Виктория Самира - AYENA

Друид досадливо крякнул и сел. Намеренно на полсекунды раньше, чем Тагир озвучил свое дозволение. И этот жест тоже не остался незамеченным.

Канцлер, как обычно, взял на себя роль распорядителя. Озвучил стандартные правила процесса и главный смысл собрания, а затем предложил высоким лордам перейти к обсуждению, результаты которого будут учтены императорским судом. Но все прекрасно знали, что решение будет принято уже здесь, а судебное заседание — чистейшая формальность «для народа».

— Итого, — подвел черту канцлер, — превышение должностных полномочий и убийство доктора Коди, друида.

— У нас такого никогда не было, — задумчиво произнес лорд Морин. — Что вообще за странная практика, судить высшего лорда? Мне кажется, это не очень правильно.

— Боитесь потерять свою безграничную власть? — ехидно спросил кто-то из неопознанных высших.

— А завтра нас начнут судить за все? — гаркнул лорд Бетан.

— А с чего вы взяли, что вы выше закона? Вы ему подчиняетесь!

— Что значит выше или ниже, мы и есть закон! — Бетан покраснел от возмущения.

— Не чернь будет решать судьбу лордов! Судья должен быть хотя бы из числа высших!

— Виктор Коннор — не наследный лорд, он приемный, — вкрадчиво напомнила леди Уоллес.

— И единственный представитель альварской общности в совете, — включился в беседу лорд Райвен.

— И что с того? Он обычный сиволапый мужик, даже не с наследным титулом! Какой там высший суд?

— Титул ему дал император, — на удивление тихо напомнил лорд Райвен, но под его взглядом оппонент дрогнул. — Лорд Коннор был воспитан в альварской автономии. Вам напомнить, что количество лордов в этой общине как-то не соответствует экономическому влиянию зоны на всю финансовую структуру империи? Говоря проще, вы забыли, кто вас кормит и откуда берется две трети бюджетных ресурсов страны? У альвов неоднозначная репутация и особенная мораль. Поэтому, чтобы уравнять в высших имперских органах власти людей и альварскую автономию, его величество дал титул человеку, воспитанному в приемной семье. Для представления и защиты интересов автономии в органах власти. Вы сомневаетесь в решениях его величества? Император Тагир здесь, можете озвучить свои сомнения.

— Лорд Райвен, вы снова ведете себя неподобающе! — зашипел канцлер.

— Нет, — внезапно озвучил свое мнение император, и все разом замолкли. — Лорд Райвен совершенно прав. Я в курсе ваших дружеских отношений с лордом Коннором и понимаю ваше желание встать на защиту. Но постарайтесь сохранять объективность. Мы можем назначить для альварской автономии другого… защитника интересов.

— Ваше величество, — Гаральд Райвен не побоялся встать во весь рост, невольно подражая жесту Кима, — я сейчас сужу не с позиции друга, а с позиции экономиста. Виктор Коннор воспитывался среди альварской аристократии. Он прекрасно знает нравы и обычаи элиты, он вхож в высшие круги и принят там как свой. И пока что лорд де Зирт — единственный представитель альвов в совете. При том, что альвы доминируют в ресурсной политике страны. Но общество продолжает отторгать их из-за слишком большой разницы в менталитетах. Чтобы защищать интересы стратегически важной общности, нужен тот, что был воспитан в этой культуре, а не просто назначен указом сверху. Ваше решение было идеальной тактикой. Я как экономист не стал бы его менять на менее выгодное.

— Меня так остроумно хвалит восходящая звезда имперской экономики? И диктует мне свои условия? Надо же, я польщен, лорд Райвен. Мы с вами мало пересекались, не доводилось воочию видеть вашу легендарную дерзость, на которую то и дело жалуются.

— Его величество недоволен вашим поведением, — ехидно заметил канцлер.

— Я этого не говорил, — сурово осадил император. — Попрошу вас не перевирать мои слова. Лорд Райвен, вы правильно мыслите, но постарайтесь сдержать свой характер. Я с удовольствием уделю вам время для приватной аудиенции. Обсудим проблемы Альварской автономии и перспективы бюджетообразования империи. А сейчас давайте продолжим по существу. Лорды и леди?

Получив разрешение, высокородные одновременно загомонили:

— В общем, какая вам разница, приемный или нет, права распространяются на всех лордов!

— Закон равен для всех!

— Люди не могут быть равны, люди вообще не равны по своей природе, они вообще не равны никак!

— Доктор Коди был уважаемым друидом!

— Он был преступником и наркоторговцем!

— Таких вообще нужно расстреливать без суда и следствия!

— Вы предлагаете в борьбе с наркотиками действовать, как эти мясники-каратели?

— Зато они обеспечивают реальный результат, — ввинтился в разговор до того молчавший де Зирт. — У нас количество жаждущих на порядок меньше, чем в соседних странах. При том, что вы прекрасно знаете, сколько каждый день диагностируется психических нарушений.

— Имперский референдум показал, — поддержал друга Ким, — что жители полностью согласны с этими методами борьбы. Хотя друидская общность не одобряет карательных методов. Мы за излечение преступников, а не за их убийство. Но один жаждущий может погубить сотни, даже тысячи невинных людей. И если есть возможность предотвратить эти преступления методом самого жесткого пресечения…

— А скольких еще может убить лорд Коннор, если ему позволить и дальше творить самосуд?

— Служба психологического контроля не выявила никаких нарушений, — напомнила матрона Шания. — Виктор действовал из других соображений. Вам прекрасно известно, из каких. Материалы дела и показания лорда изучили все.

— Неужели нельзя было сделать это как-то аккуратнее? — хмыкнул лорд Бетан.

— Ну, в целом, он прав… Но, если его отпустить, начнется революция. Это дестабилизирует ситуацию в стране. Он был поставлен защищать закон, а в итоге начал действовать как мясник. Если так пойдет дальше, мы свалимся в тотальное беззаконие.

— Сегодня, — снова взял слово Ким, — в городской больнице умер племянник одного из высших лордов. Я не буду упоминать имен. Но умер он от наркотиков. Вы пытаетесь скрыть эту информацию, но она становится все более известной.

— Общественное мнение, по данным статистики, уже всколыхнулось, — пискнул один из помощников канцлера.

— Рейтинг личной популярности лорда Коннора в народе значительно вырос после публикаций о той операции…

— Можно подумать, мы тут рассматриваем не закон, а общественное мнение! Кого оно интересует?

— Общество в последнее время много чем недовольно, — заметил де Зирт. — К этому костру уже осталось только поднести спичку.

Ким поймал взгляд императора. Бесконечно уставший, мечущийся, наполненный сомнениями. Несмотря на всю многослойную защиту артефактов, увидел его тело — изможденное, истерзанное, сбоящее. Император колебался. И Ким понимал, почему.