Наталья Дмитриева - Колос времени [СИ]

Мартина замерла, не зная, что предпринять. Волк зевнул, широко распахивая черную пасть, и улегся на краю склона, положив голову на передние лапы.

Девушка неслышно перевела дыхание.

…Да и как тут не поддаться страхам, когда вести с восточных границ приходили одна хуже другой! Говорили даже, что, несмотря на урожайный год, сотни человек сходят с ума – бегают по пустошам голыми, прикрываясь лишь волчьими или медвежьими шкурами, рычат и воют точно дикие звери; многие из них сбиваются в стаи, по ночам воют на луну, разрывают могилы, поедают трупы. Бешенство охватывало целые деревни, а перед тем, как это случалось, люди видели огромного седого волка с горящими как угли глазами – не иначе как самого дьявола в зверином обличье, насылающего проклятье на христианскую землю…

Кое-как поднявшись на ноги, Мартина двинулась вдоль полосы кустов, стараясь держаться к хищнику лицом. Рука ее внезапно нащупала пустоту, за которой обнаружился давно разыскиваемый проход. Не раздумывая, девушка согнулась, пробираясь между торчащими и цепляющимися за одежду ветками. Сверху на голову посыпалась снежная крошка. Тропа, миновав лениво журчащий под настом ручей, потянулась вверх и запетляла по пологим склонам. Кусты скоро кончились, идти стало легче. Встряхнувшись, Мартина выбралась на ровное место и снова побрела по колено в снегу. За дальней полосой деревьев уже виднелась ровная черная гладь озерной воды. Теперь бы пройти вдоль берега до старых рыбацких времянок…

Приглушенный звук заставил девушку оглянуться. Волки трусили по оставленной ею борозде в сотне шагов позади. Двигались неторопливо, жадно вдыхая морозный воздух. Заметив, что она остановилась, тоже замерли, потом плавными скользящими шагами двинулись вперед. Мартина отшатнулась, подвернула ногу и едва ни упала. Вожак коротко рыкнул, и стая разом сорвалась на бег, тремя ровными стрелками вспарывая белый наст, разбрызгивая в стороны снежные хлопья.

Мартина припустила во весь дух – не к озеру, а к ближайшей рощице, в середине которой возвышался старый кряжистый дуб. Сюда в канун Иванова дня, который лэтты называли Лиго, приходили крестьяне из окрестных деревень, плели венки из дубовых веток, разжигали костры, славили древнего бога этих земель. Отсюда девушки уходили в ночь искать цветущий папоротник… По местному поверью нечистая сила не могла приблизиться к священному дереву, и Мартина, хоть и была доброй христианкой, но сейчас и впрямь готова была взмолиться заснеженному великану о помощи.

Услышал он ее или нет, но волки один за другим замедлили бег и, в конце концов, остановились, вдруг потеряв к жертве всякий интерес. Что-то за деревьями привлекло их внимание, заставив насторожиться. После недолгого размышления вожак дал сигнал к отступлению и первым повернул обратно. Мартина заметила это, только добежав до дуба – неохотно отступающие волки время от времени останавливались и смотрели на упущенную добычу, но все же отходили дальше и дальше.

Девушка перевела дыхание, от всей души вознося хвалу своему небесному покровителю, и в эту же секунду за ее спиной заржала лошадь.

С опаской выглянув из-за ствола, Мартина увидела всадника – неподвижно застыв среди деревьев, он глядел вслед убегающим волкам и девушку будто совсем не замечал. Длинный плащ с бобровым оплечьем скрадывал его массивную фигуру, но лицо, затененное поднятой ко лбу ладонью, показалось ей знакомым.

Конь нетерпеливо тряхнул заиндевевшей гривой, звякнул удилами, фыркнул, выпуская из ноздрей плотное облачко пара. Мужчина повернул голову, встречаясь глазами с Мартиной. В этот момент девушка его узнала и в смущении отпрянула, скрывшись за деревом. Неприятный холодок внутри немного остудил ее пылающие щеки, и она с тревогой представила, что же случиться, если в ней узнают младшую дочь барона. Все раскроется, а отец… Матерь Божья, спаси и помилуй! Отец наверняка велит ее выпороть, а то и вовсе сошлет в монастырь святой Бригитты, как намедни грозился. Невольно перекрестившись, Мартина пригнулась, опустила голову и торопливо зашагала к озеру, все еще надеясь, что встречный примет ее за простую крестьянку, выбравшуюся в лес за хворостом…

Поздно! Всадник, бесшумной тенью вынырнув из-за деревьев, перегородил ей путь. Его рука под плащом легла на пояс, но тут же соскользнула, стоило ему разглядеть испуганно съежившуюся девушку. С минуту мужчина смотрел на нее, недовольно хмуря густые брови, потом дернул удила, заставляя коня обойти девушку по кругу. Мартина вспыхнула. Столь бесцеремонное разглядывание наконец ее возмутило, но пока она молчала, опасаясь себя выдать. Не выдержав, она повернула голову, и в тот же миг лицо мужчины разгладилось, а подозрительность во взоре сменилась явным удивлением.

– Фрейлейн фон Зегельс?

Отступать было некуда. Подавив невольный вздох, Мартина подняла глаза, глядя ему прямо в лицо.

– Господин Хорф…

Внезапно мужчина расхохотался. Покрасневшая девушка чуть было ни бросилась бежать, но вместо этого выпрямилась во весь рост и смерила весельчака надменным взглядом, развеселив того еще больше. От громкого смеха с ближних деревьев посыпался снег, а над рощицей с заполошным карканьем взметнулась воронья стая. Пристукнув кулаком по луке седла, мужчина тряхнул головой, все еще смеясь.

– Ох, фрейлейн фон Зегельс, право же… Вот уж не ожидал встретить здесь благородную барышню! – Он нарочито внимательно оглядел ее суконный чепец с короткими крыльями, какой носили местные крестьянки, задержался взглядом на длинных кистях верхней шали, сколотой на груди медной сактой, потом перевел его на облепленный снегом подол серой шерстяной юбки и снова усмехнулся.

Мартина виновато потупилась.

– Я… я… я тоже не ожидала вас здесь увидеть, господин Хорф, – торопливо произнесла она, подтягивая края шалей. – Мне следует благодарить господа нашего Иисуса Христа и его Пречистую Матерь за то, что они послали вас сюда. Если бы не ваше своевременное появление, меня бы растерзали волки…

Хорф перестал улыбаться.

– А, так они шли за вами, – пробормотал он, странно глядя на девушку.

– Да, и я…

– С каких пор девица из рода Унгернов так поглупела, что бродит по лесу в одиночку! – резко оборвал ее мужчина. – Или с вами есть еще кто-то? Отвечайте! Что это вам тут понадобилось?

Девушка гордо вскинула голову.

– Мне не понятен ваш тон господин рыцарь! Разве эти угодья принадлежат вам? Что-то не припомню, чтобы отец вам их дарил!

– О, девчонка-то с норовом… – неприятная ухмылка и сопровождающий ее взгляд заставили Мартину сжаться.

– Разве я не могу гулять, где захочу? – уже тише повторила она.

– В таком виде? Сомневаюсь!