Сергей Семаргов - Последняя звезда [litres самиздат]

До первой части сознания вдруг донесся голос командира второй роты:

– Капитан, мы не выдержим, нас сомнут, капитан!!!

И одновременно рапорт минёров:

– Турель готова к взрыву, господин капитан!

– Отступать! Всем отступать за турель! За турель! – Рявкнул Кророгл так, чтобы его голос дошёл до каждого солдата.

Линии крэглингов потекли за турель. В глазах Кророгла замелькали сине-зелёные мундиры. «Это не камеры, это моё зрение» – догадался капитан, «Значит, они уже совсем рядом», и его рука инстинктивно потянулась к ножнам меча. Он видел, как сине-зелёные перестали прятаться и прыгать, встали в полный рост и лавиной потекли через турель, сметая линии крэглингов. Капитан орал минёрам:

– Взрывайте! Взрывайте, черт возьми! – но, поняв, что его не слышат, выхватил меч, и скомандовав штабу: «К бою!» Рванулся на помощь своим солдатам.

В этот момент до сознания капитана донеслось «Ложись!!!» и кто-то дёрнул его за ноги вниз. Страшный взрыв потряс республиканский флагман до основания. Капитан понял, что это взрыв, когда земля больно ударила его в грудь. Землёй можно было считать то, что находилось внизу, в данный момент это был корпус корабля. Горум лежал ничком, инстинктивно прижимаясь к этой «земле». В безвоздушном пространстве ударные волны распространяются гораздо слабее, но металл корабля вполне давал представление о силе взрыва: бронированный скафандр капитана подпрыгивал, словно пескарь на сковородке. Когда вибрация стихла, Горум аккуратно поднял голову, посмотрел туда, где, по его мнению, он видел вспышку: на месте турели дымилась огромная воронка. Дым не уходил вверх, как это бывает на земле, а клубами и шарами расползался в разные стороны, быстро рассасываясь в вакууме. Из воронки торчали куски искореженного металла. Республиканского перехватывающего десанта не было. Сотни вражеских бойцов испарились в плазменной вспышке. Крэглинги потихоньку вставили с земли то там, то здесь, помогая остальным прийти в себя. Заработали маячки раненых. На мгновение Кророгл снова увидел короткие отблески мечей: крэглинги добивали оставшихся в живых республиканцев. Мимо капитана проплыла, бултыхаясь в пространстве, чья-то оторванная рука, и он инстинктивно схватил её: на остатках комбинезона виднелись цвета сине-зелёного флага.

Капитан Горум вернулся к тому месту, где был штаб батальона. Посмотрел на полковника: обложившись картами, Кророгл сидел там же, где его оставил капитан и улыбался, глядя на него. Крэгл из его рук куда-то исчез:

– Вот видите, капитан, если мы ещё живы, значит, бог нас пока хранит для добрых дел! – и, выдержав паузу, Кророгл продолжал, – Первый батальон соединился со вторым там, внутри крейсера, все ждут только нашу группу. Дело сделано, похоже, у республиканцев резервов больше на крейсере нет. Давайте внутрь! Нам нужно взять управление над кораблем! Действуйте, капитан!!!

Капитан ещё не полностью отошёл от взрыва и ошеломлённо смотрел на полковника. Потом Горум вдруг осознал: весь бой он провёл словно во сне. Он отдавал приказы, руководил людьми, но при этом наблюдал всё происходящее словно со стороны. Вот так и сейчас:

– Батальон, за мной! – с удивлением услышал он собственный голос со стороны, словно во сне, будто бы кто-то говорил за него. И мгновенно сотни человек со всех сторон бросились к дыре, зияющей на месте турели, на ходу перепрыгивая куски искореженной обшивки. Десантники ныряли в воронку и исчезали там, словно это была черная дыра, а не развороченная взрывом пушка.

В следующую минуту капитан с удивлением обнаружил себя среди бегущих. На полном ходу, не сбавляя скорости, он влетел в воронку и увидел развороченные взрывом внутренние туннели и коридоры корабля: место прорыва было выбрано правильно. Башню оторвало с корнем. Несколько шлюзов, соединяющих турель с кораблём, выгорели полностью, и теперь там был вакуум. Кророгл проскочил это место, не останавливаясь. Второй шлюз был так же разворочен взрывом, но уже не такой обугленный, как первый. А вот следующий мигал зелёным – люк был на месте и крэглинги уже контролировали вход.

– Беречь кислород! – услышал он окрики младших командиров, те напутствовали своих людей. Горум бросил взгляд на свой датчик кислорода, понял, что его хватит ещё на 2 часа боя, и подумал, что внутри корабля кислород будет. «Зачем же его беречь?» – не понял капитан и тут же отругал сам себя за тупость: неизвестно, в каком состоянии получат они корабль, возможно, республиканцы откачают кислород изнутри, или он выгорит от взрыва, в общем, командиры правы, его надо беречь! С этими мыслями, капитан шагнул в шлюз. Ещё пятеро парней проследовали за ним, стало тесно.

Подняв голову вверх, Горум взглянул в последний раз на гибнущую Цитадель, дело всей его короткой полутора тысячелетней жизни, и створки захлопнулись. Шлюз зашипел, наполняясь воздухом. Было дымно, но датчик кислорода ободряюще мигал зеленым. Капитан приказал виртуатору снять шлем. Мгновенно жидкий металл стёк с его головы и спрятался в скафандр. В нос Горуму остро ударил запах гари. Входная дверь бесшумно распахнулась всеми своими створками, – и они были внутри.

В лесу было дымно. Лес горел. Случайно подожжённый во время боя греческим огнём, он теперь дымил широкой полосой от одного склона холма до другого. Персы разбегались, как крысы, стараясь залезть поглубже в чащу, прятались, зарывались в листву, пачкая лицо грязью, вгрызаясь в землю, старались стать незаметными, раствориться, исчезнуть! Кеос мчался, низко пригнувшись, обхватив свободной рукой коня за шею. Другая рука у него была занята, в ней был меч, и Кеос рубил, рубил, рубил!.. Кровь брызгала каждый раз, когда великолепное лезвие рассекало шею или спину врага. В угаре преследования Кеос не слышал труб, уже трубящих отбой. Похоже, из его конного отряда, труб не слышал никто. Они продолжали рубить персов!

Вот среди листвы мелькнули белые одежды, – какой-то несчастный персидский пехотинец, завидев конницу, дернулся и побежал, в отличие от своих мудрых однополчан, которые в трёх шагах от него зарылись в землю, словно кроты, и их не заметили. Кеос пустил коня в галоп и одним махом настиг перса. Тот бежал, не оборачиваясь, но то ли, услышав стук копыт, то ли спиной почувствовав приближающуюся смерть, истошно, каким-то нечеловеческим голосом завопил. И этот вопль, переходящий в загробный вой наполнил душу Кеоса непередаваемым восторгом! Ликуя, он махнул мечом, и голова врага кубарем покатилась под ноги коню. Кровь из обрубленной шеи фонтаном брызнула вверх, окропив скачущего всадника. Кеос, не останавливая коня, рукавом утёр кровь с лица, это не особенно помогло, ведь руки и так были локоть в крови. Подумать только – он умывался кровью, кровью своих врагов! Все греки сегодня умывались кровью своих заклятых, с незапамятных времён ненавистных врагов!