Артур Василевский - Земля чужих созвездий

Тот сделал странное лицо и ответил не прямо:

– Знаете, мистер Гатлинг, в вашем разговоре скорее права миссис Вивиан. Примерно до двадцатого градуса южной широты обе Медведицы вполне видны. В другом месте, но видны.

– И что из этого следует?

Борисов сделал маленькую паузу, прежде чем ответить:

– Нечто странное.

– А если точнее?

Разговаривая так, они не забывали наблюдать за обстановкой. Восход уверенно вступал в свои права, восточный горизонт занимался солнечным пламенем, отчетливее вырисовывались очертания леса, не очень большого поля и леса по ту сторону.

– Я, – сказал Борисов, – все созвездия учил наизусть. Попробуй не выучи! Голову снимут. Выучил. Теперь ночью разбуди – карта звездного неба перед глазами, что Северное полушарие, что Южное…

Он говорил так убедительно, что Реджинальд ощутил себя школьником перед учителем. Даже сердце забилось посильнее от непонятного волнения.

– Так вот, – говорил Борисов, – для меня картина небосвода как свои пять пальцев. Ну, я вчера за ужином и глянул в него: просто так, для разминки, чтобы сориентироваться. И…

Тут он многозначительно примолк, а Реджинальд эхом повторил:

– И?..

– И понял, что ничего не понял.

Топограф Борисов сидел, позабыв про ложку с кашей, смотрел и не знал, что думать и делать. Верить ли глазам или нет.

А суть в том, что рисунок звездного неба стал совсем другим. Знакомые созвездия исчезли. Словно кто-то взял и перемешал их в совершенно иной набор светил.

– То есть как? – глупо спросил Реджинальд.

– Не знаю как, – Борисов пожал плечами. – Знаю факт. Объяснить не могу.

Реджинальд ощутил, как его мозги напряженно работают вхолостую.

– Однако… – пробормотал он. – Как же так?..

– Это еще не все, – добавил радости Борисов.

Оказалось, что, когда вышли на опушку, Йенсен обнаружил какое-то реликтовое дерево, заинтересовался, но мельком; решил подробнее взглянуть после ужина. После ужина подошел, подсветил фонариком и убедился: не ошибся. Согласно данным современной ботаники, этот вид деревьев существовал на Земле порядка пятисот тысяч лет назад. Может быть, миллиона лет.

– Вон оно, посмотрите, – кивнул он влево. – Да и вообще весь лес, вот там, – теперь кивнул в сторону быстро разгорающейся зари. – Взгляните-ка!..

Тот лес холмисто, с пологим подъемом уходил на восток, и был это совершенно иной лес, не похожий на африканские джунгли. Он походил на сосновый, но сосны странного вида, зонтичного какого-то: длинный, мощный голый ствол и высоко вверху крона раскидистым пучком, ветви как лучи, опушенные необычно длинными, явно мягкими иглами. Это по-своему красиво, но мистеру Гатлингу сейчас было не до красоты.

– Ничего себе… – потрясенно пробормотал он. – Это… это что же? Куда мы забрели?

– Вот я примерно то же спросил у себя, – вздохнул Борисов. – И не нашел ответа.

Какое-то время оба молчали. Реджинальд пытался объять разумом реальность и честно признавался, что получается не очень. Неизвестно, зачем он взялся блуждать взором по горящему солнечным золотом окоему, затем взгляд вернулся, прошелся по лежащим людям…

И тогда Реджинальд увидел, что один человек не спит. Лежит тихо, но не спит. Смотрит круглыми пугливыми глазами.

Это был негр Пьер – Реджинальд уже научился различать африканцев.

– Ты что? – шепотом спросил он, забыв про языковой барьер.

Пьер отшептал в ответ что-то коротенькое – и барьер исчез.

– Духи, – сказал Борисов. – Он сказал, что слышит духов.

– Да, – кивнул Гатлинг. – Но почему же мы не слышим?..

Услышали.

Давешний злобно-тоскливый вой покрыл пространство так, что спящие проснулись вмиг. Все. С обалделыми лицами.

– Что это?! – спросонья Вивиан задала глупый вопрос.

А Борисов вдруг переменился.

– Слушай меня! – железно скомандовал он. – Подъем! Оружие к бою! Кто не понял?.. Миссис Гатлинг, переведите, будьте добры!

Все это было по-французски. Ошарашенная Вивиан вмиг выкрикнула то же самое по-английски.

Через миг все, кроме негров, держали оружие в руках.

Неистовый рев пронесся над головами людей с пугающей близостью, и тут же ему ответил подобный, но, несомненно, другой – с первым духом перекликался второй.

Реджинальд даже не заметил, что на полном серьезе зовет их «духами».

– Ч-черт, – ругнулся Гленн. – Это… это ведь уже где-то совсем рядом!

– Это вот там, – спокойно сказал Борисов, указав на юго-восток. – И рядом, верно. Километра нет. И наверняка они идут сюда… Господа! И дамы. Не хочу вас пугать, но, похоже, придется вступить в бой.

– Со слонами?.. – попробовал пошутить кто-то.

– Это не слоны, – сказал Йенсен.

– А кто?..

Вопрос остался без ответа. Все увидели, как заколыхались вершины сосен метрах в трехстах. И тут же синхронно заколыхались немного правее.

Стал слышен быстрый топот, и шум раздвигаемых ветвей подлеска, и еще какой-то ритмично-сопящий звук – Реджинальд не сразу сообразил, что это – дыхание бегущей твари.

– Оружие готово? – негромко спросил Борисов.

Реджинальд нащупал предохранитель «томпсона».

– Готово, – доложил он.

– Рассредоточиться, – прозвучал приказ.

Команды топографа выполнялись мгновенно и беспрекословно. Даже немцами. Все признали его начальство в данный момент.

Рассредоточились фронтально, с небольшим внутренним прогибом в центре строя, увеличив сектор возможного обстрела. Топот, дыхание, треск сучьев делались все ближе и ближе… духи явно были облечены в огромное количество плоти и крови. Вскоре в просветах меж сосновых стволов замелькали гигантские серо-бурые тела, и…

И Реджинальд зачем-то начал отсчет: «Один. Два. Три. Четыре…» – не зная зачем.

Потом, вспоминая эти минуты, он диву давался тому, что начисто отключилась функция удивления. Он стоял с автоматом наготове, ни о чем не думал, лишь считал – и ничуть не обалдел, не потерял дар речи, когда на счете «восемнадцать» из леса на поляну вырвалось чудище.

– Ти-рекс, – спокойно сказал Йенсен.

Через секунду на поляну выбежал еще один.

Реджинальд смотрел на них холодно, оценивающе. «В голову надо стрелять, – родилась трезвая мысль. – Иначе пуля может не пробить».

Тираннозавры, они же ти-рексы, динозавры-хищники размером со слона – живее всех живых, с зеленовато-серой, грубой «крокодиловой» шкурой, с огромными головами с маленькими глазками и челюстями со страшно оскаленными зубами – весь этот облик был как бы воплощением злобы, безжалостности, жажды убийства, никаких сомнений.

Тот, что слева, угрожающе рыкнул – совсем негромко, но хватило, чтобы холод прошелся по человеческим телам. Правый ответил так же.

Руки крепче сжали оружие.

– Если они ринутся вперед – огонь, – велел Борисов.