Макс Ридли Кроу - Сердце Рима

– Поднимайся, Ника.

Гул в ушах сменился грохотом, затем будто подули в затылок тонкой струйкой ледяного воздуха, и Ника ощутила прилив сил. Она открыла глаза.

Колин поспешно закрывал программу, Сэб отключала последние датчики. Алекс помог Нике подняться.

– Что случилось? – спросила она, выпрыгивая вслед за ассасином из фургона.

Земля предательски пошатнулась, и Ника упала в песок. Ее еще слишком шатало после сеанса и того, что вколола Сэб.

– Прометей кого-то засек, – Алекс поднял ее и повел за собой, не отпуская руку. – Уходим. Фургон доставят по воде, нас заберет вертушка с площадки на крыше…

– Тут есть площадка на крыше?! – Ника сама не понимала, что ее удивило.

Подъем в несколько десятков ступенек показался вечностью. Сердце выпрыгивало из груди. Пока она приходила в себя на террасе, подоспели Сэб и Колин. Вместе с Алексом они судорожно паковали сумки. Это напоминало безумные сборы перед поездкой на море, только вместо шлепанцев бережно укладывались автоматы.

Перехватив изумленный взгляд Ники, Сэб усмехнулась:

– Прометей открыл свой арсенал. Я начинаю любить этого парня.

– Не слишком усердствуй, – напомнил Колин, флегматично засовывая в рюкзак коробки с патронами. – Доверять бывшему Созидателю – все равно что лакомиться блюдом из фугу в забегаловке. Нелепо и бессмысленно.

Ника подошла ближе, ощущая себя чужой и лишней. Что делать? Как помочь? Как справиться с дурнотой и собственной слабостью? И почему, почему их снова нашли…

– Они здесь! – крикнул Прометей, сбегая по лестнице. Он прыгнул через последние ступеньки и подхватил собранный рюкзак. – За мной!

Его голос утонул в оглушительном гуле. Стекла задрожали, стены заходили ходуном, с полок посыпались дизайнерские безделушки.

– Ложись!

Ника увидела вспышку в зеркальном боку огромной вазы, и в следующий миг ее тело понесло вперед. Подобное она ощущала только в детстве, когда вопреки запретам родителей отправилась купаться в сильный шторм. Волна подхватила ее у самого берега, закрутила, как беспомощную тряпичную куклу, и, выворачивая в разные стороны руки и ноги, увлекла за собой.

Вот и теперь она на секунду утратила контроль над собственным телом. Ее швырнуло вперед с огромной силой, жаркий воздух, как из печи, обжигал кожу.

Ника ударилась о стену и рухнула на отполированный мрамор. В следующий миг пол накренился, и девушка покатилась вниз, безрезультатно хватаясь за ковер и ножку дивана. Мебель стремительно ехала следом за ней, грозясь раздавить. Ноги свесились над пропастью, и Ника закричала, пытаясь удержаться на изломе разверзшегося пола. Но огромный диван неумолимой силой снес ее на своем пути. Короткий миг полета, наполненного ужасом неизвестности, а затем – болезненный удар.

Ника сжалась уже после того, как ее накрыло диваном. Он встал на два борта, словно крыша дома, тем самым спасая ее от сыплющихся сверху осколков и обломков стен. На несколько секунд у девушки пропали все ощущения. Она лежала, не чувствуя тела, не слыша и почти не видя. В ноздри забивался запах гари, и кошмар, однажды пережитый ею, снова ожил. Ника будто вновь очутилась посреди взорванного ночного клуба, еще не зная, что ее друзья мертвы.

Она лежала, глотая горящий воздух ртом, бессмысленно смотрела на порванную обивку спасшего ее дивана. Забытье отступало, и каждая часть тела начинала нестерпимо болеть, словно не осталось ни одной целой кости. В груди, под ребрами, будто кипело масло. Она с трудом делала каждый мучительный вдох, и какое-то время боялась шелохнуться.

Звуки все еще были приглушены, доносились будто сквозь толщу воды. И вот воздух разрезал пронзительный свист, а затем громыхнуло, и дом снова содрогнулся. Заскрежетало, заскрипело. Ника зажмурилась, инстинктивно накрыла голову руками. Обломки стены завалились на диван, едва не раздавив его. Скрипнула стальная рама. Ника закашлялась в облаке пыли и дыма.

Настала тишина. Не было слышно ни голосов, ни грохота падающих конструкций. Только внезапно где-то там, за несколькими стенами, прозвучала автоматная очередь. Затем еще одна. В ответ раздались одиночные выстрелы. Ника перевернулась на живот. В груди болело, ладони, локти и колени были ободраны в кровь, но в целом, похоже, ей повезло. Она протиснулась вперед, со страхом выглянула из своего укрытия.

Нет, никакой надежды. Стены обрушились, и она очутилась в ловушке. Диван не защитил ее от смерти, а лишь отсрочил неминуемое. Ника всхлипнула, и с отчаянием начала тянуть на себя обломок не то мебели, не то колонны. Она хваталась за искореженное металлическое крепление, разрезая кожу на пальцах. Девушка закричала сквозь слезы, но все, на что хватило ее сил – это на несколько сантиметров сдвинуть глыбу.

– Сука, – прорыдала она, с ненавистью царапая, оттягивая, толкая проклятый обломок.

Прислушалась. В доме тишина. Либо те, кто атаковали поместье Прометея, ушли, либо находятся в другом крыле. Если они спустятся… впрочем, это не обязательно. У нее есть все шансы умереть без их помощи.

Сквозь шорох осыпающегося гипса ей почудился голос. Девушка замерла. Показалось?

– Кто здесь? Есть кто-нибудь?

– Есть! – воскликнула Ника, давясь слезами. Она подтянулась на локтях вперед, почти прижимаясь к щели между обломками стены.

Голос, доносящейся из-за развалин, давно не вызывал в ее душе столько чувств, такой надежды и счастья.

– Ника? – вопрос Алекса звучал так далеко, что, казалось, из другого мира. – Не шевелись. Я сейчас.

Она рассмеялась от облегчения, вытерла слезы кулаком. «Не шевелись». Да если бы она могла шевелиться! Диван оказался и спасением, и клеткой.

По ту сторону стены откатывались камни, шорох слышался все ближе, и вот, наконец, она увидела в щели мелькнувшие пальцы.

– Цела? – теперь на нее смотрел прищуренный глаз. Бровь была рассечена, кровь залила веко и щеку. Переносицу перечеркнула бордовая полоса.

– Надеюсь, я выгляжу лучше, чем ты, – честно призналась Ника.

Он хмыкнул, и лицо исчезло из просвета. Девушка испугалась, что он куда-то ушел, но вот Алекс снова появился:

– Я не смогу здесь расчистить. Оно обвалится, и тогда еще несколько часов работы, и то, если повезет.

– Ты умеешь поддержать. Предлагаешь мне протиснуться в эту щель?

– Подожди. Я обойду через подвал. Попробую с другой стороны.

– Нет! – крикнула Ника, когда он исчез из поля зрения.

В ее возгласе было столько страха, что он тотчас вернулся и вопросительно посмотрел. Ну как же ему объяснить, как страшно вновь остаться одной?! Как сжимается сердце от каждого шороха, когда не знаешь, чего ждать: нового обрушения или появления убийц. Как жутко задыхаться в одиночестве, думая о смерти.