Валерий Сабитов - Звездная кара

Вдоль стен — хаотическое нагромождение красных шаров разной величины. Явно деталь не храма, но штаба.

Центром же всего загадочного убранства являлся трон с восседающим на нем страшилищем. Как люди, в стремлении понять, где они и что им делать, осматривали явленное, так и страшилище изучало людей.

И в первую очередь оно заинтересовалось эмблемой новой Земли на скафандрах землян. Дракон, дельфин, фаэт и землянин, обнимающие земной шар… Леран уловил удивление и тень страха, эманацию которого, по-видимому, само страшилище не заметило.

Первая ниточка понимания мгновенно окрепла, и Леран смог заглянуть в нее, в императрицу бестфайров. Да, в нее, ибо ему сразу стало понятно, что перед ними существо женского рода из двуполого мира. Дама, достигшая стадии расцвета. Но никак не старости или увядания, как могло показаться на первый взгляд.

«Кто он?» — мысленно спросил Леран, указывая на страхолюдный лик, смотрящий со стен. И получил сжатый, но пространный ответ, сформулированный иной логической структурой. Из которого смог только уяснить: система веры, внедренная ею на Йуругу, имела внегалактическое происхождение. И несла в себе нечто очень далекое для человека, страшное и беспощадное в проявлениях.

— Ты ее искал? — с долей разочарования поинтересовался Салтыков.

Он протирал глаза, запыленные в ходах и травленные кащеевым запахом, белым платочком с весело расшитым крошечными незабудками кантом.

— Ее, родную! — подтвердил Леран, — Она и есть искомый нами штаб. Ее отпечаток в сути каждого бестфайра. По ним, по этим следам я и шел к ней…

— Кто же она? — спросил один из двух выживших десантников, не без отвращения разглядывая безобразное лицо на фоне зеркальной полировки тронной спинки.

— Дальняя галактика… Позже я покажу ее вам. Звездный остров, управляемый династией… Она — дочь императора, принцесса.

— Что хотел от нас император, твою дивизию? — спросил Денис.

— Их дивизию! — поправил Леран, — Ее задача: подготовить плацдарм и союзников. Предмет интереса — наша Система.

— Здорово! Иногалактическая экспансия! Да на каком уровне! Сама принцесса! — с веселой злостью отреагировал Денис.

И не удержавшись, с презрительным видом махнул платочком на змеиный лик трехглазого. Гротесковый шарж на человеческое лицо ожил. Принцесса встрепенулась всем телом, задрапированным в некое подобие одежды из лоскутов. Два больших белых глаза над длинным крючкообразным носом увеличились, шрам рта раздвоился. И люди услышали знакомый металлический голос, обращенный теперь к Салтыкову:

— Дух твой противен и гнусен, человек! Глаза бы мои на тебя не глядели.

Денис Исидорович вначале опешил. Но уже через пару секунд принялся хохотать. Не будучи в состоянии остановить смех, он сгибался и корчился, утирал слезы…

— Ты чего? — через минуту смеха спросил Леран, сдерживая улыбку.

Салтыков остановился так же резко, как и начал.

— Да это ж Баба-Яга! Я ж думал, их не бывает в действительности! Ну точно такая, как в русских сказках: черная людоедка. Только вот печки не вижу, в которой она жарить меня будет…

Образ древней русской старушки-ведьмы вошел в сознание Лерана из всколыхнувшейся детской памяти Дениса. Избушка на курьих ножках… Частокол забора с черепами на кольях… Где-то в лесах бродят-ползают ее детки-змееныши… Владеет волшебными чарами…

Ассоциация достаточно точная и близкая…

Сохраняя видимость диалога с Салтыковым и внегалактической принцессой, Леран оценивал шансы на ее захват и изоляцию. Для блокировки неизвестных сил и энергий наверняка понадобится все, доставшееся от Эрланга. А в запасе том было еще много, чрезвычайно много.

Не от самой принцессы, а от ее сиденья-трона исходил едва уловимый аромат опасности. Как в сказке Дениса? Не близко и не далеко? Ощущение не близкой, но и не далекой угрозы… Там знают о Земле и даже о нем, Леране Кронине…

Что же это за трон? Не в нем ли гвоздь абордажа и зачистки, по Салтыкову? А Денис молодец. Своим смехом он сильно облегчил задачу, выведя Бабу-Ягу из равновесия. Таким образом, она живая, не робот, не киборг, не железный Кащей…

Но русскую сказку воспринял не только Леран. Во всей красочной образности ухватила ее суть и принцесса. Минут пять ей понадобилось, чтобы извлечь из нее рациональный смысл. И оказался он, освобожденный от метафор, весьма обидным.

— Ты толстенький и кругленький, человечек. В тебе нет силы золотоглазого, — ржаво проскрипела она, — Я поджарю тебя в своей печи так, как ты хочешь…

От ближайшего к ним трехглазого лика к Салтыкову рванулся ослепительный красный луч. Наносекундное неуловимое движение, и удар молнии принял на себя Леран. Нимб над его головой разгорелся солнечной короной. Нескрываемо пораженная этим, Баба-Яга открыла беззубую пасть и подалась назад. Полированная серая спинка кресла-трона приняла ее в себя. Доля секунды — и принцесса пропала в плоскости сантиметровой толщины.

— Черт побери! — прошептал один из десантников, — Прямо как в «Зеркале из Адена». Я вспомнил фантастический рассказ начала века, — пояснил он и осекся.

Командир десанта медленно осел на каменный пол пещеры и вытянулся во весь рост. В тот же миг фигуру его объял светящийся золотой кокон, вобравший в себя и серебристый, неугасающий нимб над головой. Нимб, так напугавший Бабу-Ягу и заставивший ее скрыться в зазеркальном мире. От серой, отсвечивающей огнями, отражающей убранство пещеры спинки трона пахнуло мертвым холодом. Салтыков пришел в себя.

— Леран! Что с тобой?

Он протянул руки к лежащему не касаясь камня телу и наткнулся на непроницаемый барьер кокона.

Арни дотянулся до разрешенной кнопки.

Не осталось никого, кто мог бы ответить на вопрос: кем же сотворен золотой кокон Лерана, — самим им или же исчезнувшей принцессой. Не осталось никого, кто мог бы проникнуть внутрь кокона и сказать, что поразило человека Кронина, жив он или мертв.

Саркофаг с телом Генерального координатора люди доверили дельфинам.

Малиновый тор спасательного круга, оплетенный капроновым фалом, давно стал привычной игрушкой. Леда с Эрвином лежали на спине рядом с ним. Волна качала мягко, то скрывая, то показывая близкую горную цепь на востоке. По синему небу плыли легкие высокие облака. В десятке метров западнее резвились дельфины, ожидая приглашения к общей игре.

Эрвин подплыл к кругу, положил на него голову. Локоны на ярком солнце заблистали красным золотом. Он смотрел на статую краснокожего золотоволосого гиганта; изумрудно-синяя вода омывала его ступни.

— Мама, Игорю, конечно, виднее… Но что будет с папой, когда океан вернется к себе?