Алиса Дорн - Сыщик и канарейка [litres]

– Это деньги моей семьи, – поправила его Эвелин. – Не мои. А моя семья не станет вмешиваться. Дело принципа, знаете ли. Торговля должна идти, даже когда короли воюют.

– Вы могли бы на них повлиять. К тому же гораздо больше денег вашей семьи меня интересуете вы. Поверить не могу, что никто не заметил. Достаточно же посмотреть вам в глаза…

Только полгода в классе мистера Кальтшнейнера не дали Эвелин пропустить шаг. Едва не сбившись с ритма, она попыталась вывернуться из цепких объятий.

– Я расхотела танцевать. Проводите меня обратно.

– Позже, – пообещал слав, игнорируя ее маневр. – Думаю, нам стоит закончить этот танец. Начнем заново. Полагаю, мне следовало сразу переходить к делу, не тратя время на вежливость. В конце концов, ваш характер отлично известен в обществе.

– Пытаетесь меня уколоть? Я скорее сочту это за комплимент.

– Пусть так, – согласился слав. – Я не откажусь от денег и связей вашей семьи. Но это не главное. Вы гораздо ценнее.

– Не трудитесь, мистер Герге, – сухо попросила Эвелин. – Лесть на меня не подействует. Тем более после того, как вы мне угрожали.

– Это была не угроза. Восхищение. Я не ожидал увидеть здесь…

– Замолчите.

Если бы Эвелин могла, остановилась бы немедленно. Но это только привлекло бы больше внимания. Рука слава уже совершенно по-хозяйски легла на ее поясницу.

– У меня к вам предложение.

– Не заинтересована.

– Полноценное партнерство. Вы разделите со мной все, что я получу. Корону. Страну. Если все сложится – целый мир.

Несмотря на ситуацию, Эвелин не выдержала и расхохоталась. Какие амбиции!

– У вас большие планы.

– Только такие следует строить.

– Мне не нужна корона. И мир оставьте себе.

Слав оценивающе на нее посмотрел.

– Большинство женщин могут об этом только мечтать. Могу я узнать почему? И не говорите, что ваше сердце уже отдано другому. Когда сердце мешало хорошей сделке?

– Вы считаете меня настолько меркантильной?

– Я считаю вас разумной молодой леди, – возразил он. – Кто же счастливчик? Надеюсь, не тот врач в смокинге с чужого плеча, с которым вы пришли?

Взглянув направо, где доктор танцевал с Поппи, Эвелин почувствовала желание за него вступиться.

– Почему, собственно, нет?

– Он змей. Он воспитан армией. Он скучен – не говоря уже о том, что беден. Он не пара вам.

– Вы так считаете. Возможно, я желаю скуки.

– Не желаете, – убежденно заявил слав. – Не вы одна можете похвастаться умом и наблюдательностью. Я знаю, что вы согласились платить Фрейбургу, лишь бы вырваться из своей семьи. Вы желаете свободы. А скука – худшая из клеток. Я могу вас от нее избавить.

Лучше она выйдет замуж за храмовника.

– Вы зря теряете время. Вам нужна корона Ольтеная, а я сделана не из того материала, из которого рождаются королевы.

– Посмотрите на императорскую семью, – возразил Герге, склонившись к ее уху. – Вы сделаны именно из него.

Пальцы на его плече снова дрогнули, выдавая ее.

– Вам бы пошла корона, – продолжил он, делая вид, будто ничего не заметил. – Помните эллийские предания? Тихе [26] В зависимости от культуры, богиня судьбы (то есть еще одна ипостась Вирд и Лос) либо удачи как случайного стечения обстоятельств. , увенчанную крепостными стенами?

– Снова мне угрожаете?

– Даю вам стимул передумать, – поправил ее слав. – Однако музыка стихает. А вы сказали, что больше не хотите танцевать. Пойдемте. И подумайте над вашим ответом.

Тем более что правильный вариант он обозначил.

Доктор

Я обнаружил леди Эвелин у окна, где она затягивалась сигаретой и выпускала дым в открытую форточку. В алькове, в стороне от толпы казалось, будто вся суета осталась где-то вдалеке. Я присоединился к леди и закурил, наблюдая, как медленно стекают оставшиеся после дождя капли.

– Вы в порядке? Вы довольно долго танцевали с Герге, – наконец нарушил я молчание.

На губах леди Эвелин появилась загадочная улыбка.

– Кажется, мне только что сделали предложение, – задумчиво протянула она, – от которого нельзя отказаться.

– Вас можно поздравить?

Ее смех заглушили первые ноты новой песни. Оркестр, взявший пятиминутный перерыв, вернулся и объявил следующий танец.

– Астор, – узнала его леди Эвелин. – Потанцуйте со мной, доктор. Заодно поговорим. Зная Поппи, уверена, она сейчас примчится вас искать…

Повинуясь, я проводил леди Эвелин на середину зала.

– Вы великолепно танцуете, – заметила она через некоторое время. – Впрочем, вы сегодня вообще открылись с новой стороны.

– Разве? – рассеянно переспросил я, надеясь, что разговор не пойдет по этой колее. Тем более что астор не располагал к беседам. Увы, моим надеждам было не суждено сбыться.

– Да, – подтвердила леди Эвелин, возвращаясь в мои объятия. – Например, ваше знакомство с губернатором Стонингемом…

– Я останавливался у него, когда бывал в Агонге.

Что может быть менее подозрительным, чем заявиться в гости к старому приятелю, раз оказался в городе?

– Но вас не было в Агонге в декабре. Вы были здесь, в Гетценбурге.

Верно. На некоторое время я замолчал, не желая вдаваться в объяснения. Леди это не устроило.

– Филипп и я знаем друг друга еще со школы. И состоим в переписке. Хотя правильнее будет сказать, что переписываюсь я с леди Эдит. Сам Фил возьмет в руки перо только по крайней необходимости.

– А джизехские раскопки? – этот вопрос ей пришлось почти прокричать, чтобы я услышал ее за барабанами. – Вы действительно их видели?

Я склонился к ней:

– Помните истории о проклятии гробниц? Даниэлю понадобился тогда специалист по ядам, а я был поблизости и подходил по квалификации.

Это походило на правду. Змеи, даже не обладавшие моим даром, все равно чувствовали яды лучше среднестатистического человека.

– Как видите, все просто.

Мне не удалось убедить ее.

– Просто? Да вы полны загадок! Взять хотя бы астор: где вы научились его танцевать?

– Вы не поверите, но у меня была бурная молодость, – пошутил я.

Она рассмеялась.

– В это я как раз поверю. У таких тихонь, как вы, обычно так и бывает. Но вот незадача…

Снова у меня под ладонями очутилось податливое женское тело, а губы оказались слишком близко к моим, когда она задрала голову. На мгновение мне показалось, что в серых глазах что-то мелькнуло, но в ту же секунду, следуя танцу, леди отдалилась.

– Риччес с оркестром впервые исполнили его два года назад. Ваша молодость так затянулась? А учитывая, что офицерам не положен отпуск, я теряюсь в догадках, где вы разучили его…

Тут она меня поймала. До колоний астор к моменту, когда я оттуда уезжал, еще не дошел.

– У вас странные представления о войне. По-вашему, мы только и делаем, что сидим в окопе?