди Мален была там вместе с полудюжиной других могущественных волшебников, которых он узнал. Прекрасная женщина, подумал Юриан, но очень суровая. Она заметила, что он смотрел на нее и подарила ему фальшивую улыбку. Он улыбнулся в ответ, словно не замечая ее неприязни.

«Пять минут в моем гареме, женщина, и ты научишься правильно улыбаться», — подумал он.

Юриан любил эти полуночные советы. Они напоминали ему о том, что он дома. Он уже сбился со счета, сколько раз ему приходилось до поздней ночи плести интриги со своими сообщниками в Наггароте.

Конечно, это было не совсем то же самое. Скорее всего, из-за сегодняшних событий никто не будет убит. В королевстве Ултуан не произойдет даже существенной смены власти, если только что-то не пойдет совсем не так.

Да, это была атмосфера, которую он любил, мысль о том, чтобы быть частью заговора людей, собравшихся в тайне под покровом тьмы, чьи решения могли повлиять на все королевство. В таких встречах была энергия, которой он питался, которая заставляла его сердце биться быстрее и потворствовала его эльфийской любви к интригам. Он чувствовал себя так, словно действительно был кем-то, отделенным от общего стада.

И в этом, мрачно подумал он, он был похож на любого другого эльфа, который когда-либо жил.

С каждой минутой прибывали все новые волшебники и ученые. Все они выглядели встревоженными, как могущественные люди, вызванные глубокой ночью на тайный совет. Вошел Корхиен Айронглайв, он подошел к своей возлюбленной и заговорил с ней вполголоса.

Юриан не понимал, что здесь происходит. Не каждый вечер его вызывали во дворец. Происходило что-то очень важное. Ему нужно будет доложить об этом Малекиту.