Геннадий Эсса - Огненный шар

– Заряжай! – звучал приказ. – Давай ядра, давай порох!

Ник больше не видел ни Жана, ни Павла. Перед ним была только его команда.

Снова просвистели несколько пуль у самой головы. Ник на мгновение остановился, обдумывая ситуацию, услышал где-то рядом голос Жана. Тот что-то просто орал, требуя его допустить к наводчику.

Ник протер глаза от едкого дыма, наконец увидел своего друга, который уже стоял у края борта и палил из мушкета и ружья по противнику.

– Иди, подавай снаряды, – кричал старший расчета. – Еще одного нашего убили, помогай!

Жан бросился к орудию.

– Подвинься, дядя, – сказал он, отталкивая наводчика в сторону. – Дай-ка я пальну по этому корыту. Я уж точно не промажу.

Наводчик, разочарованный своими результатами стрельбы, послушно отошел в сторону.

– Давай снаряд, впихивай в дуло… сейчас ему борт проломлю. Я же говорил, что в тире у меня все получается: из десяти девять выбивал! – Потом добавил: – Правда, в третьем классе это было…

Жан медленно стал разворачивать тяжелую пушку в сторону баркаса и уже не слушал, что ему в ухо кричал старший орудия.

– Слушай ты, косоглазое отродье, заткнись! Стреляешь в воздух, как предатель. Все государю доложу, – взбесился Жан.

– Так волны же, дурень! Попробуй, попади, – оправдывался моряк.

– Смотри, дядя! – Жан навел орудие. – Давай запал! Огонь!

Снаряд точно попал в борт баркаса, но не того, в который метил Жан, а в стоящий рядом, проделав ему огромную дыру.

Жан от удивления даже встал в полный рост.

– Пушки кривые государю подсовывают, – пробормотал он. – Только из-за угла стрелять. Кто же там ему их отливает? – Жан напряг память, вспоминая уроки истории. – Ах, Демидов! Вот скотина! Деньги фальшивые штампует, пушки кривые лепит… Скоро ядра квадратные начнет шлепать… Доложу государю непременно.

– Ты что там бормочешь, наводи! – кричал старший расчета. – Еще так сможешь?

Жан посмотрел на судно, в которое метил.

– Заряжай, – теперь уже Жан сам командовал моряками, переложив на них свои обязанности и взяв на себя роль наводчика. – Быстрее, чего копаетесь! Наберут по объявлению, потом подставляй врагу из-за них свою голову. Она у меня дорого стоит.

Снова раздался залп, и снаряд угодил прямо в лодку, на которой шведы покидали тонувший баркас.

Подбежал командир.

– Молодцы! – хлопнул он по плечу старшего, но тот в недоумении молча пальцем указал на Жана, который, не обращая ни на кого внимания, орал свое:

– Заряжай!

– Это что тут за пацан заправляет? Это он баркас потопил? – спросил удивленный командир.

– И лодку тоже, – добавил старший.

Рядом грохнуло орудие, где находился Ник.

– Левее возьми, – кричал Жан Нику. – Этого я приметил, сейчас я его опущу.

Неожиданно появилась Ин, принесла около десятка мушкетов, раздала морякам.

– А мне? – кричал Жан.

– Тебе и так хватит, у тебя пушка есть, – крикнула она, заметив, как он управляется с орудием.

Жан отскочил в сторону, заметив, что на него от качки покатилась пушка, сорвавшись с тормозов.

– Ну-ка, мужики, напряглись, стопора отлетели! – командовал Жан.

Несколько пуль просвистели теперь уже у него над ухом.

– Эх, автомат бы, – мечтательно произнес Жан, наводя в очередной раз орудие на корабль довольно большого размера, с которого мелькнул огонь. Белые клубы дыма тут же заволокли весь обзор.

Чьи-то сильные руки схватили его за плечи и уложили на палубу. Жан не успел опомниться, как страшный удар снаряда обрушился на борт корабля. Он поднял голову, обернулся на своего спасителя.

– Спасибо, дядя, – сказал он и тут же вскочил и подбежал к орудию: снова стал наводить его на противника. – Была не была, пусть даже и промажу, но мачту завалю его точно.

Раздался выстрел, и, действительно, мачта на корабле противника разлетелась в щепки.

– Ты где так научился? – крикнул Ник.

– Здесь. Просто не люблю, когда кто-то хочет сделать мне плохо, – ответил Жан, и подхватив падающее тело моряка, сраженного пулей, повалился вместе с ним на палубу.

Павел стрелял уже из мушкета прицельным огнем. Он уложил человека четыре, прячась от встречного огня за борт корабля. Ин ему и еще нескольким морякам еле успевала их перезаряжать.

– Где твоя пушка? – крикнул Жан.

– Ее снарядом повредило. Уже не стреляет, – объяснил Павел и, высунувшись из-за борта, произвел несколько выстрелов подряд.

Перепуганная такими событиями, Ин делала огромные усилия, чтобы не выдавать своего страха, и находила в себе силы подбадривать моряков.

Огонь велся с огромным ожесточением с обеих сторон.

Неожиданно яркая вспышка ударила в лицо Жана, и он схватился руками за лицо, на мгновение застыл.

– Что с тобой, сынок? – подбежал к нему старший расчета.

Жан убрал руки от лица, заморгал глазами.

– Мои волосы, – жалобно пробормотал Жан.

– Немного подпалились, но зато живой, – объяснил моряк. – Почти прямая наводка была.

– Ах ты, сука! – в очередной раз взбесился Жан, приглаживая ладонями свои волосы, которые стояли на голове дыбом. – Ну-ка, покажи мне его. Он меня чуть не поджарил. Где он?

– Где, где? С борта стреляет противник, вот где.

– Пашка, дай мне пару мушкетов, – закричал Жан.

Подбежала Ин и подала мушкеты.

– Смотри, осторожней, – предупредила она.

– Что за хрень! – Жан повертел их в руках и бросил в сторону, подбежал к пушке. – Зарядили?– спросил он моряков.

– Зарядили.

– Ну-ка покажи, с какого борта пальнул, – не успокаивался Жан, разворачивая орудие.

Через секунду раздался выстрел, и с корабля противника, вместе с кусками досок, в воду полетело несколько человек.

– Среди них был тот, что в меня хотел попасть? – спросил Жан у моряка, – или это не те?

– Ты что, пороха обнюхался? Откуда мне знать? – удивился моряк.

– Значит, попал, – удовлетворился Жан. – Заряжай!

Спустя еще час ожесточенного боя настало затишье.

– И чего так тихо? – удивился Ник.

– Все на обед пошли, – ответил Жан, присаживаясь прямо на палубе между Ником и Пашей. – Пожрут и опять стрельбу продолжат.

– Жан, вот я тебе удивляюсь, – сказал Павел. – Откуда у тебя столько злости? Ты же не такой. Таких же девушки не любят, а тебя любят.

– Ты что-то путаешь, – ответил Жан, вытирая грязное лицо такой же грязной ладонью. – Девчонки меня не любят, это факт, но с ума сходят.

– И почему?

– Тебе показать или на словах поверишь?

– Не надо, – сказал Ник. – Показывать ничего не надо. Я верю. А злой-то что такой?

– Я не злой – я справедливый. Врагов жалеть не надо. Если не ты их, то они тебя – это известно? А я еще пожить хочу.

– Правильно, молодец! – поддержала Ин и подсела рядом. – Наш Жан – врожденная прелесть. Был бы ты постарше, я бы в тебя влюбилась.