Наталия Московских - Последний

Ривер же занялась заправкой машины, краем глаза наблюдая за Джеймсом. Он сосредоточенно смотрел на расставленные по полкам небольшого придорожного магазина товары и, похоже, старался за это время набраться сил и хоть немного унять боль в ране, которая нешуточно его беспокоила. Ривер помнила каждую секунду процесса извлечения пули из его груди и, думая об этом, невольно сочувственно морщилась, не представляя, какие муки при этом должен был испытывать ее спутник. Джеймс Харриссон казался ей невероятно стойким и выносливым человеком, которому в жизни пришлось пройти через множество тягот и лишений. А ведь он при этом продолжать ставить себе все более и более высокие требования, не позволяя себе давать слабину. Ривер восхищала эта его черта, хотя вместо того, чтобы сказать об этом прямо, девушка каждый раз просто пыталась попросить Джеймса более бережно относиться к себе. Возможно, позиционировать себя заботливой спутницей ей было проще, чем напрямую говорить о том, как она начала относиться к этому человеку за короткое время их знакомства. Так или иначе, он стал сейчас единственным, кому она могла довериться после всего, что с ними произошло.

Глупо говорить человеку «я не хочу вас потерять», когда вы знакомы всего пару дней, — хмыкнула она про себя, понимая при этом, что вовсе не начинает влюбляться в Джеймса Харриссона. Он даже не стал ей другом. Разве можно назвать так человека, который похитил тебя из родного городка посреди ночи и увез в неизвестном направлении? Однако по дороге в Арваду Ривер поняла, что связавшая их история невольно сблизила их под эгидой борьбы с общим врагом, и теперь они должны были поддерживать и прикрывать друг друга, пока весь этот кошмар не закончится. Девушка удивлялась сама себе — никто никогда прежде не говорил ей о таком принципе общения с человеком, но в сложившихся обстоятельствах он казался ей вполне очевидным и единственно верным. Ривер поняла, что воспринимает Джеймса как боевого товарища, хотя никто из ее семьи не объяснял ей, что это за отношения и как они строятся.

Погрузившись в свои мысли, Ривер не заметила, как заправила полный бак. Джеймс к этому моменту продолжал бродить по магазину. Издали, особенно в свете энергосберегающих ламп помещения, источающих голубовато-белый свет, он казался еще бледнее. Передвигался он достаточно уверенно, однако иногда тело его предательски покачивалось, а правая рука невольно тянулась к ране. В какой-то момент он вдруг посмотрел куда-то вверх в точку, располагающуюся над прилавком, после чего заметно встрепенулся и намеренно — это было заметно — сбросил с полки какой-то товар, после чего кассир поспешил к нему на помощь.

Что там, черт возьми, происходит? — нахмурилась Ривер, делая несколько шагов к магазину, располагавшемуся чуть правее заправки.

В этот момент она уловила позади себя какое-то движение и резко обернулась, надеясь, что это был просто слишком сильный порыв ветра, однако в сердце зародилось нехорошее предчувствие.

Никого рядом не оказалось. Заправка была совершенно пуста, и отчего-то эта пустота сейчас напугала девушку. Памятуя о словах Харриссона, она подумала, что стоит направиться в магазин и поторопить своего спутника.

Она уже сделала шаг в сторону стеклянных дверей, за которыми виднелось, как кассир помогает Джеймсу подобрать что-то с пола, как вдруг за спиной вновь померещилось какое-то движение. На этот раз Ривер понимала, что слышит не ветер — теперь она отчетливо различила два медленных шага в свою сторону.

Страх заставил ее на миг замереть. Сердце гулко стукнулось о грудную клетку, словно просилось наружу, и в этот самый момент позади зазвучал тихий голос, который девушка запомнила очень хорошо с той самой встречи на Седьмой Северной улице Лоренса.

— Ривер, — произнес он. Имя в его устах показалось гипнотически убаюкивающим, однако следующие слова заставили похолодеть от страха. — Не беги.

Выбор закусок оказался для Джеймса непростым занятием. Была бы его воля, он и вовсе ничего бы не стал покупать, а просто расплатился бы за бензин и доехал бы до Арвады — чем быстрее, тем лучше. Однако морить Ривер голодом ему вовсе не хотелось, а ведь он только этим и занимался последние сутки. Разглядывая всевозможные сандвичи, набивавшие местный холодильник, картофельные чипсы, мороженное, крекеры и полуфабрикаты, Харриссон совершенно не понимал, что из этого лучше взять в дорогу. Прислушиваясь к собственным пожеланиям, он осознал лишь то, что совершенно потерял аппетит, и даже думать о еде ему сейчас противно. Хотя, надо думать, что, если он возьмет закусок только для Ривер, всю остальную часть дороги она сначала будет пытаться заставить его съесть половину ее порции (если не всю порцию), а вторую половину дороги снова будет говорить о том, как халатно он поступает по отношению к себе.

Нужно бы еще, пожалуй, купить кофе, — хмыкнул про себя Джеймс, потянувшись к первому попавшемуся сандвичу на полке перед глазами. Тело его в этот момент вновь едва заметно качнулось, и он рефлекторно оперся на холодильник, чтобы не упасть, свободной левой рукой. Рану прострелила острая боль, и Харриссон плотно сжал челюсти, стараясь не привлекать к себе внимания болезненным шипением.

Зараза, сколько ж можно о ней забывать? — невесело усмехнулся он в мыслях. Болезненная пульсация чуть ослабла, пока он расхаживал по магазину и пытался привести себя в мало-мальски нормальное состояние. Обернувшись в сторону кассира, Джеймс увидел, что молодой мужчина, лениво пожевывающий жвачку, обеспокоенно на него смотрит.

— Сэр, вам чем-нибудь помочь? — поинтересовался он, заметив, что посетитель обратил на него внимание. — Вам нехорошо?

Харриссон постарался натянуть на лицо невинную улыбку, отметив про себя, что слишком долго возится в магазине.

— Нет, нет, все в порядке. Просто долго ехал. Ноги затекли, вот и не держат уже, — отозвался он, бросив взгляд на беззвучно играющий телевизор, подвешенный на кронштейне поверх кассы. Передавали выпуск новостей, и на экране вдруг возникла фотография Криса Келлера. Харриссон округлил глаза, понимая, что, похоже, телевизионщики, наконец, добрались до происшествия в «Мотеле Черного Дрейка». А это значило, что фотографии Джеймса и Ривер, имеющих непосредственное отношение к делу, в котором шла речь о Крисе Келлере, тоже могли вот-вот появиться на экране.

Не представляя себе, как полностью перетянуть на себя внимание кассира, Харриссон подошел к полке со стеклянными бутылками газировки и нарочито небрежным движением скинул несколько на пол. Те со звоном разбились, и шипящая жидкость разлилась по грязно-белому кафелю.