Женевьева Когман - Невидимая библиотека

– Но у нас все получилось, – ответила Ирэн, выдержав его взгляд. Зрачки Кая больше не напоминали человеческие. Они стали вертикальными, как у змеи, как у другого дракона, которого она видела. Однако скрывавшаяся за ним личность была для нее более реальной, чем Сильвер с его кажущимся человекообразием. Или та, что смотрела на нее из украденной Альберихом кожи. И она хотела найти подходящие слова, чтобы объяснить это Каю. – Мы изгнали его… благодаря тебе.

– Он угрожал тебе! – выпалил он. – Я не должен был оставить там никого живого!

Она могла бы поблагодарить Кая за то, что он послушался ее и поверил, и за то, что она смогла доверять ему. Но по какой-то причине, быть может, лишь затем, чтобы отвлечь его, сказала:

– И еще спасибо, что помог сохранить жизнь Вейла. Мне нравится этот человек.

К ее удивлению эти слова заставили Кая отвернуться и склонить голову, яркий румянец выступил на его бледном лице. Пальцы, впивавшиеся в ее плечо, ослабили хватку, лицо сделалось более человечным.

– Он этого достоин, – пробормотал он. – И я рад, что ты так думаешь о нем.

Какое удивительное снисхождение для дракона – признаться в симпатии к человеку.

– Правильно, – пробормотала она. – В самом деле. А ты не мог бы дать мне немного ваты?

Она поняла, что оговорилась.

– То есть кофе. Я имела в виду кофе. Что-то голова кружится.

Как глупо… Неужели он действительно думает, что она куда-то убежит, пока он будет ходить за кофе?

– Брадаманта приведет помощь.

– Это всего лишь рана, нанесенная телу, – пробормотала она. А потом тьма поглотила ее.

Свет неохотно возвращался, просачиваясь сквозь плотные шторы на высоком окне. Ирэн лежала на кушетке, туго перебинтованные руки были сложены на животе. Она была в комнате, окна которой выходили на неведомый город, находящийся за стенами Библиотеки. Кто-то снял с нее ботинки и расправил платье так, чтобы оно прикрывало ноги в чулках. Эта мелочь, сущий пустяк, успокоила ее. Только один человек мог это сделать ради нее.

– Коппелия, – проговорила она, ища взглядом наставницу. Взведенная пружина у нее в груди ослабла.

Коппелия всегда хорошо к ней относилась. При этом она могла быть, например, и полной сарказма. А уровень ее ожиданий испугал бы даже олимпийского чемпиона. Но на Коппелию всегда можно было положиться.

– Умная девочка. – Коппелия сидела рядом в кресле с высокой спинкой, держа на коленях рабочую доску, на которой возвышалась стопка бумаг, исписанных на Языке. Она сидела так, чтобы свет падал на бумаги, но оставлял в тени лицо и плечи. Скрипнув суставами, она переменила позу. – Как ты считаешь, достаточно ли ты окрепла, чтобы отчитаться?

Ирэн потерла глаза.

– Нельзя ли сделать свет поярче?

Светящиеся панели на потолке были погашены, и скудный свет пробивался в комнату сквозь плотные шторы, отчего она казалась тусклой и нереальной, как в черно-белом фильме, где освещение тоже принимает участие в создании художественного впечатления.

– Пока еще нет, – ответила Коппелия. В ее голосе звучало некоторое напряжение, хотя лицо как всегда оставалось невозмутимым. Заплетенные в косу белые волосы резко выделялись на темной коже. Усталым глазам Ирэн ее фигура казалась игрой света и тьмы. Вырезанные из дерева пальцы левой руки барабанили по краю доски, знакомый звук успокаивал.

– Ты перенапрягла тело несколькими, пока непонятными тебе способами. Мы выпустили из твоих жил несколько лишних энергий, и пока тебе следует воздерживаться от любого напряжения.

Ирэн удивилась.

– А тебе не кажется, что пересказ того, что со мной случилось, заставит меня напрячься?

Коппелия усмехнулась.

– Скорее волноваться придется мне. А ты почувствуешь облегчение.

– Как это скучно, – проговорила Ирэн и вдруг обнаружила пустое пространство между рукой и боком, там, где она прижимала к себе книгу. Она пошарила вокруг забинтованной рукой. – А где же книга… братьев Гримм?

– Увы, всего семь из десяти за быстроту реакции, – заметила Коппелия. – Она у нас, в целости и сохранности, вместе с письмом Уиндема. Полагаю, не стоит даже надеяться, что вы в нее не заглянули? Конечно, заглянули. Разве мог бы живой человек поступить иначе?

– Ну да, – проговорила Ирэн, надеясь, что на смену сочувствию придет снисходительность. – Я ведь была обязана убедиться, что книга именно та .

Голос Коппелии был веселым, но взгляд стал жестким.

– То есть ты знала , как понять, та ли перед тобой книга?

И только тут Ирэн поняла, как же ей хочется сдать Брадаманту со всеми потрохами. Скажем так, Брадаманта пыталась украсть у меня книгу. Чтобы принести ее первой, она отравила меня, хотя и оставила в безопасном по ее мнению месте. Однако она презирает меня, и, кстати, я ее тоже терпеть не могу…

– Я встретила там Брадаманту, – произнесла Ирэн, радуясь, что разговор идет на английском, а не на истинном Языке. Лгать она не собиралась, однако хотела, чтобы у нее все-таки оставалось место для маневра. – Узнав о моем задании, она поделилась со мной некой полезной информацией, которая и помогла нам узнать книгу. А еще она помогла нам сражаться с Альберихом.

– Ставлю минус за повтор: два раза подряд глагол «помогла», – сказала Коппелия. – А что было потом? Полагаю, она тоже прочитала книгу?

– Столько же, сколько я, – проговорила Ирэн, чувствуя, как хрустнул под ногами тонкий лед.

– Я спрашиваю о сказке под номером восемьдесят восемь, – настаивала Коппелия.

Ирэн искренне любила Коппелию, и надеялась, что и она относится к ней так же. Это была не та привязанность, которая иногда возникает между учеником и наставником, а подлинная дружба, заставлявшая ее привозить из своих вылазок такие книги, которые могли порадовать Коппелию. Она заставляла ее помогать Коппелии смазывать ее механические суставы, или проводить часы за разговором с ней в этой Библиотеке, где время не властно над людьми, и где не было ни дней, ни ночей. Дружба эта крепла под негаснущими люстрами, хотя в странном мире за окнами Библиотеки огни вспыхивали и гасли. Подумав об этом и ощутив на себе взгляд прищуренных глаз Коппелии, она почувствовала, как между ними вырастает стена.

– И к каким же выводам ты пришла? – спросила Коппелия.

– У Альбериха была сестра, – ответила Ирэн. Она понимала, что сейчас не время и не место прикидываться дурочкой. – А у нее был ребенок. Так что Альберих или хочет скрыть эту информацию, или ищет их, или и то, и другое сразу. Возможно, она нужна ему, потому что связана с судьбой той реальности и может наделить его силой. История о его сестре и ее ребенке может, конечно, не иметь отношения к делу… Однако я так не думаю. И вы не поверили бы мне, если бы я так сказала.