Марк Шейдон - Проклятие Звёздного Тигра. Том I [СИ]

Молодой человек стал серьёзнее и, пожалуй, старше.

— Мир, драгоценность моя, что происходит с девочкой?

— С нашим подкидышем? Ничего нового, насколько я могу судить.

— А не нового? — настойчиво продолжил расспросы Мерейн.

— По-моему, с нею вообще ничего не происходит. Она же ничего не делает. Если не считать того, что она выучила наши имена. Но это вполне можно и не считать, поскольку она их не использует.

— Она с тобой разговаривает.

— Это с вами она разговаривает. А меня соглашается терпеть, что не одно и то же.

— Ну вот ещё. Ты ей нравишься, между прочим. Цитирую чистосердечное признание.

— Да ну?! — поразилась Мир. — Фантастика!

— Представь себе. Я сказал бы, она тебя любит… в сравнении с прочими.

— Джиссиана никого не любит, — спокойно возразила Мир. — Просто я никогда не лезу к ней в душу. К вам она может привязаться, допускаю. Но вряд ли вы сумеете по-настоящему угнездиться в её сердце.

— Почему же, Мираниэль?

Она хорошо его изучила — и могла бы с уверенностью утверждать: разговор его волнует.

— Там нет места любви. Сверху — пепел, а глубоко под ним… — Мир нахмурилась: — Вы знаете больше меня. Кто-то ей нужен. Очень. За её ледяным безразличием скрывается человек, который ей необходим.

— Чтобы отомстить, — вздохнул он. — Такой высокий Потенциал, и единственная страсть — ненависть. Как мне быть с нею, Мир? Не учить — поздно. А если выучить… ты представляешь? Ну, я-то, в конце концов, давно ко всему готов. А ты? У тебя вся жизнь впереди, тебе есть что терять. А университет? Если мы выпустим вира, тёмного, — нам конец. Равновесники нас закроют. И, в общем-то, правильно…

— Равновесники, — с неявным, но вполне различимым пренебрежением пробормотала Мираниэль.

— Совет Безопасности и Равновесия, — с нажимом произнёс Мерейн, — создан, чтобы предотвращать катастрофы, проистекающие из сочетания характера и цели с пси-образованием, которое мы даём, как ты знаешь, кому попало. И посему, как ни печально, а без СБР нам не обойтись.

— С официальной точки зрения, — заметила Мир, — каковую СБР, кстати, активно поощряет, никаких «безнадёжно-тёмных» сенсов не существует, и все истории о «вирах» — суеверие. Сказки-страшилки, вроде призраков и вампиров. Очень утешительно, но неясно, кому и зачем тогда вообще нужен СБР.

— Э, нет. Выход на психосенсорное альтернативное восприятие вызывает дестабилизацию псина, это уж отнюдь не суеверие! Из чего следуют всякие нехорошие сюрпризы. И грандиозные учёные труды — если по завершении сюрприза исследователь пребывает в нашем грешном мире и в добром здравии.

Мираниэль прохладно улыбнулась в ответ на несколько мрачную остроту.

— А девочку, конечно, надо выучить, — неожиданно закончил Мерейн. — Она далеко не дурочка. Как, интересно, я стану ей объяснять, почему всем можно сдавать экзамены, а ей — нет? Этак она и меня в список врагов отправит, и пресловутый СБР, а там, глядишь, и всё человечество. А убивать-то любой потенциальный сенс без всяких университетов в два счёта способен обучиться — было бы желание!

— А как же СБР? — осторожно спросила Мир.

— А им мы не скажем. — Он кисло усмехнулся: — Видела бы ты их заключение по делу о взрывах! Сей шедевр надо распечатать большими буквами и развесить во всех аудиториях. В назидание будущим равновесникам! Образец профессионального искусства направлять умы и ощущения в требуемое русло при полном отсутствии логики. Короче, всё происшедшее — букет несчастных случаев и совпадений. В чём СБР с присущей им чуткостью выражает госпоже Тай искренние и глубокие соболезнования.

— И куда госпожа Тай отправила искренние и глубокие соболезнования? — поинтересовалась Мир.

— Думаешь, я ей это безобразие показал? Она и так особой любви к равновесникам не питает. Пока всего лишь презирает, до ненависти ещё не дошло. Но если чью-нибудь светлую голову посетит мысль побеседовать с нею лично — тут-то самое веселье и начнётся.

— И посетит, — убеждённо предсказала Мир. — Дело-то не закрыто. А она… хм, весёлого я тут не вижу.

— Именно, — кивнул он. — Она опасна уже, и без обучения. С каждым днём всё опаснее. И, по мнению моей блистательной чтицы сердец Мираниэль, это опасное дитя не способно любить, но отлично умеет ощущать ненависть. И что же мне делать, дочь эльфов? Убить её сейчас, во славу Света и милосердия?

Мир внимательно посмотрела в самую глубину синих глаз. Они были грустны и очень серьёзны.

— Совету вы никогда не разрешали вами командовать. А все мы, так или иначе, ступаем в ваш след, — она с улыбкой взяла его под руку, — вы у нас и душа, и сердце, и движущая сила. Вам и решать.

— А несчастный университет? — с невесёлой усмешкой осведомился Мерейн.

— А несчастный университет, — в тон отвечала Мир, — я думаю, найдёт множество куда более интересных объектов для наблюдения, чем один крохотный молчаливый ребёнок…

Она сидела за столом в полном одиночестве и бездумно созерцала панель заказов, уткнув подбородок в сцепленные руки. Есть не особенно хотелось, но куда денешься — надо.

— Привет, Джис. Как дела?

Она подняла голову.

— Привет, Рейн. Ты меня искал?

— Вообще-то, — заметил молодой человек, садясь напротив неё, — я искал обед. Встал в пять утра, чтоб покопаться в библиотеке до начала занятий, и эти окаянные раскопки сожрали всё время подчистую, и завтрак мне мило улыбнулся. А сегодня, как назло, не расписание, а сплошной расход энергии. О-ох! — он испустил вполне натуральный стон измученного пытками страдальца. — Ну и сделал ляп. Довольно пакостный и совсем не безвредный. Долбим-долбим новичкам до тошноты о балансе между динамикой сенс-схемы и уровнем расширения псина — и вот, пожалуйста! Я-то, слава богу, давно уж не новичок, а глупости делаю похлеще мальчишки с подготовительного.

— Досталось тебе?

— Да не очень. Вовремя опомнился.

— Я о Великих Лордах, Рейн. Ну, профессора. Здорово тебе от них попало?

— Великие Лорды? Хм… в общем, нет. Ты ещё не ела? Что тебе заказать?

— Что и себе, — без интереса бросила девочка. Какая разница, всё равно аппетита у неё нет…

Рейн и хорошенькая тихая Мир — среди сливающихся в безликое целое лиц лишь они в её холодном мире имели некое значение. Рейн нравился ей больше: он и правда был, как мальчишка, поддразнивал её и шутил… Мир была всё-таки взрослой. Сама Джис давно не считала себя ребёнком, но ей казалось забавным находить ребёнка в человеке намного старше её. Они в определённом смысле дополняли и уравновешивали друг друга, Рейн и она. Во всяком случае, не самая худшая альтернатива одиночеству.

— Опять уйдёшь заниматься? — спросила она. Он тряхнул головой, испуганно округлив глаза: