Владислав Алейников - Энтропия

То ли почувствовав мой пристальный взгляд, то ли ощущая мишень на своей спине, сидящий на лавочке человек медленно начал поворачиваться в мою сторону. Проявляя усилие, я напряг палец на спусковом крючке, приготовившись стрелять.

– Тебе чего нужно? – спросил он глядя на меня, держащего за спиной руки. – Иди куда шел.

– Я тут, по соседству, – растерянным голосом заговорил я, – Мы вчера встречались.

Стрелок кивнул головой и отвернулся обратно. Еще до того как он меня увидел, я успел спрятать вооруженную руку за спину.

– Семья? – спросил я.

Мой вопрос остался без ответа.

Я сократил дистанцию еще на пару шагов.

– Что с ними произошло?

Не оставляя попыток развязать разговор, закинул еще один вопрос ушел в пустоту.

– Я просто подумал, может вы хотели бы погово…

– Проваливай! – вскочил с места стрелок, глядя на меня обезумившими глазами.

Недолго постояв, он развернулся и сел на место, взяв в руки бутылку.

Я вновь вытащил из-за спины пистолет и навел его на спину в джинсовой куртке. На этот раз рука не дрожала, и мне казалось, что я был готов выстрелить, как услышал звук ехавшей в нашу сторону машины.

В злости на самого себя и свое малодушие я возвращался к внедорожнику.

– Я мог это сделать, почему я этого не сделал! – ругал я себя. – Испугался какой-то машины. Какое им до меня дело? Нашел оправдание!

Я влез на водительское кресло, сразу же закинув в бардачок пистолет и хлопнув его крышкой. Еще несколько раз, ударив ладонью по рулевому колесу, я откинул спинку сиденья и уставился в потолок, размышляя о том, что же мне делать дальше. Единственной разумной мыслью было позвонить заблаговременно в полицию и сообщить об уже случившемся нападении. Только вот эта версия, так же как и остальные не выдержала собственной критики. Все обязательно пойдет не по моему сценарию. Опоздают, либо приедут слишком рано. Может быть, они отнесутся к звонку халатно. И даже если предположить, что все будет так, как я себе это представил, он ведь не сдастся. Смертник. Что ему терять? Он давно смерился с тем, что умрет. Как не поверни, все сводилось к жертвам. Между тем в мыслях то и дело возникали разбросанные по ординаторской тела в белых окровавленных халатах и обезображенное лицо женщины-врача…

Вглядываясь в зеркало заднего вида дабы убедиться в отсутствии кого-либо, я на большой скорости я подъехал к месту, где сидел стрелок. Окно заранее было открыто, и я без промедления навел мушку на грудь повернувшегося в мою сторону человека. Он смотрел на меня лицом цвета земли, как у покойника. Жизнь в нем выдавали только налившиеся от ненависти ко мне кровью глаза.

– Я знаю, что ты задумал, – я не позволю тебе этого сделать.

– Значит, ты тоже умрешь, – стальным тоном сказал он в ответ и перешагнул через невысокую железную оградку.

Стрелок шел в мою сторону решительным шагом, даже не пытаясь уйти из прицела. Казалось, что если он дойдет, то непременно сомнет меня вместе с автомобилем.

– Последний раз прошу, остановись, поговорим.

Стрелок напротив, почувствовав краткость дистанции и мой страх, перешел на бег. Ему оставалось сделать всего пару шагов, что бы дотянуться до меня, когда прогремел выстрел. Из ствола вверх поднимался дымок. От отдачи в кистях образовалось щекочущая вибрация, а в ушах стоял легкий звон.

Я не сразу сообразил, что произошло, лишь после отложил пистолет на пассажирское сиденье и открыл деверь. Тело стрелка лежало на земле лицом вниз возле самого порога машины. Перепрыгнув через него, я осмотрелся по сторонам. В округе не было ни души. Тишину прерывало только стрекотание дизельного мотора моего внедорожника. Медленно, но верно, шоковое состояние покидало меня, отдавая в лапы эмоциям и разуму. Руки начинали трястись, а по телу ударами молний пробегала дрожь. Присев на корточки, я подобрал из грязи еще теплую гильзу.

– Мм, – послышалось короткое мычание.

Стрелок был еще жив.

Взявшись за ворот джинсовой куртки, я перевернул тело. На серой испачканной грязью футболке в области живота была огнестрельная рана, через которую сочилась кровь. Стрелок приоткрыл веки и посмотрел на меня своими красными глазами.

– Ты, понимаешь, зачем я это сделал?

– Да, – прохрипел он и кашлянул кровью.

– Ты не оставил мне выбора. То, что ты собирался сделать, это ужасно, – оправдывался я перед ним.

– Они этого заслужили.

Он еще раз откашлялся кровью.

– Я хочу побыть со своей семьей, помоги мне.

Подхватив его под руки, я волоком оттащил умирающего в семейный склеп, где усадил его спиной к оградке.

– Если они видят, – продолжил я, – они будут рады тому, что ты не успел натворить дел.

– Им уже все равно. Теперь уходи, я хочу побыть один.

Закрыв за собой калитку в невысокой оградке, я пошел к машине.

– Катя! – раздался хрип сзади. – Катя, наконец-то я снова тебя увижу.

Оставив автомобиль во дворе перед жилым домом, я еще два квартала шел пешком до больницы, в которой должна была развернуться бойня. В моих руках была старая футболка из сумки с одеждой, хранившейся в багажнике. По пути я всю ее изорвал, оставив нетронутым широкий лоскут треугольной формы. Все лишние элементы я сбросил в больной мусорный контейнер, встретившийся мне по дороге. Туда же собственно была выброшена и стреляная гильза с кладбища, лежавшая все это время в кармане.

Приближаясь к дверям госпиталя, я нацепил на лицо импровизированную балаклаву, и накинул на голову капюшон. За письменным столом, стоящим за рамкой металлодетектора, сидел охранник, уткнувшийся в телефон и, не обращая внимания на происходящее вокруг. Из его больших ушей торчали провода наушников.

Обойдя вокруг стол, сильным ударом ноги я сбил его со стула. Тот было дело, попытался подняться и вступить в схватку, но тут же, получил еще один сильный удар ногой, на этот раз по лицу. Я поднял с кафельного пола упавший смартфон. На треснувшем экране один за другим менялись кадры не знакомого мне фильма.

– Интересное кино? – спросил я.

Охранник промолчал, шмыгнув разбитым носом.

– Интересно кино спрашиваю?

На этот раз я проорал свой вопрос, в завершении пнув его в бедро.

– Да, – протяжно проблеял он. – Я больше так не буду.

Со всего размаха я метнул телефон на кафельный пол рядом с головой валявшегося охранника. Смартфон с треском разлетелся на несколько частей, став непригодным для какого-либо ремонта.

– Ты, сука, едва кучу народу не угробил своей халатностью, тупой ты баран, – навис я над испуганным секьюрити. – А сам ты должен был сдохнуть первым.

– Я все понял, я больше не буду, простите, – твердил он не переставая.

– Очень надеюсь, что после этого тебя попрут с этой работы.