Наталья Солнцева - Ожидай странника в день бури [Золотые нити]

Однако количество воинов теперь разделилось. Оставшихся в зале было больше, и они, круша все на своем пути, ринулись в другие помещения, надеясь догнать беглецов. Комнаты начали наполняться удушливым дымом от загоревшихся занавесей и деревянной отделки.

Сиург и Тинния бежали длинным внутренним коридором, слыша топот погони. Теперь молодой рыцарь по достоинству оценил и постройку дома, и извилистый коридор, полный неожиданных поворотов и глубоких ниш. В некоторых местах проход становился настолько узким, что они с Тиннией едва пробирались по одному. Все это создавало трудности преследователям, которые сильно отстали.

– Мне надо взять кое-что в моей комнате...

Она с трудом переводила дыхание. Румянец еще резче выступил на побледневшем лице.

– Это так необходимо? Нам нужно спешить. Дом наверняка окружен. И мышь не проскочит. Откуда только взялись эти люди? И что им нужно?

– Иди один, не подвергай свою жизнь опасности. Из святилища Богини есть вход в подземелье. Им давно не пользовались, но не думаю, чтобы он обсыпался. Впрочем, выбора все равно нет.

Рыцарь подумал, что, пожалуй, они еще успеют добраться и до ее комнаты, и до святилища Богини.

– Я помогу тебе. Бежим!

Знакомая дверь в комнату, где он долго и мучительно выздоравливал, проваливаясь в бред, метаясь в жару, где над ним склонялось обеспокоенное лицо женщины из его снов... разбудила в нем тоску и опустошенность. Он снова терял, и терял безвозвратно...

Маленьким ключиком, который висел на золотой цепи у нее на поясе, Тинния открыла крышку резного сундучка, достала оттуда кое-какие вещи, быстро сложила в мешочек из синего бархата. Уже собираясь уходить, стремительно вернулась, сорвала со стены арбалет и, не оборачиваясь, выскользнула в коридор.

– Торопись, сейчас они будут здесь!

Не успели молодые люди скрыться за очередным поворотом, как появились разгоряченные погонейвоины. В коридоре уже пахло дымом, и доносился зловещий гул бушующего пожара.

...Рыцарь Сиург сражался как во сне – задыхаясь в дыму, медленно отступая к заветному входу в святилище Богини. Его меч свистел, отсекая руки, разрубая головы, плечи и торсы, бешено мелькал, молниеносно отражая удары, раскалывая железные панцири, словно яичную скорлупу... Нападающие мешали друг другу в задымленной тесноте коридора, спотыкались о трупы и истекающих кровью раненых, которые усеивали путь отступления рыцаря и женщины. Пол стал скользким от крови, ее приторный запах перемешивался с клубами дыма...

Вопли и проклятия раненых, гул пожара, крики сражающихся, высекающие искры удары металла о металл, стоны, пот, заливающий глаза, перекошенные, оскаленные лица – все слилось в одну мелькающую, гудящую, дымящуюся, кровавую воронку...

Рыцарь Сиург не замечал, что уже несколько раз ранен, весь в крови, своей и чужой. Ловя ртом едкий удушливый воздух, раздирающий горло и легкие, кашляя, смаргивая стекающий на глаза пот, не чувствуя ног и рук, преодолевая слабость, головокружение и тошноту, – он своим мечом и телом защищал женщину и путь отхода. Между нею и поредевшими, яростно сражающимися воинами, которым путь к спасению отрезал пожар, – ничего и никого больше не было. Если он упадет...

Он уже не чувствовал боли, не чувствовал ничего, даже того, дышит он или нет. Густой дым заполнил коридор, и ничего не стало видно. У рыцаря не было времени думать о том, куда идти и что будет, – пульс жизни измерялся ударами меча. Сознание меркло... кровавая пелена застилала глаза, звуки отплывали вдаль... напряжение достигло своего последнего предела, и он ощутил, как мягко и невесомо опускается в небытие, наполненное тишиной и ледяным, обжигающим отравленную грудь воздухом...

Холод сковывал мышцы... ватная тишина давила на уши, дыхание улавливало сырую затхлость подземелья. Он открыл глаза, и ничего не произошло. Темнота ударила в зрачки, опалив страшной мыслью: слепота? Только не это!

Чья-то теплая рука провела по его щеке.

– Здесь темно. Где-то есть факелы, но я не могу их найти...

Он сам себе не поверил. Они живы? Как им это удалось?

– Поднимайся, – Тинния, невидимая во мраке, пыталась помочь ему сесть. Ее платье пропахло дымом и кровью. – О Господи, ты ранен!

– Так я... жив?

К нему медленно возвращались привычные ощущения и восприятия. Мир принимал свой обычный вид – проявляясь звуками, запахами, осязанием и болью. Боль постепенно заполняла каждую клеточку его измученной плоти. Сердце билось тяжелыми толчками, каждый вдох давался с трудом...

– Конечно, мы оба живы. А ты подумал, что уже в раю?

Он усмехнулся, тут же скривившись от боли.

– Для рая, пожалуй, темновато. Как мы сюда попали?

Она недоуменно молчала.

– Разве ты не помнишь?

– Нет...

Даже короткая беседа отнимала у него слишком много сил.

– Когда дым заполнил все, мы уже были почти у двери в святилище. Пока ты дрался, я открыла вход. В дыму ничего не было видно, и мы успели вовремя.

– Дьявол, я ничего не помню!

– Это не важно. Главное – мы живы и в безопасности. Твои раны глубоки, но не опасны для жизни, и кости не задеты. Я остановлю кровь. Нам нужно немного отдохнуть и идти.

– Ты тоже умеешь останавливать кровь без повязок?

Она улыбнулась в темноте, и он почувствовал ее улыбку.

– Где мой меч?

– Вот...

Она вложила ему в руку рукоятку меча, мокрую и скользкую от крови.

Рыцарь Сиург сидел, опершись о сырую земляную стену туннеля.

– Здесь есть кремни и факелы, – сказала Тинния. – Я постараюсь их найти. Ты сможешь разжечь огонь?

– Надеюсь, у меня это получится...

Силы медленно возвращались в его израненное тело. С трудом подняв руку, он проверил, на месте ли амулет. В угаре боя он напрочь забыл о нем! С усилием согнув дрожащие пальцы, он ощутил в ладони тепло золотого многоугольника, сжал чуть сильнее...

Откуда-то изнутри появилось приятное серебристое облако, окутало тело, впитываясь в обессиленные мышцы, сухожилия и кости, проникая во внутренние органы. Глаза рыцаря закрылись, и рука бессильно разжалась...

Тиннии пришлось самой разжигать огонь. Сиург все еще был без сознания, но это не опасно. Краски жизни возвращались на его лицо, дыхание выровнялось. С ним будет все в порядке. Когда они доберутся до лесного домика, дорогу к которому знает только она, раны можно будет обмыть и перевязать, сменить одежду, поесть и отдохнуть. Там их никто не найдет...

– Я видел среди твоих книг трактат Боэция [18] Боэций – христианский философ и римский государственный деятель. «Об утешении философией». Теперь нам как нельзя кстати придутся некоторые идеи оттуда.