Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

— Мудрый король прислушивается к советам, — сказал Арбрек, похлопав Барундина по руке.

Барундин посмотрел на Тхагри, Хранителя Знаний, который делал пометки в своем дневнике.

— Напиши это, — сказал король. — Я сказал, что война с гроби отложена, но клянусь, что, когда наши залы будут в безопасности, армия выступит вперед, чтобы вернуть то, что было отнято у нас.

— От меня ты не дождешься возражений, — сказал Харлгрим, поднимая кружку. Такие же слова одобрения прозвучали и от остальных.

Из зала по всему царству разнеслась весть о случившемся. Утром таны кланов собрались толпой в высоком зале, чтобы король обратился к ним с речью. Предстояло еще многое обдумать и обсудить, и это продолжалось до полуночи. Барундин, несмотря даже не своё дварфское телосложение, очень устал, покинул зал для аудиенций и вернулся в свои спальни.

Король чувствовал настроение своего владения, шагая по освещенным фонарями коридорам. Все были подавлены и напряжены, и каждый скрип и царапанье привлекали внимание гномов, подозревающих, что в тени прячется какая-то мерзкая тварь. Подобно зловещему предчувствию перед обвалом, Жуфбар был готов к возможной катастрофе. После долгих недель подготовки к войне в туннелях и залах царили зловещая тишина и покой.

Барундин добрался до своих покоев и устало опустился на кровать. Он снял корону и отпер сундук рядом с кроватью, положив корону в мягкий бархатный мешочек внутри. Одну за другой он снял с бороды семь золотых застежек, завернул их и положил рядом с короной.

Взяв с прикроватной тумбочки расческу из кости тролля, он принялся расправлять бороду, распутывая узлы, собравшиеся за весь день. Он распустил свой конский хвост и расчесал волосы, прежде чем взять три пряди тонкой кожи и завязать бороду. Он снял с себя мантию и аккуратно сложил ее в стопку на комоде, а затем схватил с кровати ночную рубашку и шапочку и надел их.

Он встал и пересек комнату, чтобы бросить лопату угля в догорающий огонь в камине в ногах кровати. По мере того, как уголь догорал, пламя росло, и дым клубился, исчезая в дымоходе, который был вырыт в сотнях футов от горного склона наверху, зарешеченный сеткой и решетками, чтобы предотвратить что-либо входящее, случайно или иначе. Он налил воды из кувшина, стоявшего рядом с кроватью, и помыл за ушами. Наконец он открыл окно на фонаре над кроватью и задул свечу, погрузив комнату в красноватое сияние огня. Закончив приготовления, Барундин плюхнулся обратно на кровать, слишком усталый, чтобы забраться под одеяло.

Несмотря на усталость, сон не шел легко, и Барундин судорожно лежал на кровати, ворочаясь с боку на бок. Его ум был полон мыслей, разговоров о прошедшем дне и о тех ужасных делах, которые предстояло совершить на следующий день. Когда усталость наконец одолела его, Барундин погрузился в тревожный сон, полный клыкастых крысиных морд. Он представил себя окруженным роем паразитов, царапающихся и кусающихся, грызущих его безжизненные пальцы. Там, в тени, были глаза, смотревшие на него со злым намерением, ожидая нападения. Скрежет эхом отдавался в темноте вокруг него.

Барундин проснулся и на мгновение растерялся, не понимая, где он находится, в его сознании еще витали остаточные образы сна. Он был настороже, понимая, что что-то не так. Прошло несколько мгновений, прежде чем он определил причину своего беспокойства. В комнате было темно и тихо. Не только мрак пасмурной ночи, но и абсолютная темнота под миром, которая держит в страхе так много существ.

Даже гномы, чувствуя себя как дома в подземных глубинах, наполняли свои владения огнями, факелами и фонарями.

Напрягая слух и зрение, Барундин сел, чувствуя, как колотится в груди сердце. Ему казалось, что за ним наблюдают.

Огонь был потушен, хотя должен был гореть всю ночь.

Медленно двигаясь, он начал подтягивать ноги к краю кровати, готовый встать. И тут он услышал едва различимый шум. Это было не более чем покалывание на грани слышимости, но оно было там, царапающий, влажный шум. В темноте справа от него, возле мертвой решетки, что-то мелькнуло. Это было бледное, болезненно-зеленое свечение, тонкая полоска на фоне черноты. Краем глаза он увидел, как крошечная точка упала и ударилась о землю.

Он скорее услышал, чем увидел, как фигура двинулась к нему: шелест ткани, царапанье когтей по каменному полу. Безоружный, он схватил первую попавшуюся под руку подушку и швырнул ее в приближающуюся фигуру.

Гномы — народ выносливый, и они не только способны переносить большие неудобства, но и гордятся этим фактом. Они избегают изысканных удобств других рас, и их мягкая мебель совсем не мягкая. Поэтому незваного гостя встретил накрахмаленный холщовый мешок, набитый дюжиной фунтов мелко измельченного гравия, смешанного с козьей шерстью.

В темноте Барундин увидел, как фигура вскинула руку, но безрезультатно — гномья подушка ударила ее в плечо, отбросив назад, а клинок вывалился из захвата и со звоном упал на пол. Барундин уже спрыгнул с кровати и бросился во весь опор, пока противник приходил в себя.

Шипя, существо отскочило в сторону от бешеной атаки Барундина к стене и пронеслось над его головой. Барундин попытался повернуться, но толчок ударил его плечом в стену. Он почувствовал, как что-то хрустнуло под ногами, и его босую ногу пронзила боль. Крякнув, он обернулся и увидел, что убийца бросился вперед с ножом в руке. Это было быстро, так быстро, что Барундин едва успел поднять руку, прежде чем кинжал вонзился ему в живот. С ревом Барундин замахнулся кулаком назад, ударил им по крысиной морде существа, отбросив его назад.

— Молотобойцы! — проревел Барундин, пятясь от убийцы-скавена, пока не уперся спиной в стену. — За вашего короля! Молотобойцы, ко мне!

Барундин отразил еще один удар левой рукой, лезвие ножа вонзилось в плоть его ладони. Он чувствовал, как кровь впитывается в ткань его ночной рубашки и стекает по ногам.

Дверь распахнулась, и снаружи хлынул свет, на мгновение ослепив Барундина. Прищурившись, он увидел Гуднама Каменнозуба, вбегающего в комнату в сопровождении других телохранителей короля. Убийца развернулся на пятках и был встречен хрустящим ударом по ребрам от боевого молота Гуднама, отбросившего его назад. При свете Барундин теперь ясно увидел нападавшего.

Он был ниже человеческого роста, хотя и немного выше гнома, сгорбленный и настороженный, одетый в черные лохмотья. Бесформенный змееподобный хвост взволнованно дергался взад-вперед, а его хищная морда скривилась в оскале. Красные глаза уставились на вновь прибывших гномов.

Существо проскочило мимо Гуднама, направляясь к камину, но Барундин бросился вперед, схватил кочергу и обрушил ее на спину скавена, с треском сломав ему хребет. Крыса издала отвратительный вой и рухнула, судорожно подергивая ногами. Молотобойец Кудрик Айронбитер шагнул вперед и обрушил свое оружие на голову убийцы, раздробив ему череп и сломав шею.