Илья Бердников - Проходимец по контракту

Я поудобнее уложил Маню, что в секунды обследовала и обнюхала салон нашего «яйца» и теперь снова устроилась спать на моих коленях. Спать она могла сколько угодно, лишь бы средство передвижения, в котором она находилась, не стояло на месте, иначе она уже рвалась бы наружу, чтобы удовлетворить свой исследовательский пыл. На Дороге вроде даже поговорка такая существует: «Любопытен как гивера». Что ж, главное, чтобы такси двигалось, а там и я не прочь прогуляться.

— Ну что, Алексей, — проговорил Свед после непродолжительного молчания, — я теперь могу, не стесняясь, что нас подслушают, огласить наш настоящий маршрут. Это такси не прослушивается.

Я сделал печальные глаза:

— А что, встречи рассвета в высотном ресторане, известном своей живой рыбой, не будет?

Свед улыбнулся.

— Это мы успеем. Как ты понял, я работаю на Ангела, а он весьма заинтересован тем, чтобы некий груз оказался в определенном месте и желательно — в краткие сроки.

— Так это заказ Ангела?

— Много людей вложили в это предприятие хорошие средства и ожидают получить положительный результат. Не скрою: ваше попадание на Шебек напрямую немного спутало общие планы, так как составленная цепочка передачи груза оказалась не нужна: мы загрузимся прямо здесь. Это хорошо, так как экономит время и средства, да и служба безопасности меньше следит за спортсменами, к тому же мы попали на Шебек из-за спонтанного сбоя Проезда, который подделать невозможно, что также говорит в нашу пользу. Но все эти обстоятельства, хорошие с одной стороны, несколько неудобны в связи с создавшейся ситуацией с твоим выступлением на спортивном поприще. Теперь, чтобы выбраться без проблем из этого мира, представляющего единую страну, нам придется действительно пройти эту гонку. Я даже предполагаю, для замыливания глаз властей, предложить заменить твою кандидатуру на другого участника, сославшись на внезапную болезнь или травму. — Свед почесал затылок, словно смущаясь, — Я, конечно, тоже не ас в гонках без правил на этих самых «метлах», но кое-что о них знаю, да и имею не такую ценность в предстоящей доставке груза, как ты — единственный Проходимец в команде. Смекаешь? Если я получу травму — я просто отдохну в ультрасовременной больнице пару недель, попивая арнак. Но если из строя выйдешь ты, то миссия практически будет сорвана, так как необходимо будет найти нового заинтересованного в этом деле Проходимца, которому можно доверять, и переправить его сюда, на Шебек. К тому же неизвестно, как он уживется с вашей командой и как поведет себя в критической ситуации. Понятен расклад?

— Неужели все такси Шебека не прослушиваются? — ляпнул я невпопад. — Или только это?

Свед ухмыльнулся.

— Соображаешь. Это такси специально подготовлено для таких моментов, когда нужно сохранить в тайне разговор. Здесь хватает и глушилок, и сканеров, обнаруживающих следящие устройства и всяческие маячки на пассажирах. И браслетки наши отсюда ничего не передадут. Как, впрочем, и не запишут: внутренняя система напрочь вырубает их функции.

Местное Братство Контрабандистов держит несколько таких машин в таксопарках по всему Шебеку и использует по мере надобности. Чтобы вызвать такое нафаршированное такси, необходимо сообщить определенный код при заказе и еще произнести кое-какую фразу при посадке, иначе все специальные системы просто не включатся во избежание ошибок со случайными пассажирами.

— Лихо, — я с удовольствием потянулся. — Похоже, что ты не первый раз на Шебеке?

— Я даже жил здесь какое-то время, — Свед сделал многозначительный взгляд: — Потому меня и послали с вами. Кстати, даже Данилыч не знает, что я засланный казачок, должный прикрывать вас в случае необходимости. Поэтому я решил разобраться с возникшей ситуацией открывшись только тебе. Как, это тебя устраивает?

Я кивнул.

— В принципе да, но куда именно сейчас мы едем?

Свед посерьезнел.

— Мы действительно едем в спорткомплекс обкатывать новую машину. А вот потом нам нужно будет встретиться с людьми, у которых наш груз. Эти люди… скажем так, теневые деятели Шебека.

— Мафия, что ли?

— Можно сказать и так. Все дело в том, что нужный товар можно было достать только через них. Проблема еще в том, что они — люди серьезные и всякое изменение установленных планов им приходится не по вкусу, так как может привлечь внимание местных спецслужб. Поэтому, коль схема поменялась, они нуждаются в подтверждении того, что опасности нет и сделка останется неизвестной властям. Здесь свои нравы и устои, и важность личной встречи с человеком, который будет сотрудничать с ними, они ставят превыше всяких договоренностей, заключенных за глаза, через посредников или цифровую связь, какой бы качественной она ни была.

— Смотри-ка, — хмыкнул я, — при всех достижениях местной техники, люди предпочитают древний способ общения. Занятно. У нас на Земле уже давно сложилось так, что заказчик может общаться годами с исполнителем только через электронную почту, даже не зная, каков тот человек при живом контакте.

Свед пожал плечами:

— Здесь во многом держатся за старину, при далеко шагнувших технологиях, но, возможно, это и хорошо, так как нация не теряет своего лица, оставаясь самобытной и оригинальной.

Я вспомнил при этих словах Сведа про нашу американизированную жизнь, фильмы «под Голливуд», фастфуд вместо нормальной пищи, ограниченный тупой язык молодежи, смешивающей англизированные украиноподобные слова с исковерканным и кастрированным русским, забывшей, что такое книга, да и не знавшей этого, так как неоткуда и не от кого это было узнать. Да, беря что-то у других, смотри, чтобы это не вытеснило твое лучшее, настоящее, а само не оказалось дерьмом в конфетной обертке, как это часто оказывается на самом деле, по статистике реальной жизни.

Машина плавно остановилась.

— Приехали, — сказал Свед, выбираясь из «яичных» недр. — Это — спортивные комплексы Шебека.

Маня мгновенно проснулась и вышмыгнула из такси, прежде чем я успел отреагировать. Вот вредное животное, хоть бы не кинулось ни на кого, хотя здесь, похоже, никого и не было.

Я вышел следом, останавливаясь и задирая голову вверх: передо мной возносились ввысь циклопические серые стены гигантского здания, если только это чудовищное сооружение можно было назвать «зданием». Здесь отсутствовало то множество мостов и переходов, что связывало остальные строения города. Здание стояло отдельным огромным многокилометровым монолитом, слабо освещенным по сравнению с остальным мегаполисом и от этого кажущимся еще монструознее по сравнению с ажурной легкостью небоскребов города.

— Когда начинаются игры, здесь все сияет от света, — заметил Свед. — Пошли, вон эскалаторы.