Евгения Никифорова - Изображая зло. Книга 1

— Как он додумался до такого?

— По заверениям археологов, на стене было написано, что ключом являются душа и ментальный образ человека, слитые воедино. Тот юноша решил, будто речь идёт о музыке.

— Ба и ка, — прошептала Виктория. — Речь шла не просто о музыке. Ментальным образом являются наши воспоминания, эмоции, запечатлённые в какой-либо форме. Ба — это душа. Спорю на миллион, что музыка, которую играл ваш молодой учёный, написана им самим же.

— А вы разбираетесь в древнеегипетской мифологии, — заметил Вольпе. — Странная вы женщина, фрау Морреаф.

Виктория улыбнулась.

— Как, вы сказали, зовут юношу?

— Я не говорил. Не помню имени.

Свет погас. По залу прокатился шум аплодисментов. Портьеры раздвинулись.

— А ведь я раньше не любил «Гамлета», — добавил синьор Вольпе. — Да и вообще как-то равнодушно относился к Шекспиру. Другое дело сцена. Захватывает. Хорошая актёрская игра, да ещё музыка Соффичи… От музыки вообще многое зависит. Она как наркотик. Есть в ней что-то магическое.

— Вы правы, — ответила Виктория. — В музыке таится волшебство. Да и в создателях тоже. Все гениальные люди — маги.

Её взгляд скользнул по мужчине в белом костюме. Александр сосредоточенно кого-то высматривал в зрительном зале, ложа открывала прекрасный обзор. Что за расследование он здесь проводил? Виктории не терпелось спросить об этом. Жизни, полной приключений, многие бы позавидовали. Детектив Кроули находился в своей стезе: эгоистичный и активный, он никогда бы не выбрал существование обывателя. Следить за его деятельностью приносило искушённой женщине несравненное удовольствие.

— О! — внезапно произнёс Вольпе. — Вспомнил, как зовут того мальчика.

Виктория переключила внимание на старика.

Услышанное выбило её из колеи.

— Мелькарт Тессера.

«Какого чёрта с ней творится?»

Александр упустил момент, когда фрау Морреаф перестала развлекаться. Она не реагировала на расспросы своего компаньона, не следила за представлением. Лукавство сменилось легко читаемой обеспокоенностью. Что такого особенного сообщил ей проклятый итальянец, Кроули не мог даже предположить.

Спустя несколько минут Виктория стремительно покинула ложу, заставив старика молча недоумевать. Александр извинился перед Сьюзен и бросился в коридор, надеясь не упустить её.

Виктория одевалась у гардеробной. Собственное отражение в зеркале женщину не волновало. Она и не заметила, что пряди выпали из заколки и забрались за ворот пальто. Александр, воспользовавшись ситуацией, подкрался сзади и поправил причёску, пропустив сквозь пальцы длинные чёрные волосы. Виктория вздрогнула от прикосновения, разившего приятной интимностью, и обернулась. Карие глаза Кроули излучали насмешку.

— Неинтересная опера?

— Увы, — губы Виктории дрогнули. — Ваша девушка вряд ли обрадовалась тому, что вы её так бесцеремонно бросили.

— Она не моя девушка.

— Значит, её желания не в счёт?

— Меня интересуют ваши желания.

— А я думала, вам всё равно.

— Нет, — выдохнул Александр. — Мне не всё равно.

— Тогда, — она покосилась в сторону выхода, — проводите меня до гостиницы?

— Не могу.

— На задании?

— Да.

— Я слышала, вы теперь в Интерполе работаете? Поздравляю.

— От вас ничего не скроешь. Да, эта работа — то, что нужно.

— Вы находитесь на своём месте, Александр, — на мгновение женщина ощутила нестерпимое желание дотронуться до его руки, но, сжав кулаки, поборола прихоть. — Именно поэтому вы сильнее других.

Стуча шпильками, к гардеробной по лестнице спускалась Сьюзен. Виктория не искала общения со спутницей Кроули и, послав ему прощальный взгляд, удалилась сквозь огромные резные двери.

Мужчину переполняли смешанные чувства. Чем ближе он подбирался к фрау Морреаф, тем ярче разгоралась жажда поделиться всем, что наполняет и грызёт душу. однако куда отчётливей была необходимость сохранить свой секрет.

— Зачем ты ушла? Ты не должна была спускать глаз с Дерна!

Страсть перетекла в негодование, которое обрушилось на Сьюзен, не найдя иного пути.

— Ты тоже.

— Я занят, не видишь? — Александр шагнул к напарнице, намереваясь перехватить и отправить обратно в ложу. Но резко остановился, вспомнив, что не выносит чужих рук. Сьюзен замерла, глядя на его потемневшее лицо.

— Идём, у нас есть работа.

Тон, каким Кроули произнёс последнюю фразу, вновь источал холодность. Детектив не мог оставить охоту из-за таких нелепостей, как проблемы Виктории Морреаф — напротив, он продолжит с куда более сильным азартом.

Брюса Дерна искал весь мир. Казалось, этот человек был воплощением самого зла. Каннибал. Педофил. Убийца. Живи Дерн в средневековье, его не преминули бы линчевать на городской площади. Читая список многочисленных преступлений, Александр убеждался в мысли, что от таких людей необходимо избавляться. Дерн славился неуловимостью. Его несколько раз задерживали, но, применяя чудеса изобретательности, он сбегал. жестокости, алчности, коварству нет предела, и чем человек умнее, тем более он изощрён. Дерн менял образы и не опасался посещать общественные места, удачно маскируясь. Действовал по принципу: чем лучше пытаешься укрыться, тем легче тебя найти. Это срабатывало ровно до тех пор, пока на его пути не встал Кроули.

Александр вернулся в ложу и нашёл Дерна на прежнем месте — в третьем ряду. На сцене разворачивалось ярчайшее действие трагедии: Гамлет увидел тень покойного отца. От сильной проникновенной музыки перехватывало дыхание.

— Я знаю, кто эта женщина, — прозвучал голос Сьюзен. — Её зовут Виктория Морреаф.

Александр не обратил внимания на замечание напарницы. Лиллард с поразительно детским упрямством лезла к нему в душу, не понимая, что найдёт там отнюдь не то, чего ожидает. От подобных вещей её следовало бы отучить, и Александр решил обязательно вскоре преподать урок.

В Опере его занимали совсем другие мысли.

Мелькарт Тессера.

Почему она не смогла забыть его? Окаянные псы угодливо сообщили, где можно найти этого юношу, на случайный, сделанный второпях запрос. И если раньше Виктория верила, что местонахождение Мелькарта — тайна, что запретный плод скрыт за туманом неизвестности, то после непродолжительной беседы с итальянцем не смогла бы обмануть внутренний голос, даже если бы попыталась.

Мелькарт. Красивое имя древнего бога, которому тысячи лет назад язычники приносили в жертву собственных детей. Миф воплотился в реальность. Он восстал из праха небытия, молодой и сильный, взял скрипку и сотворил волшебство. Мелькарт Тессера. Демон, играющий в кости.

Виктория подняла взгляд к тёмному небу. Лицо орошали колкие дождевые капли. Вот он — ноябрьский зной, предвещающий зиму, бесконечно долгий танец сна и смерти. Сапоги утопали в лужах, асфальт покрылся слоем грязи, прохлада отяжеляла воздух.