Вера Чиркова - Кокетка [litres]

Даг скрипнул зубами и нехотя вошёл в свою комнату, однако дверь оставил слегка приоткрытой, чтобы услышать, если где-то в здании поднимется шум.

Некоторое время он нервно вышагивал по комнате, затем уселся у огня, уставившись на дверь и пытаясь понять, куда и зачем она так внезапно решила сходить. Ведь если бы Лэни изначально собиралась использовать столь дорогое и редкое зелье отвода глаз, она непременно предупредила бы его. Значит, что-то произошло за те несколько минут, пока они шли по коридору и разговаривали с экономкой. Но вот что именно, хотел бы он знать!

– Ваш чай, – хмуро сообщила женщина средних лет, открывая локтем дверь и внося в комнату тяжёлый серебряный поднос, на котором стояли маленькие чашечки, почти игрушечный чайник, такая же сахарница и маленькая тарелочка с печеньем.

Если бы Змей судил о состоятельности хозяина по предложенному угощению, то счёл бы барона очень небогатым человеком. Однако припомнил рассказ Тмирны о проверке его счетов. Как выяснилось, оплата контракта на болтушку вовсе не явилась для Бьюринга серьёзной тратой. Стало быть, здесь не принято пить чай в такое время, либо служанка выказывала таким образом своё возмущение вздумавшим потревожить её гостям.

– Госпоже наливать? – спросила женщина, расставив принесённое по столику, и подозрительно оглянулась на глубокую нишу, в которой стояла полускрытая тяжёлыми занавесями кровать.

Видимо, и валяться среди дня тут тоже считалось дурным тоном, – перевёл для себя Змей и резко махнул рукой, давая прислуге понять, что она может быть свободна.

– Можете идти, мы сами нальём.

Проследил за тем, как она выходит, и сердито фыркнул. Этот дом не нравился ему с каждой секундой всё сильнее. И дело было даже не в дерзости и недоброжелательности здешних слуг и не в неприветливости их хозяина. Всё это Дагорда ничуть бы не задело, случалось встречать разных людей и бывать в разных домах. Беспокоило его другое – ощущение неумолимо надвигающейся опасности. Оно было пока ещё призрачным, как вечерняя тень, но упорно росло, и если бы граф имел сейчас право делать то, чего хочется ему, он немедленно отдал бы кучеру приказ закладывать карету. А сам схватил бы в одну руку жену, в другую незнакомую пока болтушку и немедленно утащил к этой самой карете. О том, что переход из этого захолустья по пирамидке может и не удаться, Тмирна предупредила два раза.

Минут через пять дверь бесшумно приоткрылась и крепко захлопнулась, звякнул засов, а через пару секунд чайничек взмыл в воздух, перевернулся, из носика точно в чашечку ударила душистая струйка. И сразу же чайник вернулся на место, ниоткуда появился пузырёк, и три тягучие капли зелья, упавшие в чашку, немедленно растворились в чае. Затем чашка взмыла вверх, и лишь в этот момент Змей рассмотрел, как в стоящем напротив него кресле начинает проступать силуэт женской фигурки.

– Ты сильно рассердился? – выпив чай, спросила фигурка голосом Лэни, и звучал он тускло и утомлённо. – Не злись, зайчик, бывают непредвиденные обстоятельства… Святая Тишина, как устаёшь от этого зелья… я немного полежу, потом всё расскажу.

– Конечно, я рассердился, – подхватывая её на руки, проворчал Змей. – А ты на моём месте не злилась бы? Только честно.

– Не знаю, сейчас представлю… Знаешь, я, наверное, неправильная… не могу на тебя злиться. Вот когда ты лапал ту трактирщицу, я была не просто сердитой, а зверски злой, прямо как выпень. Но ярилась не на тебя. Мне её прибить хотелось.

– Эста… – укрывая жену одеялом, выдохнул Змей, – не говори так… иначе я забуду, что мы тут по делу. Так куда ты ходила?

– Сейчас объясню. – Лэни несколько минут лежала, прикрыв глаза, и он осторожно грел её руки у своих губ, не осмеливаясь поцеловать жену. Уходя на задание, тихони специально мазали определённые участки кожи разными мощными зельями, на случай, если все запасы тайного оружия, спрятанного в особых карманах сестёр Тишины, окажутся недоступны. – Кайя услышала наши шаги издали и послала экономку навстречу точно в тот момент, как мы подошли вплотную… у неё слух почти как у меня, и она слышала наш разговор, каждое слово. И если бы хотела, чтобы мы зашли в спальню при экономке, непременно бы позвала… хоть вполголоса, я бы услышала. Но она не захотела, значит, не доверяет этой Густине. И я специально послала экономку за чаем, но она пошла не сразу, сначала проследила, свернём ли мы к своим комнатам. Второго выхода из этого тупика нет.

– Вот теперь всё понятно. Значит, ты была у неё? Как она?

– Дай саквояж, я буду писать отчёт и одновременно рассказывать. Так вот, Кайя считает, что книги кто-то специально сложил так, чтобы они упали, она раньше там ходила, и ничего не падало. Спас её слух и привычка сначала прыгать в сторону, а потом смотреть, кто там шуршит. Кайю только сбило с ног, и она ударилась о стеллаж плечом. Если бы промедлила, куча тяжеленных томов могла бы и шею свернуть. Но вот кто именно это мог быть, она не знает, все были на виду… тут всего шестеро слуг с конюхом. Повар, камердинер, лакей, экономка и служанка. Это она приносила чай. А пустых предположений…

– Вы не делаете, – задумчиво закончил Змей, – но по сути, это не так важно… кто именно, тебе не кажется? Важно то, что Кайю хотели или убить, или сильно покалечить… по-видимому, рассчитывали таким жестоким способом выжить болтушку из дома. Или сразу припугнуть нас с тобой, если злодеи каким-то образом выведали, кто должен приехать. Но мы ведь знаем, что нас этим можно только разозлить, как и Тмирну. И барон не может этого не понимать, он один знает, кто такая Кайя на самом деле. Значит, он ни при чём?

– А если он всё это просчитал и, надеясь именно на такой вывод, уронил на неё книги? – лукаво глянула Лэни, дописывая письмо.

– Но это глупо… сначала нанять дорогую профессионалку, потом убивать, да ещё оправдываться таким странным методом. К тому же вспомни, он говорил, что жена была алхимиком! Думаю, от неё остались более коварные зелья, убивающие незаметнее, чем книги. Хотя нет… книги можно списать на несчастный случай… что-то я совсем запутался. Ты почему молчишь, Эста?!

– Думаю. Ты сказал несколько очень интересных вещей, сейчас я всё запишу, и мы попробуем сравнить мнения об обитателях этого дома. Думаю, до обеда успеем.

– Не хочу я никакого обеда, – мрачно вздохнул Змей, – и даже находиться здесь не хочу. Никогда ещё ни один дом не был мне так неприятен.

– Зайчик, я совершенно с тобой согласна. Мне он тоже кажется враждебным… словно болото, где под каждой кочкой кикимора или выпень, – кивнула Лэни, засовывая в пенальчик свёрнутое трубочкой послание. – Можешь отправлять. И давай начнём с тех слуг, которые нас встретили. Что ты можешь про них сказать?