Уильям Кинг - Кровь Аэнариона

— В некотором смысле, да. Неудивительно, что маги должны быть затворниками. Наша жизнь требует изучения и очень много времени, проведенного наедине с книгами. Нам нужно много специализированных знаний, которые не могут представлять никакого интереса для непрофессионала. Это также требует от нас быть волевыми и эгоцентричными.

— Я вас понимаю. Откуда же берется эта эксцентричность?

— После долгого времени, проведенного в изоляции, даже самые уравновешенные люди покажутся эксцентричными с шансом развить странные представления и привычки. И я думаю, что есть что-то такое в подвержении ветрам магии и практике самого Искусства, что поддается психической нестабильности.

— Значит, я могу рассчитывать на еще большую изоляцию в будущем, — попытался он произнести это как шутку, но ему было немного жаль себя. Тирион с энтузиазмом бросился в кадриль и танцевал с группой улыбающихся молодых эльфов. Он сказал что-то, что заставило их всех рассмеяться.

— Нет, ты найдешь товарищество и с другими магами, если не будешь отталкивать слишком многих из них. Именно с ними у тебя будет больше всего общего — общие интересы, общие знания и общие потребности.

— Что ж, по крайней мере, на это стоит рассчитывать, — сказал он.

— Не надо насмехаться, принц Теклис.

— Как будто я когда-нибудь насмехался над вами, леди Мален.

Теперь Тирион танцевал с их кузиной, прелестной Лизелль. Он что-то сказал. Лизелль улыбнулась. Она что-то сказала. Он улыбнулся. Как легко он это делал, и все же, когда Теклис пробовал такие вещи, это никогда не срабатывало. Люди не реагировали на него так, как на его брата.

В такие моменты Теклис думал, что готов отказаться от Искусства, чтобы заставить девушку улыбаться так, как это делал Тирион. Но это чувство никогда не длилось дольше одного мгновения. Искусство в конце концов сделает его хозяином своего мира. Он был в этом уверен.

Тирион увлек Лизелль прочь от танцпола. Ее обнаженная рука была теплой под его пальцами, и он почувствовал, как между ними пробежала эротическая искра. Она улыбнулась ему, посмотрела в сторону леди Мален и Теклиса и сказала: — Твой брат очень внимательно наблюдает за нами.

— Он очень внимательно наблюдает за тобой, — сказал Тирион. — Он очарован твоей красотой. Как и любой эльф.

— Он очень странный.

— В каком смысле?

— То, как он на меня смотрит. Он напряжен, холоден и расчетлив. Как будто измеряет и чувствует, что тебе нужно.

— Я никогда не видел его таким.

— Он думает, что умнее нас.

— Он гораздо умнее нас. Поверь мне на слово.

— Ты ведь всегда за него заступаешься, правда?

— Он же мой брат.

— И это достаточная причина, чтобы принять его сторону? Против кого бы то ни было?

— Если я не приму его сторону, то кто примет?

— Это сделает моя мать. Я вижу, что он ей нравится.

— Тогда и она мне нравится, — сказал Тирион, надеясь, что Лизелль поймет намек.

— Твой брат — калека. Неужели он всегда был таким?

Тириону совсем не понравилось направление, в котором развивался этот разговор.

— Не хочешь ли еще раз потанцевать?

— Говорят, что темные эльфы оставляют калек на склоне горы в младенчестве, чтобы они не были обузой для общества.

Тирион пристально посмотрел на нее.

— И ты считаешь, что это хорошая идея?

— Наши предки делали то же самое до Раскола.

— То были еще более жестокие времена. Они вели войну против сил Тьмы. Во многих местах все еще делали это.

— Я слышала, как люди говорили, что мы становимся слабыми и декадентскими.

— Ты думаешь, что если мы станем больше походить на темных эльфов, то станем менее упадочными? — он улыбнулся, надеясь, что она поймет шутку. — Возможно, нам следует быть более похожими на гномов, чтобы стать менее упрямыми.

— Некоторые говорят, что мы пришли в упадок во время правления последнего Короля-Феникса. Они надеются, что Финубар вернет эльфийскую смелость и эльфийскую силу. Он мореплаватель и исследователь, а не волшебник-декадент, — она говорила с явной гордостью. Финубар был родом из Лотерна. Он был примером добродетелей ее народа.

— Необязательно принижать одного, чтобы похвалить другого.

Она рассмеялась над его серьезными словами так, как никогда не смеялась над его шуткой.

— Иногда мне кажется, что ты не эльф, дорогой кузен, а какой-то подменыш. Кажется, в тебе не так уж много злобы.

— Я тоже не думаю, что тебе нужно быть злым, чтобы быть эльфом.

— Тогда тебе придется многому научиться, мой дорогой Тирион. Теперь ты в Лотерне. Это отвратительное, порочное место.

Он окинул взглядом всех этих богатых эльфов, одетых в прекрасные одежды, едящих вкусную еду и пьющих прекрасное вино.

— Да, это видно. Настоящие головорезы.

— Не обманывайтесь, — сказала она. — Многие из них вонзили бы нож тебе в спину, если бы думали, что это поможет им вырваться вперед в свете. И в некоторых случаях я говорю не просто метафорически.

— Ты всегда так цинична?

— Я реалистка, — сказала она. — Я здесь выросла. Я знаю, на кого они похожи.

— Я всегда слышал, что Высшие Эльфы самые благородные существа в мире.

— И я уверена, что ты всегда слышал это от самих Высших Эльфов. Мы ведь не стыдимся хвалить самих себя, не так ли?

— А мы должны так делать?

— Даже если и так, это не имеет значения. Это нас не остановит. О боже, похоже, лорд Лариен заметил нас, — она слегка поморщилась, но ему показалось, что на самом деле она вовсе не была так уж недовольна.

— А что в этом плохого?

— Он уже некоторое время ухаживает за мной. Он может быть очень ревнив.

Тирион еще раньше заметил высокого, атлетически сложенного эльфа. Казалось, он вовсе не был так ревнив. Он был в окружении восхищенных красавиц, на каждую из которых, казалось, обращал часть своего внимания. Все они, видимо, были польщены тем, что тоже получили часть внимания. Лариен подошел ближе, выпрямившись и высоко подняв голову. Он улыбнулся Лизелль и коротко кивнул Тириону.

— А-ах, восхитительная Лизелль, — протянул он. — А это, должно быть, твой кузен с гор, о котором мы так много слышали.

Тирион улыбнулся ему.

— Я вижу только одного из вас. Вы и правда королевской крови? — лорд Лариен посмотрел на него чуть пристальнее, как будто не ожидал от Тириона никакого ответа.

— Я принц Тирион, — сказал Тирион, чтобы подчеркнуть, что в нем действительно течет королевская кровь. Он поклонился. — Рад с вами познакомиться.

Лизелль рассмеялась. Это не понравилось Лариену.

— Лариен. Очень рад, — сказал он, и по выражению его лица было ясно, что это вовсе не так. — Это было очень приятно. Леди Лизелль. Я надеюсь, что мы сможем потанцевать позже, если ваш кузен не будет настаивать на монополизации вашего времени, — по его тону было ясно, что он считает это грубостью.