Оливия Штерн - Ее нежеланный лорд [= Фарфоровая бабочка] [litres]

Ей все мерещилось, как он медленно, словно наслаждаясь ее вкусом, облизывает, покусывает ее губы, словно сама она внезапно превратилась в изысканное блюдо. И крепкие руки прижимают к твердому телу, кружится голова, и последние мысли растворяются в бешено колотящемся пульсе.

Бьянка моргнула на свет и окончательно утвердилась во мнении, что находится в собственной спальне.

– Как вы себя чувствуете, миледи? – участливо спросила служанка.

Бьянка прищурилась и мысленно себе пообещала, что если увидит хотя бы намек на насмешку в лице этой женщины, то прогонит прочь.

Но служанка смотрела с искренним сочувствием, ее длинное желтоватое лицо печально вытянулось. Даже, казалось, две темных косы, уложенные бубликами по обе стороны головы, грустно обвисли.

– Как тебя зовут? – Бьянка попыталась говорить решительно и громко, но получилось мяуканье новорожденного котенка.

– Дора, миледи. Дора меня зовут. Вы уж не держите зла, что не выпустили вас из того подвала… – она потупилась и даже покраснела, – знаете, мы еще ни разу не видели хозяина… таким…

– Да Всеблагий с тобой, – пробормотала Бьянка, – что ж мне вас винить…

А потом, поразмыслив, спросила:

– Что… будет со мной дальше? Он… говорил тебе, что со мной делать?

Уголки рта Доры нерешительно поползли вверх.

– Конечно, миледи. Лорд Сандор приказал напоить вас отваром, чтобы ничего не болело, потом покормить куриным бульоном с сухариками, а затем отвести в ванную комнату, чтобы вы могли восстановить свои силы, а заодно вымыться.

– А где он сам?

Дора лишь пожала плечами.

– Я не знаю. Возможно, что и не дома. Лорд Сандор – очень занятой человек, иногда по ночам отсутствует, иногда уходит уже перед рассветом. Служба такая, ничего не поделаешь.

– Понятно, – прошептала Бьянка.

Она прислушалась к собственным ощущениям, и было неясно, то ли она испытывает облегчение, оттого что Сандор не будет мозолить ей глаза, то ли, наоборот, смутное сожаление, оттого что не получится засветить ему меж глаз тарелкой с бульоном.

Дора приветливо улыбалась. Интересно, все это время они на кухне обсуждали то наказание, которому лорд Сандор подверг непокорную жену? Или нет?

– Что обо мне говорят? – спросила Бьянка напрямую, отчего Дора поперхнулась воздухом.

– Ничего, миледи, ничего, кроме того, что вы очень молоды и горячи. Так себя вести просто недопустимо для юной леди.

– Вот уж ты, конечно, знаешь, как должна себя вести юная леди! – Бьянка хмыкнула. – Особенно после того, как в первую брачную ночь муж приводит домой проституток!

Дора лишь опустила глаза и печально вздохнула.

– Мы не судим хозяина, миледи. Это правило. И вам не советую, от чистого сердца.

«Вот как. Какие все здесь честные и порядочные», – удивилась Бьянка, но виду не подала.

– Я готова поесть, – сказала она. – Хотя нет. Пожалуй, если я что-нибудь сейчас съем, оно вылезет мигом обратно. Проводи меня в ванную, пожалуйста.

То ли отвар помог, то ли последствия употребления вина в неограниченных количествах откатывались в прошлое, но Бьянка чувствовала себя гораздо лучше. Настолько лучше, что сама облачилась в длинный шелковый халат, сама выбрала из волос оставшиеся шпильки и сама же добралась до ванной комнаты, правда, придерживаясь за стену.

Ее приятно удивили дорогая мраморная отделка и большая, начищенная до блеска медная ванна на толстых ножках. Ванна была наполнена водой, Бьянка черпнула ее пригоршней – оказалось, теплая.

– Там согревающие магкристаллы, – пояснила Дора, – вода не остынет. Располагайтесь, пожалуйста, а я схожу за бельем.

– А что, у моего мужа припасено женское нижнее белье? – усмехнулась Бьянка.

– Да нет же, что вы, миледи. – На лице Доры расцвела очень добрая улыбка. Так можно улыбаться шаловливым, но любимым детям. – Ваше белье. Вы его покупали, оно в шкафу осталось. Только чулки испортили.

Бьянка предпочла не отвечать. Ей вдруг стало немного стыдно за то, каким образом она спаслась от ненавистного мужа в их первую ночь. Может быть, надо было просто попытаться с ним поговорить?

Вздохнув, она подвинула к ванне плетеное кресло, выскользнула из халата, а затем и из сорочки. Нахмурилась. Сорочка была свежей, а это значило, что кто-то переодевал ее спящую. Сандор? А если он, то только ли переодевал?

«Глупости, – она тряхнула головой, – если бы он… у тебя бы все болело теперь. А не болит».

И с наслаждением погрузилась в чистую воду с легким ароматом мяты и лимона.

Вода была как раз то что надо.

Не слишком горячая и не холодная.

Бьянка закрыла глаза, откинула голову на бортик ванны.

Ей нужно было думать – о том, как быть дальше, как отвоевать свободу, как заставить Сандора отпустить ее… Но мысли разбегались, катились во все стороны, словно бусины с разорванной нити. Зато тело очень хорошо помнило, как Сандор прижимал ее к себе и жадно пил ее дыхание, ласкал губами и языком.

«И совсем не страшно», – с удивлением подумала Бьянка.

Вовсе не так ужасно, как она себе все это представляла.

«А я-то думала, что со мной что-то жуткое случится. Почему маменька никогда мне не рассказывала, как это бывает? Как это бывает правильно?»

И загрустила. Вспомнила родные, мягкие руки. Тихий голос. И, наконец, «как ты могла?».

Снова всколыхнулась злость на Сандора. Это ведь он во всем виноват. Он все сломал, испортил. Гадкий мужлан.

Тихо скрипнуло кресло, прогибаясь под чьим-то весом. Бьянка приоткрыла глаза, чтобы посмотреть, какое белье принесла Дора, и тут же, сдавленно охнув, нырнула в воду по самый подбородок.

«Не поминай лихо».

И вот оно, стоило вспомнить – сидит себе, смотрит насмешливо и молчит. Желание вскочить на ноги и убежать было почти необоримым, но Бьянка напомнила себе, что леди не бегают голышом, и, прикусив губу, уставилась на своего мучителя.

Он вальяжно устроился в кресле, закинул ногу на ногу. Бьянка отметила про себя, что еще ни разу не видела его таким – расслабленным, в расстегнутой на груди рубашке, в свободных шароварах и пестрых домашних туфлях, расшитых какими-то легкомысленными бусинками. Темные волосы свободно падали на плечи, а вот бороды не было, и старый шрам через щеку, а заодно и черные, с изломом, брови придавали Сандору совершенно разбойничий вид.

– В-вы, – прошипела Бьянка. – Какого Темного?!! Извольте выйти!

Ухмылка на лице Сандора стала еще шире.

– С чего бы мне выходить? Я у себя дома, дорогая. Пришел справиться о вашем здоровье.

Она опешила от подобной наглости.

– Да вы… и у вас еще совести хватает мне это говорить? Вы, вы… хотели уморить меня голодом и жаждой в вашем проклятом подвале! Вы меня опозорили перед прислугой…

– Равно как и вы меня.