Илья Бердников - Ставка на Проходимца

Шорох ползущего тела приблизился вплотную, я услышал даже глухое сопение… опля!

Патлатая голова с широко распахнутыми, хорошо видимыми мне через тактические очки глазами медленно высунулась из-за валуна чуть-чуть выше того места, что я ожидал. Человек постарался сопроводить свою голову стволом кургузого пистолета, чтобы выстрелить как можно быстрее, но все-таки опоздал.

Бах! Выстрел прозвучал резким и неприятным хлопком, и лицо длинноволосого ползуна разлетелось темной кашей от прямого попадания крупной, согласованной картечи. Такую применяют для охоты на волка. Или на людей, что часто являются еще большими зверьми.

Выстрелив, я сразу чиркнул зажигалкой, затем бросился в сторону убитого противника, выпал из-за валуна и снова покатился вниз. Пусть разбираются теперь в темноте, кто это катится: подстреленный друг или враг. Темнота, к слову, была уже не совсем полной: когда я оказался внизу холма и врезался в песчаный язык, протянувшийся по каменистой равнине от пустыни, от покинутого мной валуна вверх, к хижине, поднималась, разгораясь, огненная неровная дорожка. Да и чего ей было быть ровной, когда я так махал рукой с банкой? Зато пламя должно было отвлечь от меня внимание, давая мне некоторую фору в действиях…

Свист, раздавшийся над склоном холма, заставил меня приподнять голову над песчаным гребнем. Сейчас же мелькнуло несколько вспышек, и в мой бок ударила пуля. Другие ушли «в молоко», но и одного попадания мне было за глаза достаточно для легкой паники: в любой момент пуля могла попасть не в защищенный курткой корпус, а в мою буйную головушку… и сотворить еще один безголовый труп. На этот раз — из меня.

Пришлось перекатиться через гребень и выпалить наугад из дробовика. Похоже, мои неприятели не купились в этот раз, и мое падение их не обмануло. И то уже неплохо, что на склоне пылал огонь, слепя моих не оснащенных, по-видимому, тактическими очками противников.

Я дозарядил дробовик двумя патронами из патронташа взамен израсходованных. Оружие должно быть максимально готовым к огню. А шесть выстрелов — не четыре. Да еще можно седьмой патрончик прямо в приемник уложить. Вот так-то, дорогие пустынные волки!

Песок на гребне снова взлетел под ударами пуль — наверное, неприятелям померещилось какое-то движение с моей стороны. Или — что вернее — они отвлекают мое внимание, чтобы их подельник зашел мне незаметно в тыл. Эх, увидеть бы всю картину сверху: кто где прячется, у кого какой ствол…

Да, мечтать не вредно. По крайней мере, судя по выстрелам, нападающие не кучковались в одном месте, а рассредоточились вокруг холма, прячась во впадинках, за валунами… И чего это они не такие тупые, как NPC [1]в компьютерной игре? Перли бы прямо на выстрелы или выкрикивали какие-нибудь глупые кричалки, чтобы рассекретить свое местоположение. Так нет же, действуют обдуманно, осторожно, за шкуры свои волчьи боятся…

Я пополз вдоль песчаного языка, уповая лишь на Бога и на пуленепробиваемость плазмозавровой курточки. Да, длинноват все-таки дробовик — ползти неудобно. Его все же следовало укоротить — и ведь думал же над этим! Теперь вот ползи с опаской, чтобы не черпнуть песка дулом. Слава Богу, не нарезной ствол — несколько сухих песчинок для дробового выстрела из гладкого ствола не проблема. Вот если бы я наглухо грязью канал забил…

Темная фигура выросла передо мной неожиданно. Бах! Пуля ударила меня в грудь. Затвор лязгнул. Бах! Вторая пуля на пару секунд выбила меня из реального мира. Да, бронезащита бронезащитой, но сотрясение тела от прямого попадания — тоже не сахар! Баллистический шок еще никто не отменял, и я это вполне прочувствовал, когда восприятие сдвинулось, руки опаздывали навести дробовик, а темная фигура уже перенесла прицел, чтобы наверняка добить меня в голову.

Вот тут и появилась Маня.

Я толком и не успел понять, что же произошло. Фигура надо мной всхрапнула мокро и завалилась в сторону, заливая камень и песок черной, в цветопередаче тактических очков, кровью из рассеченной зубами гиверы шеи. Тупо глядя на откинутую вперед и вбок голову, что каким-то чудом держалась на остатках мышц и связок, — Маня грызанула человека сзади, враз перехватив ему позвоночник, — я еще некоторое время сидел, приходя в себя, и только какое-то чудо помешало остальным нападающим подстрелить меня в этот момент. Потом, опомнившись, я прилег на локти, подозвал гиверу и потрепал ее между ушами. Маня весело блеснула глазенками в свете луны, словно потешаясь над моей нерасторопностью, и я решил послать ее к сидящей в хижине сестре.

— Иди к Люське, понимаешь? — шепотом пытался втолковать я гивере, подталкивая ее в сторону холма. — Иди, ее охраняй! Люся, Люся, понимаешь, Манька? Иди же!

Маня недоуменно взглянула на меня, но, тем не менее, потрусила вдоль песчаного языка, то ли действительно поняв приказ, то ли решив продолжить далее свою страшную охоту. Я же, наконец-то заметив несколько полусогнутых силуэтов, приближавшихся ко мне со стороны лунного света, снова пересек, только уже ползком, песчаный язык, желая организовать приятную встречу ночным незнакомцам. Сколько же их тут? Надеюсь, меньше, чем моего сегодняшнего везения…

«Хреновый из тебя охотник, Леха! — пожурил я себя мысленно, стараясь вжаться в песок. — Если бы не Маня…»

Действительно, несмотря на месяцы подготовки в центре МТК, действовал я в условиях реального боя куда как позорно. Подставился под выстрелы затаившегося врага, хоть и был оснащен намного лучше, чем он: никаких приборов ночного видения у нападавших замечено не было, они пользовались только лунным светом и тем освещением, что я им устроил, думая, что этим дезориентирую врага, но, похоже, только помог ему, подсветив картину боя. Так что и впредь мне не следовало обольщаться насчет своих тактико-боевых характеристик, а уповать больше на неожиданность и на волю Всевышнего.

«Господи, — взмолился я мысленно, — только до Люськи их не допусти!»

Ночные разбойнички, как я решил про себя именовать неприятеля, добрались до трупа своего товарища и через пару секунд разразились целой какофонией хриплых воплей: видимо, им не понравилось состояние их друга. Еще бы, не каждый день людям голову со спины откусывают.

Я решил, что эти несколько секунд изумления пойдут мне на пользу, и, вскочив на ноги, выпустил три заряда картечи, стараясь перемещаться и приседать, как учили инструкторы. Бах! Бах! Дробовик сильно бьется в руках, один из разбойников падает, что-то вопя и крутясь в песке. Бах! Мимо! Остальные прыснули в стороны, уходя с линии огня, перекатываясь по песку, открывая ответный огонь. Близкие вспышки, даже смягченные очками, сбили меня с толку, и я растерялся, хоть ни одна пуля в меня и не попала. А могла бы: на вершине песчаного гребня, с луной, ясно озарявшей мою фигуру, я представлял собой прекрасную мишень. Видимо, мое эффектное появление все же застало разбойников врасплох. Я упал на колени, сделал еще пару выстрелов, ориентируясь на вспышки, никого, похоже, не зацепил, и тут — хрясь! — в моей голове словно петарда лопнула. Холодный песок ударил по лицу, забил разинутый рот…