Владимир Корчагин - Женщина в черном

— Да. Но у меня нет никаких претензий к Олегу. Всякий может заболеть…

— Так он и мне сказал. Но, боюсь, гораздо сильнее был его страх перед Строевым. Всем известна так называемая профессорская солидарность. А ведь скоро защита.

— И в этом можно понять Олега. Я сам, на своей шкуре испытал такую «солидарность».

— Все это так. Понять можно. Но я всегда мечтала и надеялась, что мой сын будет… настоящим интеллигентом. Не получилось…

— Ну, что вы, Ирина Павловна! Разве можно по одному этому случаю судить о человеке?

— Дело не в одном этом случае. Помнишь, я как-то сказала: «Яблоко от яблони далеко не падает»… — Она вдруг отвернулась, приложила платочек к глазам.

— Не надо… Зачем вы так? — растерянно заморгал глазами Никита.

— Да-да, хватит об этом, — постаралась улыбнуться Ирина Павловна. — Я же тебе приятную весть принесла. Вчера пришло письмо от Георгия Александровича. Он, оказывается, затерял твой адрес, поэтому написал нам. Так вот, в письме он просит передать тебе, что из шести заложенных по твоим данным скважин пять дали нефть, шестая — газ. Поздравляю тебя, Никита. Поздравляю от всей души!

— Спасибо вам, Ирина Павловна. Такое большое спасибо, что никакими словами не выразишь.

— Мне-то за что спасибо? Это тебе Георгий Александрович просит передать благодарность от всех работников его экспедиции. Но это еще не все. Он пишет также, что связался по телефону со здешним отраслевым институтом нефти и рекомендовал тебя на открывающуюся там должность старшего научного сотрудника. Там же, в институте, ты сможешь защитить и диссертацию. У них свой ученый совет. Кстати, Георгий Александрович — член этого совета. Все материалы по пробуренным скважинам он уже переслал в институт. А через месяц сам приедет сюда и окончательно устроит все твои дела. Так что поправляйся скорее и заканчивай диссертацию.

Она чуть помолчала, подавила невольный вздох:

— А Олега прости, если сможешь. Он тяжело переживает случившееся, я знаю. Думаю, это будет для него хорошим уроком. Совесть заставит его на многое взглянуть другими глазами.

— Да, со своей совестью не поспоришь.

А через несколько дней, когда Никита смог уже подняться с постели и даже выйти погулять в больничный парк, его навестила и Анастасия Ивановна. Присев рядом с ним на затененную скамейку, она ласково пригладила его непослушные вихры, бережно расправила воротник наброшенной на плечи пижамы и тихо произнесла:

— Я очень виновата перед тобой, дружок.

— Да что вы, Анастасия Ивановна! — искренне возразил Никита. — Только благодаря вам и получилось все так здорово!

— А это? — кивнула она на забинтованную руку.

— А это такой пустяк, что не стоит о нем и говорить.

— И все-таки я должна была предвидеть и это. Правильно отчитал меня Петр Эдуардович. Зря не посоветовалась я с ним. Можно ведь было и сына его Павла попросить помочь тебе. Да что теперь говорить…

— Вот и поговорим о чем-нибудь другом. А этот досадный случай просто забудьте.

— Легко сказать — забыть. А совесть?

— Слишком уж она беспокойная, ваша совесть. Но коль речь зашла о совести… Анастасия Ивановна, как с вашей точки зрения, точки зрения ученого-биолога, что такое совесть? Где и как генерируется у человека это чувство? Каков его биологический смысл? Ведь совесть ничего не дает человеку, кроме мук и страданий. Так зачем природе понадобилось наделять нас, кроме разума, еще и совестью. И как возникла она в ходе эволюционного процесса становления человека, в ходе борьбы его предков за существование? Что за преимущества давала она в этой борьбе?

— Э-э, дружок, слишком упрощенно ты понимаешь саму суть эволюционного процесса и того, что мы называем борьбой за существование. Надо уметь различать, что выгодно отдельному индивидууму, а что — всему виду. Для всякого отдельно взятого человека совесть чаще всего действительно лишь источник мук и страданий. А для всего вида Homo Sapiens? Всего человечества? Ведь именно эти муки и страдания заставляют человека заботиться о других окружающих его людях: его детях, внуках, родителях, родственниках, близких, знакомых, просто рядом живущих. А вот эта забота и помогла людям — не отдельному человеку, а всем людям! — выжить в той борьбе за существование, о которой ты говоришь. В борьбе каждого за всех, а не за себя одного, в борьбе против общего врага, а не друг против друга. В этом и заключается величие человека, источник его гуманизма и самоотверженности.

Ну а что такое совесть и где она генерируется? Я не смогу ответить на этот вопрос. И ведь это не единственное качество, присущее только человеку. А что такое жалость, сострадание, честь, долг, дружеское участие? Как они возникают в человеческом организме? Этого тоже никто тебе не скажет.

Одно для меня несомненно ясно: нет такого отдельного органа, который бы порождал эти чувства. Все они являются следствием жизнедеятельности всего человеческого организма. В этом смысле даже расхожая фраза «мысль — продукт мозга» в принципе неверна. Мыслит не человеческий мозг, мыслит Человек. Я нисколько не сомневаюсь, что если мозг отделить от человека, то при каких угодно, даже самых комфортабельных физиологических условиях он не сможет мыслить так, как мыслит нормальный человек. Человеческий организм — это нечто единое и неделимое, а главное — далеко еще до конца не познанное, и эта непознанность сохранится, наверное, навсегда.

— Как? Мы никогда так и не узнаем, что значит человеческое мышление, что значит совесть, жалость, честь?

— К сожалению, в любой науке, а тем более в биологии, есть некий порог, выше которого человеческий разум подняться просто не может. Помнишь, ты как-то спросил меня о рибосомах, которые у всех живых организмов Земли, начиная от одноклеточных водорослей и кончая человеком, абсолютно одинаково совершенны и не несут на себе никаких следов эволюции? Никаких объяснений этому нет. Это загадка. Но дело не только в этом. Тогда нам как-то не удалось детально поговорить на эту тему. А ведь рибосомы — это действительно основа жизни.

— Даже так?

— Да. Вспомни, как происходит в живой клетке продуцирование молекул белка. Вся информация о составе и структуре известных нам белков записана, как известно, с помощью четырех азотистых оснований: аденина, цитозина, гуанина и тимина на громадной молекуле ДНК. И вот в строго определенный момент небольшой участок ДНК, равный примерно одной пятисотой части ее длины, раздвигается, и на ней, этой раскрытой части, словно на некоей матрице, синтезируется соответствующая данному участку молекула РНК. После этого готовая РНК транспортируется в рибосому, и в ней, как в станке с программным управлением, в точном соответствии с конфигурацией поступившей сюда РНК образуется молекула запрограммированного белка.