Уильям Форсчен - Круг Александра

— А как насчет его неродившегося ребенка? Что ты скажешь на это? — выкрикнул другой.

До Элдина донеслись звуки вынимаемых из ножен мечей.

Сидевший в нем военный историк был зачарован, обыватель испуган, но впереди его ждала главная задача, и поэтому в тот момент, когда люди начали покидать зал для аудиенций, Элдин отвернулся. Соседний коридор заполнили звуки сражения.

Он приблизился к шелковому пологу и в нерешительности замер. Во времена Элдина лежащий за подогом человек уже пять тысячелетий как превратился в прах. Но если все пройдет удачно, очень скоро он снова будет дееспособной личностью в мире, по своим масштабам намного превосходящем предел его воображения.

Элдин отдернул полог.

Он был еще более прекрасным, чем мог себе представить Элдин, но его красота была строгой и мужественной. Это было так, как если бы античной эллинской статуе придали текстуру и краски живого человеческого тела. Формы Александра в течение целого столетия вдохновляли скульпторов. Многие считали, что эти статуи идеализировали внешность великого завоевателя, но как Элдин теперь мог убедиться, на самом деле им было далеко до оригинала.

Внимание Элдина отвлекли сдавленные рыдания. Обернувшись, он увидел, что лицо Пармениона залито слезами.

«Что же это был за человек, — удивился Элдин, — если его смерть заставляет закаленного в боях ветерана так открыто проявлять свои эмоции?»

Элдин наклонился поближе. Он представлял себе Александра значительно крупнее; только гигант мог прожить в памяти людей пятьдесят веков. Это был мужчина невысокого, даже для своего времени, роста, но его тело имело великолепные пропорции. Золотистые волосы были мокрыми от пота и спадали вниз спутанными прядями.

Его лицо сильно осунулось, глаза глубоко впали.

Элдин окинул взглядом спальню. В самом углу на полу сидел стройный юноша.

— Багой? — спросил Элдин.

Юноша в ответ кивнул.

Этот молодой евнух был любовником Александра, и, глядя на него, Элдин с удивлением подумал, почему история о такой странной любви попала в легенду о человеке, не проигравшем ни одного сражения и которого смогла остановить только смерть.

— Он отправился к своему отцу, — прошептал Багой.

— Но все же я должен это проверить, — ответил Элдин.

Он приблизился к изголовью ложа и коротко кивнул Тии.

Она достала из футляра медальон и направила его на Александра.

— «Я знаю девчонку, чье имя Джавель», — произнесла Тия на общегалактическом языке.

Элдин поднял глаза к потолку. Для Пармениона и Багоя эта фраза была полной белибердой и, следовательно, походила на нормальное заклинание. Но все же его племянница должна испытывать хоть какое-то почтение к великому полководцу.

— «Под нами частенько скрипела постель!»

— Тия!

Но она уже разошлась вовсю и нараспев декламировала непристойные стишки.

Стараясь не обращать на нее внимания, Элдин достал из дорожной сумки систему биосканирования. Тело было мертвенно-бледным, но без синеватого оттенка, и все внешние признаки дыхания отсутствовали. Элдин взял маленькое зеркальце и поднес его к губам Александра. В то же мгновение одним быстрым движением

Он просунул другую руку под шею Александра и прикрепил ему между лопаток тонированный в цвет кожи датчик-аптечку.

Кожа оказалась на ощупь пугающе холодной. Если Александр после появления внешних признаков смерти не погрузился в состояние комы, то вся их экспедиция была напрасной. Предстать с такой новостью перед лицом Корбина — не слишком приятная перспектива.

В его ухе щелкнул миниатюрный приемник, и заработавший медицинский датчик начал передавать информацию о состоянии Александра Элдину, а также компьютеру на корабле.

— Пульс тридцать ударов в минуту, — прошептал тихий голос. — Давление шестьдесят на тридцать пять.

Элдин с трудом сдержал вздох облегчения. Он был прав!

Тия бросила взгляд на Элдина, и он ответил ей едва заметным кивком, а затем заставил себя изобразить на лице выражение страдания и боли.

— Мозг по всем параметрам функционирует нормально, приблизительное время начала необратимых разрушений — семнадцать часов. Начальный диагноз — плеврит, пневмония и существенные нарушения в работе поджелудочной железы. Летальный исход в течение семидесяти двух часов.

К ним приблизился Парменион, все еще пытающийся совладать со своим горем. Но когда он бросил взгляд на Элдина, а затем на Тию, в его глазах появилась затаенная надежда.

— Кажется, вы что-то сказали? — спросил он.

— Ах… нет, — промолвил Элдин в некотором замешательстве.

Парменион выжидательно посмотрел на него. Элдин выдержал взгляд старого солдата и изобразил на лице отчаяние.

— Как я и опасался, он нас покинул.

— Если не поступит новая команда, — прошептал синтезированный голос, — то, как запрограммировано, будут вводиться препараты, стабилизирующие общее состояние.

Элдин провел пальцем по медальону, передав свое согласие корабельному компьютеру. Состояние комы будет поддерживаться, а медикаменты воспрепятствуют дальнейшему ухудшению здоровья Александра. Послав сигнал компьютеру, он провел другой рукой по шершавой кирпичной стене и оставил на ней передающую камеру размером с булавочную головку, которая будет вести наблюдение за комнатой, что позволит им в подходящий для того момент телепортироваться назад вместе с телом, приготовленным для подмены.

Посмотрев в его сторону, Тия покачала головой. Сканирование было закончено. Теперь оставалось только уединиться в какой-нибудь дальней комнате, вернуться на корабль, а затем появиться здесь снова и забрать вместе с собой Александра, оставив взамен тело, являющееся его точной копией.

— Больше мы ничего не сможем сделать, — печально прошептал Элдин, пытаясь выдавить из глаз слезы. — Мне и моей спутнице теперь остается только удалиться.

— Один момент. — Ординарец Птолемея стоял в углу спальни. — Вы сказали, что прибыли от Аристотеля?

— Да.

— Странно, с тех пор как покойный Александр приговорил к смерти его племянника, мы не слышали от Аристотеля ни единого слова. И вот в тот день, когда он умирает, вы появляетесь на пороге его дворца. Некоторые из собравшихся в соседнем зале считают, что здесь имел место тайный заговор с целью отравить Александра. Насколько мне известно, премудрый Аристотель хорошо разбирается в ядах. Элдин пожал плечами:

— Я не обладаю познаниями в данной области. Я всего лишь посланник, направленный им к нашему царю. В моей дорожной сумке есть его письмо, которое вы, если захотите, можете прочитать.

— Да, разумеется. Мой господин Птолемей непременно изучит это письмо. Ну а пока он настаивает на том, чтобы вы остались здесь, во дворце. Он желает поговорить с вами, когда у него появится свободное время.